— Нам не понадобится магия! — заявил Данегор. — Лучшие воины Легарона и Лурского народа отправятся к этой крепости и разнесут ее, не оставив камня на камне!
— Нужно как можно скорее выступать! — воскликнул и Торсег.
Похоже, оба правителя не собирались долго рассуждать о магии — настроены они были очень решительно. Вызвав двух стражей, Данегор отдавал отрывистые распоряжения по поводу утреннего отъезда воинов из Легарона. Торсег тоже собрался идти в казармы, где разместились его лурские воины, чтобы сообщить им о завтрашнем выступлении на запад.
— Позвольте сказать вам еще несколько слов, — обратился Барах к правителям. — Вам предстоит трудный путь — ведь еще никто из Обжитого мира не пересекал безжизненную западную пустыню. Но самое тяжелое вас ждет, разумеется, у стен вражеской горной крепости. Всем известны ваши мужество и воинская доблесть, но только при помощи военного искусства цитадель Врага не взять.
— А что же нам понадобится еще? — спросил Торсег. — Ты сам сказал, что магией жезла, навершие которого хранится у Олега, Врага не одолеть. Значит, мы будем штурмовать крепость, применяя силу и отвагу.
— Кроме них, у вас будут и другие способности, когда наступит час решающей битвы, — сказал эрл, опираясь на свой удивительный посох, переливающийся на свету разными цветами.
— О каких способностях ты говоришь? — спросил Данегор.
— Вы раскроете их в себе тогда, когда придет для этого время, — отозвался Барах. — Но пока вам лучше не знать о них, чтобы они были спрятаны от Врага подобно драгоценному камню, укрытому в подземной сокровищнице. Ваши тайные возможности вы откроете в себе сами, а к тому, что вам понадобится извне, вас приведет судьба.
— Барах, ты, как всегда, изъясняешься загадками, а нам сейчас не помешала бы помощь, выраженная не словами, — сказал Данегор.
— Я не воин и не мое дело сражаться по поле битвы, размахивая мечом, — ответил Барах. — Эрлы могут лишь направлять людей, когда те плутают во мраке неизвестности. Но стоит кому-либо из нашего племени преступить границы дозволенного, как неизменно последует кара как на головы тех, кому он пытался помочь, так и на него самого.
— Что ж, значит нам остается уповать на свои силы и милость судьбы, о которой ты говорил, — вздохнул Торсег и поклонившись, отправился к ожидавшим его лурским воинам.
Вслед за ним и все остальные покинули Восточную башню, занявшись подготовкой к завтрашнему выступлению.
ГЛАВА 3 НАЧАЛО ПОХОДА
* * *
Едва первые лучи солнца упали на черепичные крыши Легарона, дружина двух правителей стала выдвигаться из города. Облаченные в темные доспехи легаронцы скакали по родным улицам, оглядывая на прощанье хорошо знакомые лица и дома. Лурам же проще было расставаться с Легароном, для них поход начался, когда они покинули пределы своего золотисто-зеленого леса. С улыбками они скакали по мощенным улицам, а легаронцы бросали им цветы и махали на прощание руками, желая скорого возвращения.
Дружина выехала из городских ворот и сохраняя ровные ряды (воины скакали по трое в ряду), стала ожидать своих военачальников.
У дворцовой лестницы Данегор прощался с придворными советниками, а рядом с ним стоял Барах. Он был в своем неизменном, прибитом пылью множества дорог сером плаще и его широкий капюшон он откинул назад, оставив голову непокрытой.
— Ты не присоединишься к нам? — спросил Олег, подходя к эрлу.
Мальчик был в полном боевом облачении — легких, но прочных латах, кольчужной рубахе. У пояса его в кожаных ножнах висел меч с эфесом в виде месяца и выбитым на нем изображением «каменного» дерева — эмблемой легаронских королей. Как друг короля, он имел право получить меч из королевской оружейни.
— К сожалению, я не могу отправится вместе с вами, мне нужно срочно отправляться совсем в другую сторону, — ответил Барах. — Но мы обязательно встретимся — у нас одна цель и на пути к ней наши пути обязательно пересекутся.
— Что ж, тогда пожелай нам удачи! — с этими словами Олег вскочил в седло.
Его белоснежный конь нетерпеливо загарцевал на месте, ожидая, когда всадник тронет поводья.
Данегор отдал последние распоряжение и тоже сел на своего коня — серого в яблоках, лучшего жеребца в легаронских конюшнях, приведенного из далеких степей кочевниками-архами, приводившими лошадей для обмена в самые разные земли Обжитого мира.
Правитель Легарона выглядел величественно, несмотря на хрупкость и юный возраст. На его голове красовался шлем в виде конуса и на нем были выбиты листья «каменного» дерева. Древесина «каменных» деревьев, росших только вокруг Легарона, была удивительно прочной и легаронцы, говоря о человеке решительном и волевом, часто повторяли присловье: «Его характер, как „каменное“ дерево — ничем не сломишь».
Темно-синий плащ закрывал всю фигуру Данегора и был схвачен на плече большой брошью с пятью разноцветными камнями — испокон веку ее передавали короли Легарона своим преемникам как символ власти. Под плащом на короле, как и на Олеге, была прочная кольчуга и латы, а у пояса был прикреплен меч с таким же эфесом-месяцем.
Торсег подъехал на своем коне к Бараху. Он облачился в лурские военные доспехи. В отличие от легаронцев, луры не носили кольчуг. На Торсеге была кожаная рубаха с широким воротом и штаны из плотной холщовой ткани, его плечи, грудь и кисти были закрыты светлыми латами. Плащ правителя луров был светло-зеленым и такого же цвета сиял камень на лбу Торсега, придерживаемый тонким металлическим обручем.
— Что ты скажешь мне на прощание? — спросил Торсег у Бараха, с надеждой глядя ему в глаза.
— Я не пророк и мне не дано видеть будущее, — ответил эрл. — Знаю, что ты хочешь, чтобы я утешил тебя, сказав, что ты непременно вернешь своего сына. К моему безмерному огорчению, я не могу тебе этого обещать. Но все же во всех землях Обжитого мира ты сможешь найти помощь и поддержку. Хочу тебя предупредить — не позволяй своим чувствам взять верх над твоим разумом, сохраняй хладнокровие. Наш Враг победил ни одного великого воина только благодаря тому, что умеет вызывать такой гнев и ярость, что люди без оглядки бросаются в сражение с ним и попадают в хитро расставленными им ловушки.
— Спасибо за совет, — хмуро кивнул Торсег, подумав, что хотя в мудрости Бараху никогда нельзя было отказать, но эрлу не понять, что значит потерять сына.
Плечо к плечу трое всадников — Торсег, Данегор и Олег выехали из дворцового двора в сопровождении двадцати легаронских стражей, предводительствуемых Митрасом.
Промчавшись по улицам города, заполненным легаронцами, они выехали через ворота Данастра, названным в честь отца Данегора, короля-воителя, погибшего в сражении с врагами Легарона около четырех лет назад.
Дружина приветствовала появившихся правителей, ударами мечей о щиты. Запели походные роги и когда Данегор, Торсег и Олег выехали вперед войска, все двинулись вперед. Ворота Легарона, выложенные сияющими камнями, бесшумно захлопнулись и главный страж города опустил синий флаг с изображением раскидистого «каменного» дерева и месяцем над ними — в знак того, что король покинул город.
Лошади резво скакали по отличной дороге, вдоль которой шумели резной листвой высокие «каменные» деревья, которые легаронцы называли «дрендами». Ехать по отличной легаронской дороге было легко и лошади резво несли всадников все дальше. Незаметно они миновали лес и выехали на холмистую равнину.