Я бы хотел поговорить с тобой. Наедине.
Шесть из его восемнадцати глаз мигнули, и я понял, что покорил его своей сексапильностью.
‑ Мы уединимся с тобой во время моего следующего периода оплодотворения, Гар. Сейчас все мои мысли только о войне. Расскажи мне, как идут дела, и чем могут помочь гештункинцы.
‑ Я все тебе расскажу. Позволь мне провести тебя в твои личные апартаменты.
Движением одного щупальца он отпустил своих подчиненных, а жестом другого пригласил меня следовать за ним. Мой верный робот не отставал от меня ни на шаг.
‑ Военные действия идут по плану, ‑ сказал он. ‑ Ты, конечно, не знаешь, но мы потратили много лет на подготовку вторжения. Наши шпионы проникли во все человеческие миры, и мы знаем, сколько у них оружия, до последнего лазерного пистолета. Нас невозможно остановить. Мы полностью держим космос под контролем и сейчас готовимся перейти ко второму этапу.
‑ Какому?
‑ Высадка на планеты. Уничтожив их флот, мы станем захватывать их планеты одну за другой, как спелые сливы с дерева.
‑ Это то, что нам надо! ‑ завопил я, проделывая когтями дыры в стальном полу. ‑ Мы, гештункинцы, прирожденные бойцы и готовы пойти на смерть ради правого дела.
‑ Другого я и не ожидал услышать от такого зубастого и клыкастого монстра, как ты. Сюда, пожалуйста. У нас полно звездолетов, но опытные воины не помешают...
‑ Мы ‑ бесстрашные солдаты!
‑ Тем лучше. Мы пригласим тебя на заседание Военного Совета и договоримся там о сотрудничестве. Но сейчас ты, наверное, устал и хочешь отдохнуть.
‑ Ни за что! ‑ Я оторвал зубами кусок кресла. ‑ Никакого отдыха, пока последний враг не будет уничтожен!
‑ Я восхищен твоим мужеством, но всем нам надо иногда отдыхать.
‑ Только не гештункинцам! Нет ли у вас парочки пленных, которых я мог бы разорвать на части перед телекамерой. Для пропаганды.
‑ У нас есть целая куча адмиралов, но они нужны нам живыми, чтобы высосать из них информацию, которая поможет лучше подготовиться к планетарному вторжению.
‑ Как жаль. Я бы оторвал у них руки и ноги, как лепестки с цветов. А нет ли у вас пленных женщин или детей? Они так приятно визжат.
Это был важный вопрос, и в ожидании ответа я нетерпеливо помахивал хвостом. Робот перестал жужжать.
‑ Странно, что ты об этом спросил. Мы действительно захватили шпионский корабль, пилотируемый женщиной и молодым существом мужского пола.
‑ То, что нужно! ‑ закричал я от радости. ‑ Их необходимо подвергнуть пыткам, допросам, а потом разорвать в клочья. Это работа для меня. Ведите меня к ним.
‑ Я бы с удовольствием, но это невозможно.
‑ Они мертвы? ‑ спросил я, стараясь выдать свое отчаяние за разочарование.
‑ Нет, к сожалению. Мы так до сих пор и не знаем, что произошло. В комнате с этими бледными двуногими находились пять наших лучших бойцов. Всех пятерых мы обнаружили мертвыми. А пленники сбежали.
‑ Плохо, ‑ сказал я с наигранной скукой, почесывая лапой раздвоенный кончик хвоста. ‑ Разумеется, вы, их уже поймали?
‑ Нет, как это ни странно. Это произошло несколько дней назад. Но тебе не следует беспокоиться из‑за таких пустяков. Отдохни, а когда соберется Совет, за тобой придет посыльный. Смерть гладкокожим!
‑ Смерть! Увидимся на Совете.
Дверь за ним закрылась, и робот Боливар спросил:
‑ Куда поставить багаж, могучий Скользкий Джим?
‑ Куда хочешь, металлическая башка. ‑ Я попытался стукнуть его хвостом, но он ловко увернулся. ‑ Не отвлекай меня по таким пустякам.
Я принялся расхаживать по комнате, громко распевая гештункинский гимн и внимательно проверяя обстановку. Затем я остановился, и, расстегнув молнию, высунул голову наружу.
‑ Если желаешь, можешь выйти и размяться, ‑ сказал я. ‑ Никаких "жучков" и оптических детекторов тут нет.
Боливар тут же вылез из металлического одеяния и сделал несколько приседаний под аккомпанемент хрустевших суставов.
‑ Не так уж и приятно сидеть в этой жестянке, ‑ сказал он. ‑ Что будем делать дальше? Как мы найдем маму с Джеймсом?
‑ Хороший вопрос, но на него сразу не ответишь. По крайней мере мы знаем, что они живы и сумели напакостить неприятелю.
‑ Может, они оставили нам какой‑нибудь знак? След, по которому мы их найдем?
‑ Поищем, хотя надежды мало. Ведь по их следам могли направиться и эти твари. Достань‑ка бутылочку виски, чтобы прочистить мозги, и поищи, нет ли здесь стакана.
Я думал очень долго, но так ничего и не придумал. Возможно, сказывалась непривычная обстановка. На стенах висели картины с красными пятнами по зеленому фону. Половину комнаты занимал бассейн с булькающей жижей. Поднимавшиеся на поверхность пузыри лопались, наполняя воздух ужасным зловонием. Боливар принялся обследовать служебные помещения, но, когда его чуть не засосало в туалете и как только он увидел еду на кухне, он стал зеленее моего маскировочного наряда и сел перед телевизором.
Большинство программ было непонятно. А то, что мы понимали, вызывало у нас чувство отвращения. Как, например, военная хроника.
Мы даже не подозревали, что телевизор служит одновременно коммуникатором, пока на экране не появилась как всегда отвратительная голова Гар‑Бэя. К счастью, рефлексы у ди Гриза отменные. Боливар юркнул в сторону, а я повернулся к экрану спиной, застегивая молнию.
‑ Я не хотел беспокоить тебя, Джим, но Военный Совет уже собрался, и все ждут твоего появления. Посыльный укажет тебе дорогу. Смерть гладкокожим!
‑ Да‑да, ‑ пробурчал я, пытаясь просунуть свою голову через пластиковые складки.
Пронзительно заверещал звонок.
‑ Открой, робот, ‑ сказал я. ‑ Скажи, что я сейчас выйду. Затем понесешь за мной шлейф.
Когда мы вышли, монстр, которого послали за нами, удивленно вытаращил глаза. Выглядело это довольно забавно, ибо на торчащих отростках у него их было не менее дюжины.
‑ Указывай дорогу, макаронная голова! ‑ скомандовал я.
Я шел за монстром, а за мной следовал робот, держа шлейф мантии, спадающей с моих плеч. Это украшение было длиной в добрых три метра. Пурпурный шлейф с вышитыми на нем золотыми и серебряными звездами был оторочен по бокам розовыми кружевами. Ух! К счастью, я не видел сам себя со стороны, но бедному Боливару не завидовал. Не то чтобы мне был нужен этот наряд, но таким образом я держал Боливара при себе, Я произвел на Совет неизгладимое впечатление. Восторженное хлюпанье, чавканье и хрюканье доносилось со всех сторон, и я два раза прошелся по комнате, прежде чем занял свое место.
‑ Добро пожаловать, неотразимый Скользкий Джим, на наш Военный Совет, ‑ прочавкал Гар‑Бэй. ‑ Нечасто такие красавцы удостаивают нас своим посещением. Если все гештункинцы похожи на тебя ‑ не говоря уже о ваших бойцовских качествах, ‑ я уверен, что мы поднимем боевой дух наших солдат на небывалую высоту.
‑ Надо снять пропагандистский ролик, ‑ прошамкала какая‑то темная пупырчатая тварь в дальнем конце комнаты. ‑ Пусть все имеют возможность любоваться тобой. Это привлечет к нам новых добровольцев.
‑ Чудесно! Прекрасная идея!
Со всех сторон слышались одобрительные крики, сопровождающиеся радостными взмахами щупалец, клешней, антенн и других отростков. Меня чуть не вырвало, но я защелкал зубами, сделав вид, что ужасно доволен. Не знаю, как долго продолжалось бы всеобщее ликование, если бы секретарь не ударил молоточком в гонг, призывая к порядку. Это было жуткое существо, похожее на раздавленную лягушку с морщинистым хвостом и пиявкообразной головой. Как только шум стих, секретарь прочавкал:
‑ Заседание Военного Совета номер четыре тысячи тринадцать объявляю открытым. При желании вы можете получить копию стенограммы предыдущего заседания. В сегодняшней повестке дня ‑ вопросы боевых действий, тылового обеспечения и снабжения продовольствием. ‑ Подождав, пока прекратятся стоны и вопли, секретарь продолжал: ‑ Однако прежде чем начать обсуждение, мы хотели бы попросить нашего нового друга Скользкого Джима выступить с небольшой речью для вечерних новостей.