Хорошо, пальнула из гранатомета по ходульнику, подбила лапищу, а то бы не спаслась. Папенька-то гнался за мной, вместе с парой шипастых,— но, видно, не изо всех сил, иначе б не убежала. А со мной припустил Бэк, хитрюга мохнатый.
— Где машиной-то разжилась?
— Так держали же в сарае на случай — всего и надо было, что рощицу пересечь!.. А в ней ловушек полно. Кто-то даже попался — из догонял.
— А это что за чудо? — Вадим кивнул на пацана, уже выбиравшегося из машины.
— То Алеха-слухач, сын охотника Мирона,— ответила девушка.— Разве не помнишь?
— Такое не забывается — как страшный сон. “Ты не слухай их”, верно? — спросил он.— “Пусть себе зовут!”
Малец шмыгнул носом и кивнул с солидностью.
— На дороге подобрала,— добавила Оксана.— Взрослые подсмеиваются — вот он и решил добыть Хозяина.
— Не слабо! — качнул головой Вадим.— Старичок, ты показался мне разумней.
— А это видал? — распахнув пальтецо, Алеха показал гирлянду миниатюрных гранат, развешенных по груди.— Мне Гризли напривозил — по одной за ходку. Знаешь, как бахают!..
— Голову оторвать твоему Гризли,— проворчал Вадим.— И в гостиную вместо трофея. Чем он думает?
— Да ладно, чего там!..
— Дома не хватятся? Папка небось с ума сходит.
— А неча насмехаться! — непримиримо отрезал малец.— Умру, а себя докажу!
Из кабины скакнул к Вадиму косматый зверь и обрушил тяжелую башку ему на колени, словно давнему приятелю.
— И тебе привет, Бэксик,— обрадованно сказал Вадим, в две ладони меся могучий загривок.— Хорош, хорош!..
Песик и впрямь впечатлял. Конечно, не чистых кровей — так и не надо. Наверное, тут скрестили ирландского волкодава с кавказцем, а может, еще и с волком — судя по загадочным прозрачным глазам. И получился зверюга, превосходящий родителей силой и проворством. А имя пса указывало на известную начитанность Михалыча. Кто сейчас помнит Лондона с его “Зовом предков”?
— Ладно, поехали,— сказал Вадим, поднимаясь.— Теперь поведу я — никто не против?
Он уложил двуколесник, слегка помятый после падения, в кузов автомобиля и сел за руль. Джипик оказался вполне бодрым, несмотря на преклонные года. Пластиковые бронещиты, закрывавшие машину с боков и спереди, не слишком ее утяжелили, а мотор тянул как молодой. Лишь бы не случилось на пути новых загонщиков — но за этим приглядитмысле-облако .
Оксана затихла в соседнем кресле, однако продолжала жаться к Вадиму, словно продрогла до костей. Алеха в своем углу смачно лузгал семечки, сплевывая в исцарапанный кулачок. По сторонам он поглядывал, но без особого интереса. Похоже, тутошняя жизнь была бы ему скучна. Вот гонять зверье по лесам — это да!.. Бэк дремал, едва уместившись у Алехи в ногах.
Проезжая помойки, Вадим почти у каждой замечал маргиналов, влезших в ящики едва не по пояс,— по двое, по трое. Если в Крепости расцвело махровое средневековье, то эти и вовсе вернулись к собирательству, точно пещерники. Сосредоточенно они разгребали мусор, набивая растянутые карманы, иногда сразу совали в рот. Рядом громоздились драные пластиковые пакеты, некоторые даже обзавелись колясками. Дворняги не гоняли их, и даже Псы словно не видели,— вероятно, потому, что маргиналы сильно облегчали вывоз мусора, устраивая вторичную переработку.
Бедняги казались пришельцами из иного мира, живущего по странным правилам. И какая судьба им уготована? Может, для того их и прикармливают, чтоб устроить Большую Охоту. Как на кошек и собак годом раньше. И похожие “дяди Проши”, местные цари природы, будут гоняться за маргиналами с железными крючьями, добивая тех, кто спасся от пуль.
— Вот и приехали,— сказал Вадим, впритирку проводя джипик меж гранитными надолбами, перегородившими улочку, словно погранстолбы.
Колесник посолидней тут бы не протиснулся — хотя для таких найдутся другие ходы, возникни надобность.
Помимо укрепленного поселка росичи пустили прочные корни и в самом Городе. Большинство их данников гнездилось вблизи речного вокзала, где помещалась росская база. Другая резиденция росичей, куда менее известная, располагалась в бывшем, Дворце Спорта, посреди обширного дикого парка.
На вокзале заправлял росский вожак Скиф, давний знакомец Вадима, кряжистый и сивогривый, чем-то похожий на Бату — наверное, вислыми усами. Хотя заправлять особенно было нечем, поскольку в подчинении Скифа осталось человек пять, а прочих поглотило Шершневое Гнездо, с утра переименованное в Подземный Замок.
Зато с приездом гостей забот у вожака прибавилось сразу и намного. Ибо не успели те подняться в его кабинет, как на привокзальную площадь выкатили четыре Псиных триколеса и застыли против здания, нацеля пулеметы на окна. Очень впечатляющая картинка — такой здесь не видели со времен Отделения.
— По-моему, я уже встречал эту четверку,— заметил Вадим.— Вот привязались!..
— Не нравится мне это,— откликнулся Скиф, угрюмо разглядывая машины.— С чего блюсты раздухарились?
— Это Боевые Псы,— поправил Вадим.
— Один хрен!.. Прежде себе не позволяли.
— Прежде и вас было тут больше.
Вадим не стал объяснять, что вообще-то, если подойти формально, первым напал на Псов он сам. Собственно, что ему оставалось?
— Думаешь, они знают об этом? — забеспокоился Скиф.— Дьявол!.. Может, садануть по ним для острастки?
— Ну, горяч!.. Прямо как молодой. И много у вас подствольников?
— Один.
— И только?
— “Всё для фронта”, слышал? А сколько раздали!..
— Вот то-то,— сказал Видим.— Так что не лезь на рожон — еще не время.
Заслышав жужжание вертушки, он высунул голову в окно.
— А это кто — Шершни? — мрачно спросил Скиф. Похоже, он больше не ждал от жизни хорошего.
— Росичи,— возразил Вадим.— Руслан с Корнеем.
— Ну!.. Это кстати.
“Ворон” спланировал на плоскую крышу вокзала, и если им действительно управлял Руслан, то мастерства в нем явно прибавилось.
Только затихли лопасти, как на плиты спрыгнул гигант в Шершневых доспехах, уже перекрашенных в бежевые тона (хорошо, не белые), и побежал к дальнему краю, зажав под мышкой шестиствол. Его напарник, оставшись в кабине, нацелил на площадь плазмомет, грозно поводя им из стороны в сторону.
Демонстрация возымела действие: триколесы отступили на приличную дистанцию и снова выстроились в ряд, наставив стволы.
Тотчас Руслан забросил пулемет на плечо и по винтовой лестнице сбежал вниз, в перегороженный стеклянными стенами зал, где возле окон засели росичи с огнестрелами, пока стараясь не маячить. Приблизясь летящей поступью, юный великан сдержанно кивнул вожаку, радостно улыбнулся Вадиму, застенчиво поклонился Оксане. Он уже совершенно оправился после ночных потрясений (что значит “мертвая вода”!) и выглядел даже цветущим, исполненным сил. Недавнее ранение, почти равное смерти, не прибавило ни слабости его телу, ни робости душе. И он уже перешел в новое качество,— это читалось в его сознании.
Невольно Вадим залюбовался новым персонажем. Росич был столь же красив, как юный серк, исчезнувший с Юлей, и почти столь же статен. Вдобавок его лицо светилось благородством, чего в серке не могло быть по определению. В скором времени из Руслана наверняка проклюнется богатырь — если опять не кинется кого-то защищать и не нарвется грудью на сталь. И кто тогда станет поливать беднягу “мертвой водой”?
— Брон велел не вязаться,— сообщил юноша.— Будут напирать — загрузиться в вертушку и отчалить. Сейчас не до них — после сочтемся.
— И все тут бросить? — возмутился прижимистый Скиф.