На этот раз он выбрал главу, где речь шла о диких пчёлах, и восхищенные слушатели немало удивились, услышав в исполнении хозяина звуки «б-з-з-з-з-з». Сиамцы были в восторге. Юм-Юм расположилась на коленях Квиллера, а Коко уселся на ручке кресла и рассматривал усы чтеца.
Где-то в середине главы, где рассказывалось о том, как дикие пчелы роем вылетают из полых деревьев, восторженное внимание Коко переключилось на другой объект. Навострив уши и напрягши хвост, он смотрел на заднюю дверь.
«Что за незваный гость решил навестить меня на ночь глядя?» – подумал Квиллер. И пошёл на разведку. Выйдя на порог, он не увидел горящих фар, не услышал шума мотора, но где-то в районе кладовки для инструментов раздавались странные звуки. Он включил наружный свет и направился в сторону рощи, держа в руках мощный фонарь и бейсбольную биту.
Подойдя к кладовке, он услышал шорох, за которым последовала тишина. Зловоние говорило само за себя. Енот выкопал книгу, растрепал её и оставил валяться в грязи. Необходимо было решить, как избавиться от вонючего приобретения. Освещая кладовку фонариком, Квиллер стал искать какую-нибудь ёмкость с плотной крышкой. Выбор его пал на пластмассовое ведро для мытья полов, какими пользовались уборщики из компании О'Делла.
В кладовке ещё валялась металлическая коробка для рыболовных снастей – в похожей один серийный маньяк из Центра рассылал своим жертвам динамит. У Квиллера мелькнула озорная мысль: а что, если послать своим бывшим свойственникам в такой милой коробочке злополучную книжку?
– Лёгкое или нет, но мне нравится читать вслух и исполнять все роли самому.
– Ты только посмотри, в названии всех этих книжек упоминается еда: «Дикая утка», «Вишневый сад», «Изюминка на солнце», «Куриный суп с перловкой», «Вкус меда»…
Квиллер принёс на подносе чашки с кофе:
– Присаживайся, Буши, угощайся. Вот кофе, вот печенье из новой пекарни в Манежном ряду. Оно напомнит тебе о нашей поездке в Шотландию. Не обращай внимания на котов.
Коты грелись в треугольнике солнечных лучей, падающих на светлый марокканский ковер. Коко был вылитый сфинкс, его тело, казалось, состояло из двух разных частей, одна из которых лежала, а другая – сидела.
– Джуниор хочет, – сказал Буши, – чтобы я прикинулся свободным художником и пощёлкал бы исподтишка таинственную незнакомку.
– Джуниор хочет, – сказал Буши, – чтобы я прикинулся свободным художником и пощёлкал бы исподтишка таинственную незнакомку. Он считает, снимки могут пригодиться если не газете, так полиции, а вдруг она окажется шпионкой, или жертвой ФБР, или ещё кем-нибудь в этом роде? Ты видел, какая у неё шевелюра? По-моему, это переодетый мужчина.
– А по-моему, вы напрасно поднимаете вокруг неё такую шумиху, – сказал Квиллер. – Расскажи мне лучше про аукцион знаменитостей. Я слышал, что ты вошёл в комитет.
– Ну… Вообще, да… Клуб «Бустерс» собирает деньги на рождественские подарки нуждающимся семьям. Многие готовы выложить немалую сумму, чтобы поужинать с какой-нибудь важной персоной, скажем с мэром. Я согласился пригласить кого-нибудь на пикник и покатать на моторной лодке. Я не знаменитость. Зато могу сделать фотопортрет на фоне моей мастерской.
– Пикник tete-a-tete? Или в обществе дуэньи? – лукаво спросил Квиллер.
– Ну конечно, консерваторы вроде тебя поднимут крик. Ну и чёрт с ними. В Центре такие аукционы устраиваются среди миллионной аудитории, а у нас-то знаменитостей раз-два и обчёлся, да и жители все как на ладони.
Тем временем сиамская парочка репетировала все известные им позы для календаря с изображениями котов-моделей. Юм-Юм обольстительно разлеглась, грациозно вытянув переднюю лапку. Коко сидел с царственным видом, изогнув хвост и демонстрируя фотогеничный профиль. Яркий солнечный свет подчёркивал загадочную голубизну кошачьих глаз и искрился на шёрстке.
– Давай помолчим, – сказал шепотом Буши. – Мы убаюкали их нашей беседой. Они нужны мне именно в таком виде… Ну, ребятки, скажите дяде «чи-и-и-з»!
Он медленно поднялся со стула, осторожно подошёл к тому месту, откуда получился бы самый выигрышный кадр, бесшумно опустился на колено и, затаив дыхание, поднял фотоаппарат. И тут же Коко изогнулся и принялся изучать кончик своего хвоста, выставив при этом, как флагшток, заднюю лапу. Юм-Юм опрокинулась на спину, стала чесаться о пол правым ухом, скосила глаза и выставила напоказ свои клыки.
Фотограф застонал и поднялся.
– Что я сделал не так?
– Ты здесь ни при чём, – ответил Квиллер. – У этих кошек весьма своеобразное чувство юмора. Они обожают делать из людей идиотов. Правда, много усилий для этого не требуется. Подожди, сядь и выпей ещё чашечку кофе.
Сиамцы тут же изменили позы. Юм-Юм уютно свернулась пушистым комочком, а Коко полуприсел за её спиной. Он поглядывал на свою подружку и медленно помахивал хвостом. Затем, плотнее прижавшись животом к полу, стал подкрадываться к ней, повиливая задней частью туловища. Она делала вид, что не замечает его замысловатой пантомимы.
– Что это с ними? – спросил Буши.
– Да ничего, просто играют. Как мальчик с девочкой.
– Я думал, они кастрированы.
– А какая разница?
Внезапно Коко кинулся к своей подруге, но опоздал: Юм-Юм с шумом неслась по лестнице-серпантину. Коко помчался за ней вдогонку.
– Ну, я, пожалуй, пойду к себе в мастерскую, – сказал Буши. – Спасибо за кофе. Передай своим четвероногим: я ещё не сдаюсь!
Перед тем как отправиться в Блэк-Крик, чтобы взять интервью у Густава Лимбургера, Квиллер позавтракал у Луизы. В этот час она была в одном лице хозяйкой, официанткой, поваром и кассиром.
– Вам как обычно? – спросила она Квиллера.
Через несколько минут перед ним стояла тарелка с блинчиками и сосисками, а напротив него с чашкой кофе в руке сидела сама хозяйка этого заведения.
– Я слышал, ваш сын получил серебряную медаль за велопробег, – сказал Квиллер.