* * *
Минут через двадцать из лесу вышел молодой крестьянин и, перепрыгнув через ров, направился к дому Мейерса.
По виду крестьянин этот напоминал батрака, искавшего работу.
Одежда его состояла из засаленной блузы, кожаных брюк и сапог, подбитых крупными гвоздями. Потертая, выцветшая и местами прорванная шляпа, нельзя сказать, чтобы особенно эффектно сидела на всклокоченной голове парня, а длинная трубка, торчавшая во рту, придавала лицу батрака вялое, тупое выражение.
Крестьянин шел прямо к маленькому домику, скрытому за деревьями и, только подойдя ближе, остановился и с видимым интересом уставился на него.
Около двери он увидел человека, занятого какой-то работой...
Казалось, это обстоятельство придало ему мужества: он быстро прошел лужайку перед домом и подошел к работавшему мужчине.
Батрак этот был не кто иной, как Ник Картер, не имевший соперников в искусстве гримирования и переодевания. В работавшем на пороге маленького домика мужчине Картер по описанию тотчас же узнал сильно интересовавшего его Мирона Мейерса.
– Не будет ли здесь для меня работы? – спросил он, сдернув с головы шляпу и вынув изо рта трубку. Работавший повернулся и через плечо с неудовольствием уставился на спрашивавшего.
– Я по крайней мере не вижу, чтобы для тебя что-нибудь нашлось, – грубо ответил он.
– А, может быть, все-таки найдется? – не унимался мнимый батрак. – Парень я здоровый, не околевать же мне с голода! Я бы дешево нанялся!
– Мне не нужен работник!
– Гм... Послушай, хозяин! Я готов целую неделю служить за стол и конуру!
– Не слышишь ты что ли, что мне никого не нужно?
– Эх! – почесал затылок Ник Картер, великолепно подделываясь под замашки простого крестьянина. – Ну, так не будешь ли ты так добр и не дашь ли мне хоть пожевать чего-нибудь? Я сильно проголодался!
– Кусок пирога, так и быть, дам.
– Вот и спасибо! Со вчерашнего утра у меня не было во рту ни крошки, да нельзя ли где присесть, хозяин?
– Иди на кухню, – посторонился Мейерс от дверей. Ник, боясь, чтобы Мейерс не передумал, не заставил себя дважды просить и степенным шагом последовал за ним.
"Совершенно забыл спросить Джона, – промелькнуло в голове сыщика в то время, как он вошел в кухню, – один ли живет этот Мейерс или с кем-нибудь?.. Впрочем, этот хаос говорит сам за себя".
Размышления Ника прервал хозяин. Он вынул из шкафа лепешку и, разрезав ее пополам, подал один кусок мнимому работнику.
– На, возьми, – ласково произнес он. – Это несколько утолит твой голод.
Картер принялся жевать с неподдельным аппетитом, так как он не ел с раннего утра, а лепешка была превосходного вкуса. Вероятно, Мейерс привез ее из города, потому что вряд ли сам был в состоянии так хорошо печь. Через несколько минут от лепешки не осталось ни единой крошки...
В то время, как сыщик уничтожал предложенное ему кушанье, он внимательно осматривал помещение, в котором находился и от его зоркого глаза не ускользнула ни одна мелочь.
– Похоже на то, хозяин, что у вас в доме нет женщины, – обратился сыщик к Мейерсу, тщательно слизывая с ладони последние крошки.
– Я живу один, – отвечал хозяин дома.
– А, наверное, скучно это? – с деревенским простодушием продолжал допытываться Ник Картер. – Или привыкли уже?
– Иногда, конечно, скучно.
– А вы бы женились, – продолжал "батрак".
– Ну, как тебе понравилась лепешка? – переменил разговор Мейерс.
– Прямо царское блюдо! Одно только жаль, что она кончилась в то время, когда начала мне особенно нравиться!
– А ты сам откуда? – осведомился хозяин.
– С Лонг-Айленда, хозяин.
– Это не близко отсюда.
– Да, – согласился сыщик.
– Да и скверная же у нас сторонка, хозяин: ни отцу, ни матери есть было нечего и они из-за этого часто ссорились, а свои обиды вымещали на мне! Есть мне давали мало, а работать заставляли, как вьючное животное. Я, конечно, и навострил лыжи оттуда.
– Куда же ты направляешься теперь?
– А куда глаза глядят! Туда, где мне дадут работу. Скажите, хозяин...
– Ну, еще что?
– Вы ведь кололи дрова, когда я подошел?
– Ну, колол. Что же из этого?
– А вот что, хозяин! Мне, видите ли, негде переночевать сегодня, так не дадите ли вы мне ночлега, а я вам доколю за это дрова.
Мейерс кивнул головой.
– Ну вот, дело и кончено! – радостно вскричал Ник. – Меня зовут Фил Симпкинс, но так как это слишком длинно, то все зовут меня просто Филом. А вас как зовут, хозяин?
– Мейерс!
– Эта ферма принадлежит вам? – продолжал свои расспросы сыщик. – Ах! Я был бы счастлив, имея хоть половину того, что есть у вас!
– Это еще далеко не все мое имущество, паренек, – усмехнулся Мейерс.
– Скажите?! – удивился "батрак". – Вы, стало быть, прямо богач?
– Пока нет! Но, ведь то, чего нет, может быть!
– Однако, – почесал Ник Картер за ухом. – Тогда вы должны мне дать работу, хозяин, чтобы я хоть немного поправил свои делишки.
– Как знать? Может быть, я и оставлю тебя у себя, если ты мне понравишься.
– Вот это дело, так дело! – радостно вскричал Ник. – Я уж постараюсь понравиться, да и работать стану так, что только держись! А здесь есть богатые имения, хозяин, – продолжал болтать "работник", – я проходил мимо одного дома, так это чудо, что такое! Я попросил работы у одного старика, но он мне ответил, что ему никого не нужно.
Мейерс насторожился. Он бросил на сыщика взгляд, значение которого Картер не мог себе объяснить.
"Что это: страх или подозрение? – мелькнуло у Ника. – Все равно, я теперь знаю, что мои подозрения оправдываются и постараюсь побольше понаблюдать за моим "хозяином"".
– Ага! Значит, ты спрашивал работы в Биркенгофе, – произнес Мейерс после минутного молчания.
– Должно быть, так, – беспечно отозвался собеседник.
– Я когда-то и сам служил там, – пояснил Мейерс.
– Возможно ли? Мне кажется, вы слишком богаты для этого!
– Теперь мне нет нужды служить! Раньше я был беден!
– Ага! Так, так!
– Ты у них не нашел работы? – снова начал Мейерс.
– Нет, – печально подтвердил Ник.
– Разве им не нужен работник?
– Мне сказали, что барышня куда-то уехала и пока она не вернется, никто не имеет права нанимать работников.
Легкая усмешка, как тень, пробежала по лицу Мейерса.
– Ты, значит, сам не видел молодой леди? – обратился он к "работнику".
– Какой леди? – наивно переспросил сыщик.
– Ну да той, которой принадлежит Биркенгоф!
– А она молода?
– Даже очень.
– Пожалуй, еще и красива? – осклабился мнимый Фил Симпкинс.
– Ослепительная красавица! – пояснил Мейерс.
– Ох! – тяжело вздохнул Картер.
Вздох этот обратил на себя внимание Мейерса...
– Что с тобой? – участливо спросил он.
– Я вспомнил кое-что неприятное!
– Что именно?
– Это для вас не интересно! Я вспомнил такое, что заставляет меня чуть ли не рыдать!
– Мне очень жаль, Фил, если я виноват в этом.
– Это было самое ужасное событие в моей жизни, хозяин! – продолжал притворяться Картер. – Я был обручен с дочерью богатого Джима Блоомера, молоденькой Селли, но родители не хотели ее отдать за нищего! Я отправился в Нью-Йорк заработать деньжонок, но когда вернулся, Селли уже вышла замуж за другого!
Глаза Мейерса заблестели, как горящие уголья... Он судорожно стискивал кулаки и нервно подергивал плечами.
Наконец он заговорил... Голос его, в противоположность лицу, был совершенно спокоен...
– Ну, и что же ты сделал тогда? – произнес он.
– Сделал-то я немного, но зато многое задумал! – отвечал сыщик.
– А что же именно?
– Первой моей мыслью было – придушить соперника.