— Жалко ведь!
— Ты б видел, сколько добра припасено в Гнезде,— не удержавшись, Руслан расплылся в счастливой ухмылке.— Забудь про колеса — теперь мы обзавелись крыльями!
— Как же, разлетался!.. Орелик.
В одном из триколесов открылся люк, и наружу выбрался здоровенный, мордатый Пес. Вразвалку приблизился к зданию, призывно помахал толстой рукой. Поколебавшись, Скиф встал по центру окна, молча воззрился на парламентера.
— Мы за девкой прикатили,— объявил Пес, ухмыляясь.— Чё на вас наезжать? Она из нашего стада, точно! И папашка переживает.
— Да пусть удавится — нам-то что?
— Она ж почка совсем: семнадцати нет! А это киднеппинг, разве нет? Преследуется законом — по всей губернии.
Искоса Скиф посмотрел на Вадима.
— Беглых не выдавать,— сейчас же сказал тот.— Старинное правило вольницы!.. К тому ж он врет, сам знаешь. Михалыч такой же крепостной, как и вы.
Руслан кивнул, ласково улыбаясь. И эта его улыбка не сулила Псам доброго. Чистый паренек, но без сантиментов,— занятное сочетание.
— Пусть придет отец,— пробасил вожак.— С ним потолкуем. А вы — проваливайте!
И снова укрылся за стеной.
Пожав плечами, Пес развернулся и потопал к машине. Квадратная его спина, устланная пластиковыми ромбами, выказывала что угодно, кроме почтения.
— Подпалить один, что ли? — спросил Скиф, глядя на триколесы.— Для наглядности.
— Тебе бы все палить,— рассердился Вадим.— Дорвался!..
В крайнем случае он мог ринуться на Псов прямо из окна — вместе с Русланом. При нынешнем их проворстве этого хватило бы для успеха. Да только к чему высвечиваться? Он уже сигал сегодня с колесника на колесник, но такие фортеля еще можно списать на обычную ловкость.
— Сделаем вот что,— сказал Вадим.— Им ведь и вправду нужна Оксана. Ну так мы загрузимся с нею в “ворон” и улетим, а они пусть это видят. В усиление оставим тут пулемет и пару подствольников, но, полагаю, Псы уберутся, лишь только птичка упорхнет. На кой им вокзал? Не революция, чай!..
На том и порешили. Вместе с Вадимом в вертушку забрались Оксана с Алехой и “сопровождающий их” пес.
А побратимы-росичи разделились. Корней принялся крепить на окне чудовищный шестиствол, в одиночку переспоривший бы все Псиные огнестрелы. Руслан, уступив управление Вадиму, сел рядом с ним, за еще более грозный плазмомет. Пассажиры устроились тут же, в кабине, на откидных сиденьях,— исключая Бэка, сразу растянувшегося на полу. Неизвестно, летал ли он прежде, однако странной машине не доверял.
Сейчас же взлетели, для острастки сделав круг над строем триколесов, затем круто набрали высоту, скрывшись за тучами.
— Что за публика? — спросил юноша, кивая вниз.— Раньше не встречал.
— Боевые Псы,— со вздохом откликнулся Вадим.— Новая порода, свежевыведенная. В блюстах-то надобность отпала — пора и им на свалку! Нынче крепостные ходят по струнке, повинуясь окрикам надсмотров,— а значит, высвободились ресурсы. И пришло время взяться за неприструненных: умельцев, торгашей, наймитов. Так что борьба двух систем переходят, кажется, в новую фазу — открытую.
— Хорошо,— помолчав, сказал Руслан.— А Оксанка им на кой?
С интересом Вадим покосился на него. Кажись, и этот нашел свою ведьму! Что же, всё правильно. Во-первых, ее требовалось защищать. Во-вторых, в ней бил живой родник, коего недоставало самому витязю. В-третьих, и это главное, девочка “чудо как хороша”!.. И чем плох сам Руслан?
— А на кой она Шершневому “королю”? — спросил Вадим.— Ведь это он пленил Михалыча. Никто другой оборотня бы не подмял — только вампир!.. Но при свете, когда его Сила на спаде, потребовалась помощь легалов. И выходит, что Крепость наконец объявила о своей кровной связи с Роем.
— Вот так, значит, да?
— А какой смысл темнить дальше? Ведь они знают, что мы знаем.
Не видя земли и не включая локаторы, Вадим направлял “ворона” по мысленной карте. Наверняка его спутникам не терпелось узнать маршрут, но спрашивать не решались. Даже самостоятельный мужчинка Алеха помалкивал, уткнувшись конопатым носом в стекло. “Надо б его разоружить,— подумал Вадим.— Не то рванет всех, как террорист!” Но тоже не решился затронуть щекотливый вопрос. Что за компания собралась: один другого деликатней!
— Все ж я не понял,— снова заговорил Руслан.— Зачем “королю” Оксана?
— Действительно, странно,— кивнул Вадим.— Зачем бросать столько сил на поимку простой ведьмы? Наверное, она имеет что рассказать.
— О чем?
— О том, что творится в блокгаузе.
— А что там творится?
Глядя в сторону, Оксана передернула плечами, будто ей снова сделалось зябко. Но промолчала.
— Сколько повыбили Шершней, ты не прикидывал? — спросил Вадим.— Хорошо, если дюжины три-четыре. А было их втрое больше. И куда, по-твоему, делись прочие?
— А по-вашему? — откликнулся Руслан, глядя на него, словно на умудренного старца.
— По-моему, сейчас они скликают найтов, чтобы ночью ударить по Гнезду всей мощью. “Вставай, страна огромная!..” Но заняты этим рядовые Шершни — иерархия тут блюдется четко. Что до вожаков, они где-то отсиживаются, набираются сил для грядущей битвы. А сам “король”, вероятно, отправился к хозяину за инструкциями. Ведь кто-то же произвел его в монархи?
— Я не знаю,— честно ответил Руслан. Вадим вздохнул:
— Вот и я тоже. А знать надо. Но сперва придется разобраться с Шершнями.
Вообще с этим Роем сплошная путаница! — подумал он. Помимо трехуровневой пирамиды, простой и понятной, сюда затесались элитные Шершни-“солдаты”. Если не путаю, они немногим уступают тамошним вожакам. Зато их собственный вожак, которого мы с Адамом еле заломали, намного превзошел обычных. Значит, каждому уровню отводится не фиксированное значение, а диапазон. Но если от элитной дюжины осталась едва четверть, то вожаки уцелели почти все. А их подпирает сотня раздраженных Шершней и бог знает сколько найтов. С такой силой не пошутишь!
— Михалыч не обычный оборотень,— сказал Вадим. (И сам усмехнулся: а что, бывают обычные?) — Людского и звериного в нем поровну, вдобавок есть прочная привязка — дочь. Он способен противиться “королю”, особенно днем. Помните байки про красоток и чудищ? Если что и может удержать озверелого мужика от эксцессов, так это любовь, как ни банально. А Михалыч дочь любит — по-настоящему. Именно ее, а не себя в ней. Его счастье, что он не стал Оксанку ломать под себя, как это принято в приличных семьях. Сейчас бы нить лопнула, и — привет!.. А так даже “король” над ней не властен. И только это еще может спасти Михалыча. Ты ведь слышишь его, девочка?
— Вот здесь,— ладонью Оксана коснулась груди. Невольно оба мужчины туда глянули. И оба оценили такое достояние, хотя по-разному. Руслан словно бы смутился картинки, тотчас нарисованной пылким воображением. А Вадим даже умилился этой неосознанной провокации. Ведьма есть ведьма, а у девочки, слава богу, имеется вкус. К мужчинам тоже, что радует.
— Когда станете “плодиться и размножаться”, не забывайте о таких поворотах судьбы,— назидательно молвил Вадим.— А то сами ж детки, как подрастут, и покажут вам “кузькину мать”, с коей их так усердно знакомили.
— Вот тут мне трудно жаловаться,— признала Оксана.— К тому ж папенька многому меня научил — не обо всем и расскажешь.
Проницательно Вадим на нее посмотрел: ну, интересно!.. Еще один пример практического секс-воспитания? То-то девочка так расцвела к семнадцати годам!.. Действительно, такое не все поймут.
— Этот научит! — пробормотал Руслан без особенной теплоты.