Поэтому он не перебрался через Сену на лодке, а пошел дальше по набережной, по направлению к Мельничному мосту. Быть может, он и выбрал этот путь лишь оттого, что проходил тут накануне следом за Коломбой.
Впрочем, по какой бы причине он ни сделал этот крюк, а минут через двадцать все же очутился перед Нельским замком. И вот, когда Асканио оказался у цели, когда он увидел узкую стрельчатую дверь, порог которой надо было переступить, когда разглядел прелестное здание в готическом стиле, увенчанное островерхими башенками, дерзновенно устремленными ввысь, когда подумал, что за ставнями, полузатворенными из-за жары, живет прекрасная Коломба, - великолепный воздушный замок, воздвигнутый им по дороге, рухнул, подобно дивным сооружениям, что появляются в облаках и исчезают, лишь только взмахнет крылами ветер.
И юноша оказался лицом к лицу с действительностью, а в действительности не было ничего успокоительного.
Однако, помедлив несколько минут - промедление тем более странное, что в тот знойный день на набережной не было ни души, - Асканио понял, что надо на что-то решиться. Надо было войти в замок - это и было единственное решение. И вот юноша подошел к двери и поднял молоток. Но трудно сказать, когда он опустил бы его, если бы в ту самую минуту дверь случайно не отворилась и он не очутился лицом к лицу с каким-то человеком лет тридцати, не то слугой, не то крестьянином, как видно исполнявшим любую работу. Это был садовник мессера д'Эстурвиля.
Асканио и садовник отпрянули друг от друга.
- Что вам надобно? - спросил садовник. - Чего тут стоите?
Отступать было поздно, и Асканио, призвав на помощь все свое мужество, храбро ответил:
- Хочу посетить замок.
- Как это - посетить замок? - удивился садовник. - От чьего имени?
- От имени короля, - отвечал Асканио - От имени короля?! - возопил садовник. - Господи Иисусе! Уж не собирается ли король отнять у нас замок?
- Вполне вероятно, - ответил Асканио.
- Но что это значит?
- Сами понимаете, приятель, - произнес Асканио с важностью, которой сам остался доволен, - мне незачем перед вами отчитываться!
- Что ж, верно. С кем вам угодно говорить?
- Скажите, господин прево дома? - спросил Асканио, превосходно зная, что его нет в замке.
- Нет, сударь, он в Шатле.
- А кто заменяет господина, когда его нет дома?
- Дочь его милости, мадемуазель Коломба. Асканио почувствовал, что краснеет до ушей.
- Да еще, - продолжал садовник, - госпожа Перрина. С кем вам угодно говорить - с госпожой Перриной или с мадемуазель Коломбой, сударь?
Этот простой вопрос поднял целую бурю чувств в душе Асканио. Юноша открыл рот, собираясь сказать, что хочет видеть мадемуазель Коломбу, однако дерзкие слова так и не слетели с его языка, и он попросил провести его к госпоже Перрине Садовник, не подозревавший, что этот, по его мнению, естественный вопрос мог вызвать такое смятение, кивнул головой в знак повиновения и зашагал по двору к Малому Нельскому замку Асканио пошел вслед за ним Они пересекли второй двор, затем вошли во вторую дверь, миновали цветник, поднялись по ступенькам на крыльцо, добрались до конца длинной галереи И тут садовник открыл дверь, и доложил - Госпожа Перрина, пришел молодой человек и от имени короля требует, чтобы ему показали замок И он посторонился, уступая место Асканио, остановившемуся на пороге Асканио прислонился к стене, в глазах у него потемнело случилось то, чего он не предвидел В комнате вместе с дуэньей была Коломба, и он очутился лицом к лицу с ними Госпожа Перрина сидела за прялкой и пряла Коломба сидела за пяльцами и вышивала Обе подняли голову одновременно и посмотрели на дверь Коломба сразу же узнала Асканио Девушка ждала его, хотя рассудок и говорил ей, что прийти он не может А юноша, встретившись с ней глазами, решил, что сейчас умрет, хотя взгляд девушки и выражал бесконечную нежность Дело в том, что, думая о встрече с Коломбой, Асканио предвидел множество затруднений, рисовал в воображении множество препятствий; препятствия должны были воодушевить, трудности - укрепить.
И вот все сложилось так просто, так хорошо. Юноша встретился с Коломбой неожиданно, и все великолепные речи, уготованные заранее, пылкие, образные речи, которые должны были тронуть и поразить девушку, исчезли из его памяти - не осталось ни фразы, ни слова, ни слога.
Коломба тоже замерла, сидела не шелохнувшись, не проронив ни словечка. Чистые и юные существа, словно заранее соединенные в небесах, уже чувствовали, что принадлежат друг другу, и, устрашенные первой встречей, трепетали, полные смущения, и не могли вымолвить ни слова.
Госпожа Перрина встала со стула; отложив веретено, она оперлась о колесо прялки и первая нарушила молчание.
- Этот простофиля Рембо мелет вздор! - произнесла достойная дуэнья. - Вы слышали, Коломба? Коломба не ответила. И дуэнья продолжала, подойдя к Асканио:
- Кто вам здесь нужен, сударь?.. Ах, да простит мне господь бог! - воскликнула она, вдруг узнав юношу. - Да ведь это тот самый любезный молодой человек, который вот уже три воскресенья так учтиво предлагает мне святую воду у дверей церкви. Что вам угодно, дружок?
- Мне нужно поговорить с вами, - пробормотал Асканио.
- Наедине? - жеманясь, спросила госпожа Перрина.
- Наедине...
И, говоря это, Асканио понимал, что совершает непростительную глупость.
- В таком случае, пожалуйте сюда, молодой человек, пожалуйте сюда, - проговорила госпожа Перрина, открывая боковую дверь и знаком приглашая Асканио следовать за ней.
И Асканио последовал за ней, но, уходя, он бросил на Коломбу один из тех долгих взглядов, в которые каждый влюбленный умеет вкладывать так много, - они непонятны для непосвященных, зато полны глубокого значения для тех, к кому обращены. И Коломба, разумеется, поняла смысл этих речей, ибо, когда ее глаза невольно встретились с глазами молодого человека, она вдруг вспыхнула и, почувствовав это, потупилась, будто разглядывая вышивание, и принялась немилосердно калечить ни в чем не повинный цветок. Асканио, увидев, что личико Коломбы вспыхнуло, тотчас же остановился и устремился было к ней, но в эту минуту госпожа Перрина, обернувшись, окликнула молодого человека, и ему пришлось пойти вслед за ней. Не успел он перешагнуть порог, как Коломба бросила иголку, уронила руки на подлокотники кресла, откинула голову и глубоко вздохнула, причем во вздохе ее - такова необъяснимая тайна сердца - воедино слилось все: и сожаление, что Асканио уходит, и чувство облегчения оттого, что его уже нет.
Асканио же был явно не в духе: он сердился на Бенвенуто, который дал ему такое нелепое поручение; сердился на себя за то, что не воспользовался удобным случаем, а больше всего сердился на госпожу Перрину, ибо по ее вине он вышел именно в тот миг, когда ему показалось, будто Коломба взглядом просит его остаться.
Поэтому, когда дуэнья, оказавшись наедине с Асканио, спросила о цели его прихода, юноша ответил довольно дерзко, решив отплатить ей за свой собственный промах:
- Я пришел, уважаемая, попросить вас показать мне Нельский замок и обойти его со мной вдоль и поперек.
- Показать вам Нельский замок? - переспросила госпожа Перрина. - А для чего вам это понадобилось?
- А чтобы посмотреть, годится ли он для нас, удобно ли нам тут будет и стоит ли нам хлопотать и переселяться сюда.
- Как так - переселяться сюда? Разве вы сняли замок у господина прево?
- Нет, нам дарует замок его величество.
- Его величество дарует вам замок?! - воскликнула госпожа Перрина вне себя от удивления.
- В полную собственность, - ответил Асканио.