– Клянусь своей головой, он где то здесь, – угрюмо отозвался тот.
– Вы мудро поступаете, что не клянетесь чем либо более ценным.
– Я должен доложить его высочеству, – игнорируя ее колкости и смешки стоявших возле нее придворных, ответил Бернабо. – Синьоры, – повернулся он
к ним, – может быть, кто то из вас случайно заметил этого негодяя – долговязого юнца в зеленом?
– В зеленом? – воскликнула принцесса. – Чрезвычайно интересно. Что, если это была дриада note 34 или, скажем, мой брат?
Бернабо отрицательно покачал головой.
– Этого не может быть.
– Я совсем не в зеленом – возмутился молодой маркиз. – Не говоря уже о том, что я никуда не отлучался из сада. Она смеется над вами, мессер
Бернабо. Не обращайте на нее внимания. Мы в самом деле никого не видели здесь.
– А вы, мессер Корсарио? – подчеркнуто вежливо обратился офицер к наставнику, звание и возраст которого как будто должны были располагать к
серьезности.
– Никого, – лаконично ответил тот. – Правда, – добавил он, – мы все время находились внизу. Но и мадонна, хотя и поднялась сюда раньше нас, но
она утверждает то же самое.
– Так вы утверждаете это, ваше высочество, или нет? – резко спросил Бернабо.
Принцесса с холодным пренебрежением взглянула на него.
– Вы слышали, что я сказала. Или же вы собираетесь допрашивать меня? Впрочем, если у вас остались сомнения, зачем задавать вопросы? Идите и
ищите.
– Ну вот, вы видите, – удрученно вздохнул Бернабо.
– Почему ты не ответишь напрямую, Валерия? – пришел к нему на помощь молодой маркиз. – Неужели хоть раз нельзя оставить упражнения в остроумии и
просто ответить «нет»?
– Потому что я уже ответила, и мне не поверили. Меня уже однажды оскорбили, и я не желаю ждать продолжения. Я ухожу – здесь становится
прохладно.
Она повернулась и пошла вниз, ко дворцу.
Мессер Бернабо в замешательстве погладил подбородок.
– Глупо с вашей стороны, Бернабо, сердить ее высочество, – проворчал синьор Каструччо.
– Но ведь мы все видели, как ее высочество шли по лужайке со стороны вон тех деревьев, что растут возле калитки.
– И мы точно так же все видели, что она шла одна, болван, – сказал Корсарио. – Если кто то и входил через калитку, то он должен быть как раз в
тех зарослях, которые ваши солдаты уже обыскали. Кстати, кого вы ловите?
– Некоего бандита, сообщника Лорендзаччо из Трино, ускользнувшего у нас между пальцев час назад.
– О Боже! – удивленно вскричал Корсарио. – Я то думал… – он запнулся и попытался загладить оговорку шуткой. – Можете ли вы себе представить, что
синьора Валерия укрывает разбойников?
– Никто не может представить себе, на какие поступки способна синьора Валерия.
– Зато я легко могу представить, как она выцарапала бы ваши глаза, будь на то ее воля, – со злобной усмешкой прошипел синьор Каструччо. – Будьте
уверены, уж она то не забудет вашей наблюдательности. Никогда нельзя говорить женщинам все, что вы знаете, – это им только на руку.
Юный маркиз одобрительно рассмеялся на замечание своего друга, и Бернабо строго посмотрел на них.
– Синьоры, я продолжу облаву.
Они искали до самой темноты, не пропустив ни одного кустика или деревца, которые могли бы служить убежищем для беглеца, и в конце концов сделали
вывод, что тот либо успел улизнуть из сада, либо не был здесь вообще. И с наступлением ночи удрученному Бернабо ничего не оставалось, как
собрать своих солдат и удалиться восвояси, а три синьора, помогавшие ему в поисках и с трудом скрывавшие свое разочарование по поводу их
неудачи, отправились ужинать.
И с наступлением ночи удрученному Бернабо ничего не оставалось, как
собрать своих солдат и удалиться восвояси, а три синьора, помогавшие ему в поисках и с трудом скрывавшие свое разочарование по поводу их
неудачи, отправились ужинать.
Глава V. ПРИНЦЕССА
Не менее двух часов простоял Белларион по шею в воде у острова, среди веток ольхового куста, прежде чем рискнул выбраться на узенькую полоску
суши, протянувшуюся позади мраморного павильона. Промокший и продрогший до костей, он растянулся на земле, готовый в любую секунду нырнуть
обратно в озеро, и утешал себя тем, что подобные испытания весьма благоприятствуют смирению гордыни и борьбе с самомнением.
«Только дуракам, но никак не мудрецам требуется личный опыт для приобретения познаний», – любил говаривать он в бытность свою в монастыре.
Теперь же, в свете недавних событий, он склонялся к тому, чтобы пересмотреть столь категоричное суждение, следуя которому нетрудно было сделать
вывод, особенно если воспользоваться его излюбленным методом силлогизмов, что он то как раз и является дураком. Истина, вероятнее всего, лежала
где то посередине: опыт и ученость шествовали рука об руку в процессе познания, и только их совокупное восприятие могло сделать человека по
настоящему мудрым.
Женские голоса и легкие шаги, поднимающиеся вверх по лестнице, прервали его грустные размышления. Неверный свет желтого, как спелая дыня,
лунного серпа осветил два темных силуэта на вершине арочного мостика, и в одном из них он узнал грациозные черты спасшей его сегодня дамы. Затем
они исчезли в павильоне, и вскоре он услышал приглушенный голос, который теперь не спутал бы ни с каким другим и который звал его:
– Эй, эй! Мессер! Мессер!
Принцессе Валерии, как она впоследствии рассказывала показалось, что кусок глины неожиданно зашевелился у самых ее ног и принял человеческий
облик, аморфный, будто не до конца материализовавшийся. От неожиданности она чуть не вскрикнула, словно увидела перед собой призрак, но быстро
справилась с собой.
– Вы, должно быть, промокли и замерзли, мессер, – в следующую секунду сказала она, и ее голос звучал мягко и заботливо, вовсе не так, как совсем
недавно она разговаривала с офицером стражи и с компаньонами своего брата.
– Промок, как утопленник, но замерз чуть меньше, – отозвался Белларион, не делая тайны из своего бедственного состояния, и с мрачным юмором
добавил: – Я хотел бы надеяться, что меня не повесят, чтобы высушить.
– Нет, нет, – приглушенно рассмеялась принцесса, – мы найдем средство получше и поприятнее для вас. Но сперва ответьте мне, как вы осмелились
войти сюда, если за вами следили.
– За мной никто не следил, мадонна. Иначе меня не было бы здесь.
– За вами не следили? И тем не менее… – У нее перехватило дыхание. – Я этого и боялась, – продолжила она после секундной паузы.
– Но идемте же. Мы принесли вам сухую одежду, и вы обо всем расскажете, когда переоденетесь и согреетесь.
Он с готовностью проследовал за ней в единственную круглую комнату в мраморном павильоне, где их поджидала донна Дионара, камеристка note 35
принцессы. Комната тускло освещалась стоящим на мраморном столике фонарем, но Белларион сразу обратил внимание на фигурный мраморный пол,
выложенный в форме циферблата с утопленными в часовые сектора медными римскими цифрами.
Днем он наверняка заметил бы проделанное в форме дуги отверстие в накрывающем павильон куполе, сквозь которое лучи солнца проникали внутрь и
бегущая по циферблату тень указывала время – точь в точь как в храме Аполлона, в Риме, послужившем прообразом при строительстве этого павильона.