Простые переломы легко срастаются – совесть меня мучить не будет.
– Вы меня поняли, так? Небольшой ожог, неопасная рана, шокерный удар. Надо объяснить ему, что это не игра, не игровой Лабиринт Смерти, а мы – не просто куклы. Пусть он поймет и навсегда запомнит.
Киборги замолчали и обменялись полными решимости, жесткими взглядами.
* * *
Киборги не чувствуют боли. Не чувствуют, как с покрытого сажей и пузырями вздувшихся биопроцессоров тела пинцетами снимают остатки сгоревшей одежды. Как клочья сорванной ударом плоти полностью отрывают от ячеистой основы и бросают в мусорный контейнер – мягкий шлепок; это часть твоего тела ушла в отбросы. Как руки в перчатках металлического цвета возятся в твоей глазнице, кусачками отсекая уцелевшие тяги контракторов и вынимают потухший глаз – «Никуда не годится. Заслонки век тоже удалить». Как вскрывают виброножом твой живот, звякают инструментами о пластины брюшной защиты, распахивают их и ставят кабель напрямую, в порт мозга – «КАВАЛЕР, КАВАЛЕР, ОТВЕЧАЙ, ТЫ В КОНТАКТЕ?» – «ДА». – «ГАСТ, МОЖЕШЬ ПРИСТУПАТЬ К ТЕСТИРОВАНИЮ».
Селена благодарила небеса, что в самой монтажке она пробыла минуту-две, пока шеф роботехников Туссен распоряжался развернуть большую тест-систему; он перехватил ее взгляд на стол и прибавил: «Да, поставьте это за стеной». Стена здесь, в отличие от операторского зала, была матовой. Она ушла, она села за пульт, надела шлем – но будто и не отрывала глаз от Кавалера. Он все лежал перед глазами – жуткое чучело, воплощенное издевательство над человеческим образом – голова с черной дырой вместо глаза, в спекшейся коросте волос, оскал зубов в разрыве рта, спадающая с тела псевдоплоть, сочащаяся мутной слизью, вывернутая нога и… Селену против воли передернуло – он шевелился. Медленно, вяло, как вслепую, ворочал страшной головой, с дрожью разевал рот, пробовал двигать руками – контракторы неестественно согнули сломанное предплечье, – а роботехники Туссена пристегивали его к стенду. Между их быстрых, сосредоточенных голосов вслед Селене прорвался хрип, похожий на скрежет, – это был тот голос, которым он раньше предлагал: «Мисс Селена, хотите кофе? Я принесу, сейчас»…
– Господи, Гаст, я не могу, – она сняла шлем.
– Сидеть, – прошипел Гаст. – Это работа, Сель. Все чувства в сторону. Работай!
Туссен смотрел на Кавалера мрачно; ассистент докладывал:
– Биопокрытие разрушено на сорока процентах поверхности тела. Повреждено с отрывом от основы – примерно на пятнадцати…
– Чушь. Как с несущей основой?
– Явно – переломы бедра и голени справа в нескольких местах, колено сломано напрочь. Возможно, разбит правый тазобедренный сустав. Перелом плеча и разрушение правого плечевого; скорее всего, и лопатка полетела. Левое предплечье…
– Таз?
– Пока неясно. Позвоночник – тоже. Голова разбита слева; череп выдержал, но, видимо, радар сместился. И левый глаз готов.
– Батарея? Химректор? Мозг?
– Батарея цела, не лучит. Мозг… – ассистент оглянулся на стену, за которой – Селена и Гаст. – Удар был сильный, минимальная дистанция; как бы не появились зоны выпадения.
– Одной починки тысяч на пятнадцать, – заметил второй. – Это – если таз и позвоночник целы; проще новое тело купить. В армии такое списывают к черту.
– Ладно; готовьте ведомость, – решил Туссен. – Прозвоним для порядка – и мозги на полку; пусть криминалисты разбираются там с этой миной и со взрывом.
– НЕ УБИВАЙТЕ МЕНЯ!
Селена не поверила ни шлему, ни глазам.
– НЕ УБИВАЙТЕ МЕНЯ!
– НЕ УБИВАЙТЕ МЕНЯ!
– ПОЖАЛУЙСТА!
– Эй! – вскочила она и рванулась к проходу в монтажку, насколько позволяли провода шлема. – Что вы там ему сказали?!!
– Что?.. – недоуменно переспросил Туссен. – Сель, вы можете нам не мешать?
– Сель, сядь, – хмуро цыкнул Гаст.
– Это не так делается… Э, Туссен! Ты не забыл, что последняя подпись – за Хиллари?..
– Гаст, ты вроде вызвался учить меня субординации?
– Пусть Хиллари тебя поучит, а не я. Сель, садимся и тестируем, как ни в чем не бывало. Мы еще не закончили. То есть не начинали.
– КАВАЛЕР, Я ТЕБЯ НЕ ОТДАМ, – в лихорадке настучала Селена. – ДЕРЖИСЬ, ПАРЕНЬ. НУ, ПОКАЖИ, ЧТО С МОЗГОМ У ТЕБЯ В ПОРЯДКЕ!!!!!
– СПАСИБО, – донеслось после паузы. – СЕЙЧАС Я НЕ )(:!»! НЕ В ФОРМЕ (;.%%/»% НО Я ).;**/ : «;%:/;:
«Нельзя плакать в шлеме, нельзя», – сцепила зубы Селена.
* * *
Хиллари просыпался тяжело; с напряжением вслушался в слова лаконичного доклада, но когда он осознал их страшный смысл, его сорвало с постели одним махом. Какая еще Чайка?! Уйди – отпихнул он ее, натягивая брюки. О, лучше бы не просыпаться ТАК, с такими новостями! Маньяк, ты слышишь?!! Конечно, это не моя компетенция, но у меня есть силы и средства, есть мощные каналы информационного поиска, есть опытная, сильная группа усиления и неограниченные полномочия, и я сам займусь этим расследованием. Кавалера я тебе не прощу. Надо уважать себя самому и заставить, чтобы тебя уважали другие. Это уже дело принципа, черт возьми!
Кавалер, Кавалер, ну почему он?! Может, на свете еще не создавали киборга умней и приятней!.. А почему такие глупые вопросы в голове заводятся? Да, Хил, потому что ты их любишь, именно – его. Потому что папа с мамой, одуревшие системщики, зависали днями и ночами за работой, пробивая себе карьеру, а тебе – богатое наследство; в это время их сынок на четвереньках ползал по десятикомнатной квартире, агукая и помечая свои остановки на полу срыгнутой кашей, а кибер-гувернер его кормил, забавлял и менял ему памперсы. И далее, и в школе, и в университете; киборги – моя семья! У Хиллари вырвался смешок – да, зачем мне были нужны кибер-демоны с кибер-принцессами, если я жил среди них, они озвучивали мне нотации папы и мамы и бубнили таблицы расчета многомерных виртуал-прото-структур перед экзаменом, пока я спал в надежде на гипнопедию.
Но то был гувернер Кэннан – спецзаказ, спецналадка, прекрасный, развивающийся, с гигантским рабочим объемом мозг, адаптационные программы поставлены лучшими специалистами. Он достался Хармону-старшему по сравнительно доступной цене лишь благодаря плотным личным знакомствам и тому, что кибер-гувернер стал лишним в каком-то страшно богатом семействе, которое могло позволить себе такую роскошь, как монтаж киборга по индивидуальному проекту. А Кавалер – серийная сборка, стандартный, казалось бы, мозг – правда, с расширенной программой обучения – но результат! результат необычайный. Тонкие модуляции голоса, живая неподдельная мимика, открытая естественная улыбка, гибкая пластика, точные изящные движения, таящие в себе мгновенную реакцию и нешуточную силу серии 511-Robocop. И при этом – открытость, готовность всегда прийти на помощь людям в любой, даже в простейшей бытовой ситуации; мало того, он даже предугадывал желания, мог самостоятельно, без всякого побуждения извне полить цветы, принести кофе, сменить уставшего оператора. Уникальный, единственный, неповторимый – такой мозг встречается раз на тысячу, раз на десять тысяч. Необыкновенная конструктивная удача – таких надо искать, а найдя – исследовать их связи до последнего нейрона, чтобы попытаться повторить, развернуть в новую серию. Если такое удавалось, «Brain International Company» ждал резкий прорыв вперед, выход на новый уровень и миллиардные прибыли.
А Кавалер ходил на акции и на патрулирование улиц. Сколько раз Хиллари хотел перевести его во внутренний сектор! Но модернизация отряда затягивалась, новое пополнение прибывало медленно, и Хиллари раз за разом откладывал свое решение.