— А как они это узнали?
— Замерили температуру в помещении и температуру трупа, потом подсчитали, за сколько времени труп остывает на один градус, и все такое прочее, — махнул рукой Дрейк.
— Не могло это произойти в полночь, — помрачнел Мейсон. — Она же звонила мне по телефону.
— Вот и я так считал, — подтвердил Дрейк. — Но в моем положении спорить было бесполезно.
— Пожалуй, что так, Пол.
— Что так?
— А то, что она была убита примерно в полночь. Тогда это точно означает убийство.
— Но она же говорила с тобой и…
— Нет, — сказал Мейсон. — Конечно, со мной говорила женщина, причем женщина с довольно хорошо поставленным голосом, то есть уверенно, но что‑то я уловил в ее голосе не то, похоже было, что у нее будто камешек во рту. Это‑то все и объясняет.
— Что объясняет? — спросил Дрейк.
— Эта женщина, — ответил Мейсон, — говорившая со мной… Она сказала, что она — миссис Пэрлин, ведь я никогда не разговаривал с миссис Пэрлин и не слышал ее голоса. Но та, что звонила другому человеку, сказала, что она говорит от имени миссис Пэрлин, которая не может подойти к телефону.
— Какому другому человеку? — удивился Дрейк. — Это кто же?
— В данный момент, Пол, — сказал Мейсон, — этот человек — ни далеко, ни близко.
Дрейк взглянул на адвоката и вздохнул:
— Вероятно, далеко, но уж точно не близко.
— Когда я взглянул на труп, — продолжал Мейсон, — мне показалось, что она могла обладать голосом той женщины, которая мне звонила по телефону. Поэтому‑то я и спросил того, другого человека, преуспевала ли эта экономка когда‑нибудь в жизни и не могла ли ее впоследствии постичь неудача, так как она вынуждена была устроиться экономкой. Тогда бы, знаешь, может, стало понятно, откуда у нее такой хорошо поставленный голос.
— И какой ты получил ответ?
— Отрицательный.
Дрейк закурил сигарету.
— Это означает, — сказал он, — человек, который был с тобой, очень хорошо знал прошлое этой экономки. Это — человек, который был заинтересован в деле Хоксли, так как пришел туда по зову. Возможно, этот некто — девушка. Подскажи хоть что‑нибудь, Перри.
— Не стоит, — отвернулся Мейсон.
Дрейк вынул изо рта сигарету, дунул на дымок, шедший от ее тлеющего конца.
— Послушай, Перри, — неожиданно спросил он, — а не приходило ли тебе в голову, что вместе с этим соучастником женского пола можешь получить срок по делу об убийстве? Возможно, что именно в этом тебя и обвинят.
— А если женщина скончалась до полуночи? — предположил Мейсон. — Я уже был в постели и спал как убитый.
— Это ты так думаешь.
— Я знаю определенно, Пол!
— Если хочешь совать свой нос в дела об убийстве, — сказал Дрейк, — лучше женись. Тогда тебе всегда будет обеспечено алиби на случай, если встанет вопрос о нем.
— Да что ты все одно и то же заладил? — раздраженно взорвался Мейсон. — На черта мне понадобится алиби?
— А черт его знает, — сказал Дрейк, — но у меня предчувствие, что лейтенант Трэгг будет очень допытываться, чем ты занимался вчера вечером и ночью.
— Трэгг даже не знает, что я был вблизи Хиллгрэйд‑авеню.
— Трэгг разберется, уверяю тебя! — заметил Дрейк. Мейсон отодвинул свое кресло.
— Пол, ты всю ночь не спал.
— Пол, ты всю ночь не спал. Поэтому у тебя такие пессимистичные мысли.
Дрейк уныло посмотрел на Мейсона.
— Ты всегда так быстро летишь, — сказал он, — и думаешь, что я успеваю подыгрывать тебе, и при этом ни полслова о том, как ты действуешь. Вот увидишь, если лейтенант Трэгг узнает, что этой ночью ты был на Хиллгрэйд‑авеню, или если он выяснит настоящую причину, почему ты не позвонил мне в течение обещанного часа, у тебя будут неприятности.
— А какая у меня была причина, что я не позвонил тебе в течение часа? — поинтересовался иронично Мейсон.
Дрейк задумчиво посмотрел на адвоката.
— Если это то, о чем я думаю, — сказал он, — то надеюсь, что я не прав.
— Ну, ну, — рассмеялся Мейсон, — давай‑ка выкладывай.
Дрейк выставил левую руку и разжал пальцы. Указательным пальцем правой руки он стал зажимать поочередно пальцы левой по мере того, как приводил свои доводы:
— Первое: ты меня немного разыгрываешь, Перри. Причина, по которой ты не позвонил, состоит в том, что все же произошло что‑то очень важное. Второе: этому важному мог помешать твой телефонный звонок. Третье: ты не извлек ничего из этого таинственного контакта, который явился для тебя неожиданным и необычным, иначе ты бы непременно передал мне какую‑то информацию, чтобы у меня появилась возможность поразмыслить над этим. Четвертое: это был контакт с человеком, который знал многое об экономке, но человека этого ты вынужден был… держать в тени. Пятое: этот человек поставил тебя в такую неловкую ситуацию, что ты не можешь довериться даже мне. И ты пытаешься отделаться, разыгрывая меня. Ну, и какой же ты мне дашь ответ по всем этим пяти пунктам?
— Я буду кусаться, мучитель! — огрызнулся Мейсон. — Какой же ответ по этим пяти пунктам я могу дать?
— Только один. Это была Опал Санли, — неожиданно выпалил Пол Дрейк. Мейсон поднялся.
— Я предупреждаю тебя, Пол, — сказал он, — не всегда нужно отгадывать загадки. Я все пытаюсь как‑то держать тебя в стороне от всего этого, а ты прыгаешь прямо в огонь.
— Но я же ведь и так поджаривался на сковородке, — ухмыльнулся Дрейк.
Глава 10
Мурлыча какой‑то модный мотивчик, Делла Стрит открыла дверь в кабинет Мейсона, держа под мышкой утреннюю почту, и вдруг остановилась в изумлении на пороге.
— Ну и ну, — сказала она, — это что же, становится привычкой?
— Проходи, — усмехнулся Мейсон, — и садись. Она вернулась, чтобы прикрыть за собой дверь.
— Что за сумасбродство? — спросила она. — Вы всю ночь не спали?
— Нет, — сказал Мейсон. — Я немного подремал, и, полагаю, больше, чем Дрейк.
— Что произошло?
— Да, понимаешь, позвонила мне какая‑то женщина в час ночи, сказала, что она — Сара Пэрлин, хочет сделать признание по делу об убийстве Р.Э. Хоксли, приглашает меня прибыть немедленно в дом 604 по Ист‑Хиллгрэйд‑авеню. Говорит, что, если ее там не окажется, подождать, пока не увижу свет, затем открыть заднюю дверь и входить. Я предусмотрительно попросил Пола Дрейка подключиться к этому через час, если я не позвоню и скажу, что все в порядке.
— Как же эта женщина с вами связалась? — поинтересовалась Делла Стрит.
— Она позвонила Полу Дрейку, а Пол задержал ее на линии, пока связывался со мной. Я попросил, чтобы Пол дал ей мой личный номер.
— Это была сама миссис Пэрлин, экономка Хоксли?
— Звонившая представилась как миссис Пэрлин, но я не думаю, что это была она.