– Я согласен, – пробормотал он, обдумывая возможные пути бегства.
– Это деловой разговор, по уму, – отозвался Иван Иванович, подзывая одного из своих подручных. – Надеюсь, ты не допускаешь мысли, что можешь обмануть меня? Не советую этого делать, у нас руки длинные, мы тебя везде достанем, хоть в Антарктиде, хоть на Луне. А чтоб у тебя искушения не было, мы сделаем вот что.
Один из гариллоподобных достал из кармана блестящий предмет, похожий на браслет, и ловко пристроил его на запястье Олега.
– Это что, подарок, на долгую память? – хмыкнул Парамонов, разглядывая браслет на своей руке. – Не надо, милый, это лишние траты… Гарантирую, что буду помнить о тебе всю жизнь…
– Лучше, дружок, гораздо лучше, это гарантия возврата долга, – ответил Иванов, доставая из кармана небольшую со спичечный коробок, плоскую коробочку.
Гариллоподобный, в руках которого оказалась еще одна, такая же штучка, вышел из помещения. Олега подвели к окну, он увидел, как мужик пристегнул к тоненькому деревцу, одиноко, стоявшему посреди пустыря. Мужик быстро отбежал в сторону.
– Адская машинка в действии, – с интонацией Мефистофеля, получающего заблудшую душу, произнес Иванов и нажал красную кнопочку на своей коробочке.
Раздался хлопок и деревцо разлетелось на несколько кусочков. Чпок и все! Лоб Олега покрылся холодной испариной, что-то липкое побежало по спине. Лучше бы уж сразу пристрелили, традиционная смерть, ему больше нравится.
– Хорошая штучка, из Штатов, знакомый партию привез… Надеюсь, ты понял, что шутить никто не будет, – повернувшись к нему, произнес Иванов. – Кстати, гарантия у этих штучек – на три месяца. Так что на все про все у тебя девяносто два дня. Снимать ее самостоятельно, не советую, башку оторвет по счету раз.
– Я не смогу собрать такую сумму за такой короткий срок, вы же это прекрасно понимаете. Я же не печатаю деньги, и на огороде у меня эта капуста не растет, – попытался убедить Иванова Олег.
– Ну, есть у меня на этот счет мыслишка одна, мы ее завтра обсудим, когда ты соображать лучше будешь.
Олега отвязали, потащили к машине и повезли на квартиру. Парамонов молился, чтобы Скелета с Толстым не было дома, он уже привык к ним, не хотелось, чтобы их пристрелили как нежелательных свидетелей.
Слава Богу, приятели где-то тратили казенные денежки. Олег с тоской смотрел, как братки запихивают в пакеты пачки, кровно заработанных. А ведь до переезда в Рим оставалось всего ничего, еще недельку… Купчую на фирму оформили тут же, на квартиру к Олегу привезли тощенького нотариуса, в больших очках с испуганной физиономией, пока он заполнял все бумаги, руки его дрожали, очки то и дело падали с носа. Нотариус, вероятно, догадывался, что дело нечисто, но был запуган и предпочитал делать вид, что ничего не понимает. Свою роль сыграла и солидная выплата за услуги.
Через полчаса все было кончено.
– Ну, что, по «Пепси» и обмоем сделку? – пошутил Иванов.
– С вами, только по мышьяку или цианиду, – огрызнулся Олег, терять ему было уже нечего.
Олег остался один, в пустой квартире, ставшей склепом его надежд. Олег пошел на кухню и заглянул в холодильник, доставая бутылку водки. Парамонов достал стакан, принес бутылку и разложился на пушистом ковре. Он выпил раз, второй… На душе было муторно, водка облегчения не принесла. Олег лег на пол, уткнулся лицом в ворс и завыл, от бессилия, жалости к себе. Раздался звонок в дверь, вставать не хотелось, кто-то настойчиво теребил кнопку. Парамонов поднялся и пошел открывать дверь. На пороге стояли Толстый со Скелетом, в руках у них болтались авоськи и пакеты с едой и выпивкой.
– Олег Константинович, мы уж распереживались, что дома никого нет, – проходя вперед, произнес толстяк, отдышавшись. – Пришлось бы тащить все это куда-нибудь в другое место.
– Ой, а что с вами? – удивился скелет, рассматривая побитую физиономию Парамонова. – В аварию попали?
– Ага, под каток, – усмехнулся Олег, – проходите.
Скелет и Толстый прошли в комнату и замерли:
– А где деньги? – поинтересовался Толстый. – Где наши деньги? – взвизгнул он, роняя на пол многочисленные свертки.
– Украли, – безразлично отозвался Олег.
– Как… украли… зачем? – растерянно произнес Скелет, – они же вот здесь лежали… вот тут, – ползая по ковру, бормотал Скелет. Он заглянул под диван и закричал:
– Вот они! Это шутка, да? Олег, вы пошутили, вы их просто спрятали, – радостно завопил он, вытягивая из-под дивана несколько тоненьких пачек. Он попытался просунуть свое тощее тело под диван, в надежде, что деньги там.
Олег нагнулся и подобрал завалившиеся пачки с полу:
– Вылазь, Скелет, денег там нет. Эти случайно завалились…
Бледный Толстый, сидевший в кресле, сосал валидол, он еле слышно произнес:
– Олег Константинович, так в милицию надо звонить, такие деньги, может найдут?
Парамонов покачал головой и сел напротив:
– Мне нужно с вами поговорить, серьезно. Нам нужно расстаться… Эти деньги заберите себе, в качестве компенсации… Я, конечно, понимаю, что это гораздо меньше того, что я вам обещал…
– Как это расстаться? А «Городок развлечений?», мы же еще не все получили? – привставая с кресла, отозвался Толстый.
– Нету у нас с вами «Городка развлечения», – перебил его Олег, – я вам русским языком сказал: сваливайте отсюда, пока живы. Со мной теперь рядом опасно находиться, – Олег потряс браслетом на своем запястье, – Знаете, что это такое? Взрыватель… А кнопочка у урода одного… Так что рванет и вас заденет…
Скелет, которому удалось выбраться из-под дивана, смотрел на Олега расширенными от ужаса глазами, ноги его подкосились и он снова оказался на полу. Ползком, ползком он пересек комнату, поближе к выходу.
– Как это, взорвется? – шепотом спросил он.
– Вот так, через два месяца, если я деньги не отдам…
– К-какие деньги? – произнес Скелет.
– Б-большие, ты такие даже во сне не видел, да и я в руках не держал.
Неожиданно для себя Олег все-все им рассказал: и про Москву, и про казино, и про карточный долг и про крышу и про Иванова…
Толстый со Скелетом внимательно, не перебивая, слушали рассказ. Олег не ждал от них помощи, ему просто нужно было выговориться. Держать все в себе не было больше сил. Олег боялся, что его просто разорвет от бессильной злобы, отчаяния. А может свою роль сыграла бутылка водки, развязавшая язык нашему герою…
Олег закончил свою исповедь и закурил:
– Вот что. Ночуйте у меня сегодня, а завтра уезжайте из города.
Олег вышел из комнаты и заперся у себя в комнате.
Оставим Олега наедине со своими грустными мыслями и вернемся к Скелету с Толстым.
Толстяк и Скелет сидели тупо уставившись друг на друга, переваривая услышанное.
– Что делать будем? – произнес Толстый, который в этом дуэте был за главного.
– Н-не знаю… – отозвался Скелет, разглядывая сиротливо лежащие пачки. – Может, того, обойдется?
Толстый покачал головой, не зная, что сказать. Кажется, впервые за много лет совместного дрейфа по жизни со Скелетом, Толстый не знал, что ответить. Скелет это почувствовал, ему стало неуютно и страшновато.
– Может, того, останемся, мы таких денег без него не видели… – робко вставил Скелет.
– А скоро и башки своей не увидим, – огрызнулся Толстый, не желавший так просто терять свой авторитет. – Спать пошли, завтра утром разберемся, если доживем.
Скелет промучился всю ночь, он, как Буриданов осел, никак не мог выбрать между двумя кучками сена: уйти с теми деньгами, которые есть или остаться с Олегом, рассчитывая на перспективу.
Толстый забылся сразу же тяжелым, беспокойным сном. Во сне его мучили кошмары.
Утром все трое, не выспавшиеся, встретились на кухне.
– Мы, это… решили остаться, – произнес Толстый.
– В смысле? – уточнил Олег, туго соображая после вчерашнего. – Где остаетесь, в квартире?
– В деле, – уточнил Толстый, – Скелет, вон тоже.
– Так дела никакого нет, одни проблемы, денег тоже нет и не, возможно, не будет.
– Нам с вами, Олег Константинович, все же лучше, – робко вступил Скелет, – мы это… человеками хоть стали… Зарабатывать нормально, жить…
– Жить говорите, – усмехнулся Олег, – ладно, черт с вами оставайтесь, попробуем жить. Только я вам ничего не обещаю…
– Ну… это, мы на тридцать процентов согласны, по пятнашке на брата… – подхватил Толстый.
– Чего? – Олег поднял бровь.
– Ну… это, в случае, возможной прибыли, – поспешно добавил он.
Олег захохотал, ему стало весело.
– Ну вы, ребята даете, с вашим оптимизмом коммунизм можно строить. Ладно, мне на встречу к саблезубому тигру, сидите дома, хозяйство ведите.
Через час Олег сидел в маленьком ресторанчике напротив Иванова. Для такого случая в зале не было посетителей, что бы никто не мешал деловому разговору. У двери стояли охранники, бдительно следящие за происходящим. Каждый раз как к столику подходил официант с очередным блюдом, за его спиной появлялся дюжий парнишка и снимал пробу.
Парамонов усмехнулся, безопасность на уровне государственной.
– Ну, что, голубь, пришел в себя, после вчерашнего, аппетит нагулял? – усмехнувшись, спросил Иванов. – Что есть будешь? – передавая меню, поинтересовался босс.
Олег, стараясь держать себя в руках, выбрал пару блюд и сделал заказ. Он ждал, когда Иванов начнет разговор.
Иванов же, испытывая чисто садистское наслаждение, мучил Олега. Он с завидным аппетитом поглощал одно блюдо за другим, запивая хорошим вином, разговаривая о погоде, природе, всякой прочей ерунде.
Наконец-то дело дошло до главного:
– Не беспокоит? – спросил Иванов, указывая на браслет, болтающийся на запястье Олега. – Осталось шестьдесят дней… Что скажешь?
– Миленькая вещица, – отозвался Олег. – А насчет подумать… Думай не думай, таких денег я не заработаю… Вы, Иван Иванович, что-то хотели предложить…
Иванов дождался, пока официанта нальет вина и удалиться.
– Есть у тебя Парамонов шанс, задницу свою спасти и в накладе не остаться…
– Интересно, каким образом. Наркотой торговать или доллары подделывать? Может заказать кого хотите? – отозвался Олег, ковыряясь вилкой в блюде с мудреным названием.
– Хамишь, парниша, вчера ты был более сговорчивым, но ничего, мне такие волчата молодые нравятся. Смотри только, без головы останешься. А без нее шутки шутить несподручно.
Олег не ответил, ему было любопытно, что предложит Иванов.
– Есть в городке вашем, бабенка одна, миллиардерша. Анна Владимировна Боброва. Слыхал?
Олег смутно припомнил, что слышал эту фамилию.
– Баба эта на трубе сидит…
– В смысле?
– В прямом, на нефтяной трубе… Вдова она одного нефтедельца, двух миллиардеров… Бизнес у нее в России, в Штатах, в Европе… Бабки крутит бешеные… Фирмы у нее с мировым именем и такими гарантиями… Но стальная штучка, как мы к ней не подкатывались, она нас в дело не берет. Сучку эту надо проучить, так, чтобы не повадно было.
– А не проще ее замочить? – вставил Олег, не понимая, какую роль ему уготовили.
– Узко мыслишь, голубь, замочить мы всегда успеем, а вот деньги получить…
– А я причем тут?
– Слабость у нее, к молодым красавцам. Короче, ты должен жениться на ней, заключить брачный контракт, то да се… Потом или молодым вдовцом заделаешься, или разведешься – как получится, а деньги вернешь. На все про все тебе два месяца, понятно?
– А может мне президента похитить, – взорвался Олег, – Или чемоданчик с ядерной кнопкой украсть? Я вам что, Казанова? Раз, два, окрутил миллиардершу, достал денег. Это за три месяца не сделаешь, она же не челночница с рынка…
– А ты голубь не суетись, не суетись, ручонками-то не размахивай, а то ненароком браслетик рванет, – остановил его Иванов. – Я тебе, красавцу, выход подсказываю, а ты меня оскорбляешь. Волчонок, одно слово. Руку, которая тебя кормит, укусить хочешь. Только зубы у тебя молочные и вряд ли до настоящих доживешь при таком поведении. Иди, подумай. Надумаешь, позвони, – Иванов сунул в руки Олегу карточку с номером телефона и встал. – Да, ты даешь, может в последний раз, заказывай не стесняйся, за все заплачено.
Олег, погруженный в мрачные думы, сидел в ресторане до тех пор, пока к нему не подошел администратор:
– Еще что-нибудь заказывать будете? Можно уже посетителей впускать? А то я с вами всех клиентов потеряю…
– Что? Ах, да… конечно, – отозвался Олег, приходя в себя.
Олег вернулся домой, Скелет и Толстый, встретили его на пороге, будто ждали его здесь весь день.
– Ну!? Что!? Как!? – набросились они с вопросами.
Олег немного удивился такой заботливости, с некоторых пор Толстый и Скелет изумляли его.
Парамонов рассказал своим товарищам, теперь он мог их назвать товарищами, о предложении Иванова.
– Ни фига себе! – отозвался Толстый. – Да ты знаешь, кто такая эта Боброва? К ней на драной козе не подъедешь, она с пэрами да сэрами общается…
Скелет вставил свое слово:
– Она же старая, ей лет пятьдесят, если не больше…
– Утешили, спасибо большое, за поддержку, за информацию, ну я пошел, – заорал Олег, окончательно выведенный из себя.
– К-куда? – спросил Скелет.
– Вешаться, у меня в ванной кусок шпагата есть и труба там крепкая, мне же все равно ничего не остается… Так я хоть своей смертью, козлу этому всю малину обломаю. Удовольствия не доставлю, – ответил Олег, запираясь в ванной.
Поспешим успокоить читателя, наш герой не собирался уходить из жизни в столь раннем возрасте, он просто хотел остаться наедине со своими мыслями, пораскинуть мозгами в переносном смысле, чтобы не пришлось раскидывать ими в прямом. Делать это лучше всего под душем, Олег сделал чуть теплой воду, разделся и встал под душ. Однако, Скелет и Толстый приняли слова Парамонова за чистую монету. Пока Олег думал, они набрали номер «Спасательной службы» и вызвали бригаду.
– Помогите, у нас друг в ванной заперся, собрался вешаться… Срочно приезжайте, – кричал Толстый.
Спасатели прибыли минут через двадцать, в принципе, если бы Олег собрался сводить счеты с жизнью, он успел бы это сделать не раз за столь длительное время. Ладные парни в считанные секунды высадили дверь, готовясь вынуть повешенного из петли.
Олег не успел ничего сообразить, как совершенно голый, весь в мыле, оказался перед бригадой спасателей и группой телевизионщиков, приехавшей с ними. Телевизионщики готовили еженедельную передачу о работе спасателей Тулупинска. Те, в свою очередь, тоже оторопели. Они ожидали увидеть болтающийся петле труп, а не обнаженного, полного сил и жизни мужчину.
Олег первым сообразил, что работает камера и на него смотрит с десяток человек. Он смахнул со стены мочалку и прикрыл ей интимное место.
– Дверь, дверь закройте, уроды, в чем дело?
Спасатели прикрыли двери и уточнили адрес, едва сдерживаясь от нецензурных выражений, потому что работала камера.
– Да, да, – через дверь отозвался Олег, натягивая на мокрое тело одежду.
– Вы там не вешаетесь? – выполняя свой долг, задали новый вопрос спасатели.
– Нет, я моюсь, просто моюсь. Это что запрещено? – огрызнулся Парамонов, выходя в коридор.
Тут Скелет с Толстым, наконец, прояснили ситуацию. Пришлось заплатить за ложный вызов. В ответ на это, телевизионщики обещали не давать ход кадрам обнаженного Олега в эфир.
Закрыв дверь за спасателями, Олег пошел на кухню, разбираться с приятелями. На столе уже стояла примирительная бутылка водки, с закуской.
– Олег Константинович, кто же знал, что вы шутите? – оправдывался Толстый. – Мы испугались за вас.
После третьей стопки мир был восстановлен.
– Позвоню Иванову, дам согласие. Может, что и получится, а может к тому времени мы специалиста найдем по таким браслетикам, – решил Олег.
– Олег Константинович, мы все сделаем, мы вам поможем, – с пьяными поцелуями полез к нему Скелет, – вы для нас, отец родной… Я вас так уважаю…
Толстый тоже пытался облобызать Олега, но от выпитого координация его движений несколько нарушилась, и он несколько раз промахивался, чмокая в макушку Скелета.