Не деревню, не город, но страну-то назвать можете? Германия? Россия? Италия? Югославия?
— Хорошо. Столько можно. Югославия.
— Понятно. Хорватия? Сербия? Черногория?
— Я сказала — Югославия.
— Да, но… Очень хорошо. — Вулф пожал плечами. — Когда вы бежали оттуда?
— Около один год назад.
— И прибыли прямо в Америку? В Нью-Йорк?
— Сперва в Париж. Париж немного время, потом Нью-Йорк.
— У вас с собой было много денег?
— О, нет. — Зорка даже развела руками, чтобы отмести такое дурацкое предположение. — Нет деньги. Ни у один беженец нет деньги.
— Насколько я понимаю, то дело, которое вы открыли в Нью-Йорке, весьма дорогостоящее и требовало поначалу довольно существенных капиталовложений?
Зорка почти развеселилась.
— Я так и знать, что вы захотеть спросить. Друг был очень добрый к меня.
— Вашего друга зовут Дональд Барретт?
С минуту Зорка молчала, не сводя глаз с Вулфа, потом ответила:
— Да, это глупо. Чего я стесняться. Тем более, что это знать несколько люди, и вам можно спросить они и узнать. Да, добрый друг, кто дать мне деньги, это мистур Барретт. Он, как ви выражаться, теневой компаньон.
— Значит, вы должник мистера Барретта? — уточнил Вулф.
— Должник? — Зорка нахмурилась. — Ах, да, должник. Да, я очень должник.
Вулф кивнул.
— Я сочувствую вам, мадам. Сам я терпеть не могу ходить в должниках. Хотя некоторые относятся к этому совершенно спокойно. Кстати, люди, оставшиеся в Югославии, — те, которым может грозить опасность, если вы приоткроете свое полное имя, — они ваши родственники?
— Да, некоторые. Некоторые родственники.
— Вы еврейка?
— О, нет. Я из очень старая югославская фамилия.
— В самом деле? Из знати?
— Ну… — Зорка явно замялась.
— Понимаю. Не буду настаивать. Опасность, грозящая вашим родственникам, — она как-то связана с вашим родом занятий здесь, в Нью-Йорке?
— Но у меня нет род занятий, кроме мой бизнес.
— Тогда я не совсем понимаю, в связи с чем вашим родным может грозить опасность.
— Это есть… Это будет навлечь подозрения.
— Подозрения? На кого?
Зорка замотала головой.
— Хватит, — пророкотал Кремер. — Мы и сами видим, что она ненормальная. Я вам сразу хотел сказать, что у нее не все дома. Когда мы утром обыскали ее квартиру…
Зорка резко вскинула голову и негодующе завопила:
— Вы посметь залезть в мою квартиру!
— Да, мадам, — преспокойно ответил Кремер. — И еще в ваш дом моделей. Любой человек, устраивающий такое представление, вроде вашей ночной выходки, должен быть готов к подобному вниманию со стороны полиции. Еще скажите спасибо, что вы сейчас не у нас в управлении, не то уже давно звонили бы своему добряку-дружку, чтобы внес за вас залог. Кстати, именно туда мы сейчас и двинемся, когда закончим разговор. — Кремер повернулся к Вулфу. — Ни дома, ни на работе нет ни единого предмета, ни одной мелочи, которая бы уносила в ее прошлое больше, чем на один год, когда она впервые появилась в Нью-Йорке. Вот почему я вам сказал, что с ней не все в порядке.
— Вы нашли ее паспорт?
— Нет. И это тоже странно…
— Где ваш паспорт, мадам?
Зорка подняла глаза на Вулфа и дважды провела языком по губам.
— Я в этой стране легально, — объявила она.
— Значит, у вас есть паспорт. Где он?
Впервые в ее глазах появилось загнанное выражение.
— Я объяснить. Официальное лицо…
— А что, я кажусь вам неофициальным? — мрачно спросил Кремер.
Зорка всплеснула руками.
— Я потерять он.
— Кажется, уже горячо, — сказал Вулф. — Теперь по поводу этой ночи. Почему вы позвонили сюда и сказали, что видели, как мисс Тормик подложила что-то в карман мистеру Гудвину?
— Потому что я сама видеть это.
— Почему в таком случае вы не сообщили в полицию?
— Я просто не хотела делать неприятности.
— Зорка подалась вперед. — Послушайте сюда. Все случилось именно так, как я вам говорить. Я хотела не делать неприятности. Потом я думать, что убийство — это такой ужас, и у меня нет права молчать. Тогда я звонить вам и говорить, что полиция я тоже потом говорить. Потом я вспомнила, что мистур Барретт есть друг мисс Тормик и надо сказать ему тоже, и я потом звонить ему тоже. Он, конечно, знает, насколько я беженка, насколько я убегать, но я не должна подвергать людей в опасность…
— Кстати, где вы познакомились с мистером Барреттом?
— Я познакомилась с ним в Париже.
— Продолжайте.
— Он сказал: ах, какой ужас, полиция меня так много допросить, они должны будут все про меня узнать, и мне и много другие люди это будет так опасно, и почему бы мне лучше не поехать к мисс Рид, и я собрала вещи…
В дверь постучали, и в кабинет вошел Фриц. Приблизившись на несколько шагов, он произнес, стоя за спиной одного из полицейских сыщиков:
— Мистер Пензер, сэр. — Скажи, что у меня здесь мадам Зорка и мистер Кремер.
— Я уже сказал, сэр. Он настаивает, что должен поговорить с вами.
— Пусть войдет.
Кремер проревел:
— Значит, Дональд Барретт велел вам сделать ноги…
— Одну минутку, — попросил Вулф. — Похоже, к нам подоспело подкрепление.
Никто из тех, кто видел Сола Пензера впервые, даже не заподозрил бы, что Сол может показаться подкреплением в чем бы то ни было, но это роковое заблуждение. Не счесть, сколько людей недооценили Сола и потом жестоко поплатились за свое легкомыслие. Он оставил свою старую коричневую кепку и пальто в прихожей и теперь, когда стоял в проеме дверей, оценивая несколько миллионов мелочей сразу одним взглядом, все в нем казалось незначительным и не стоящим внимания, кроме огромного носа.
— Есть новости, Сол? — спросил Вулф.
— Да, сэр.
— Убедительные?
— Да, сэр.
— Приятно слышать. Выкладывай.
— Я хотел принести сюда ее свидетельство о рождении, но потом решил, что могут быть неприятности, поэтому захватил копию…
Сол отступил на шаг, потому что Зорка внезапно вскочила и набросилась на него, вереща не своим голосом:
— Как вы посметь! Вы не имеете…
Один из шпиков повис у нее на локте, а Кремер прогрохотал:
— Сядьте на место!
— Но он… Если он…
— Сядьте, я сказал!
Зорка попятилась, споткнулась о ногу второго сыщика, пошатнулась, но упала прямо в кресло. Ее плечи безвольно поникли, и она сидела, обмякнув, словно тряпичная кукла.
Сол сказал:
— Мне не пришлось прибегать к тем расходам, на которые вы мне выделили деньги, сэр, но я потратил три доллара девяносто центов на телефонный звонок. Мне показалось, что это вполне оправданно.
— Не сомневаюсь. Продолжай.
Сол для верности отступил еще на один шаг.
— Сначала я наведался в квартиру мадам Зорки. Там производили обыск четверо полицейских, а служанка сидела в спальне и плакала. Я заранее решил, что сделаю, если найду то, за чем пришел, поэтому…
Он примолк, глядя на Кремера и сыщиков.
— Продолжай, не обращай на них внимания, — велел Вулф. — Если они и узнают секрет твоего успеха, в следующий раз придумаешь что-нибудь другое.
— Спасибо, сэр. Словом, я заглянул на минутку — заручиться знакомством и постараться, чтобы служанка меня запомнила в лицо. Потом я отправился в дом моделей мадам Зорки на Пятьдесят четвертой улице. Там тоже кишели полицейские, к тому же место не показалось мне многообещающим, так что я решил отложить его напоследок. Мне удалось навести справки о троих друзьях и знакомых мадам, и я потратил на них целых четыре часа, включая перерыв на обед, но ничего не добился.
— Потом, в четверть третьего, я вернулся в квартиру. Внизу я узнал, что двое полицейских еще оставались там, так что я дождался их ухода, а в два тридцать пять поднялся.