— Ее настоящее имя, — сухо произнес Дрейк, — Агнес Бернис Видал.
— Что?! — от неожиданности Мейсон вскочил со своего кресла.
— Знаешь, Перри, — ухмыльнулся Дрейк, — мне всегда приятно откопать информацию, которая может вывести тебя из равновесия.
Мейсон перевел взгляд с Деллы Стрит на Пола Дрейка и обратно.
— Черт побери! — сказал он. — Тебе это удалось!
— Я так и подумал, что тебе будет интересно, — сказал Дрейк. — Полиция, похоже, пока не обнаружила этот любопытный факт. А когда обнаружит, возможно, интерес к делу немного оживится.
— Помнится, — задумчиво сказал Мейсон, — вторая миссис Тейлман заметила, что, если кто‑нибудь попытается нарушить ее благополучие, ему придется очень туго.
— Не знаю, можно ли так определить мою информацию, — сказал Дрейк. — Я просто излагаю факты, а уж вы сами сопоставляйте их. А в связи с вашими подсчетами, что пять тысяч долларов весят около фунта, я начинаю думать, что вам известно нечто, чего мне знать совсем не хочется.
— Возможно, ты и прав, — согласился Мейсон.
— В таком случае, — продолжал Дрейк, — я уже взорвал бомбу и удаляюсь к себе в логово, а вы тут собирайте осколки.
— Пол, для тебя есть еще работа, — остановил его Мейсон. — И надо сделать ее быстро. Найди эту секретаршу.
Делла подошла к пишущей машинке.
— У вас есть ее описание? — спросил Пол.
Мейсон кивнул в сторону Деллы Стрит:
— Она его уже печатает. Имя, возраст, одежда — все, что одна женщина замечает в другой.
— Может, будет лучше, если ты сообщишь мне самое важное из разговора со второй миссис Тейлман.
— Самое важное?
— Конечно, детали сейчас не важны.
— Морли Тейлман очень старался довести до всеобщего сведения, что его шантажирует некто А. Б. Видал.
— Согласна, — сказала Делла Стрит.
— Прежде всего это таинственное письмо. Распоряжение не вскрывать письмо, естественно, должно было возбудить любопытство Дженис Вайнрайт. Потом разорванное письмо оказалось в корзине, где было так заметно, что непременно должно было привлечь внимание.
Делла кивнула.
— Дальше. Такое же письмо было, очевидно, получено Тейлманом на домашний адрес. Он сказал жене, что отправляется в Бейкерсфилд на встречу с Колем Троим и попросил ее приготовить другой костюм, а сам отправился в ванную бриться. Перед этим он надел брюки от другого костюма, оставив пиджак и старый костюм в спальне.
— Свежий костюм, чтобы встретиться с деловым партнером в Бейкерсфилде? — удивилась Делла Стрит. — Чтобы проехать сто миль в автомобиле?
— Ты не поняла, Делла.
Свежий костюм, чтобы жена, как обычно, прошлась по карманам, проверяя, не забыл ли он что‑нибудь.
— Так, так, — сказала Делла Стрит, — и в кармане старого пиджака она обнаружила письмо от А. Б. Видала?
— Ты совершенно права.
— Значит, таинственный мистер Видал послал два одинаковых письма — в контору и домой? — спросила Делла Стрит.
— Верно, — подтвердил Мейсон. — Но меня смущает одна маленькая деталька…
— Какая именно?
— Предположим, Морли Тейлман хотел, чтобы все узнали о шантаже. Он хотел исчезнуть при загадочных обстоятельствах, незаметно сняв деньги со счета в банке. Для этого он изобрел фиктивного шантажиста и послал сам себе письма, о которых после его исчезновения всем будет известно. Предположим, он раздобыл ключи от нескольких секций камеры хранения и сделал дубликаты. Велел своей секретарше купить чемодан, возбудив сначала ее любопытство и подозрения… Но какой смысл выбирать для выдуманного шантажиста фамилию своей жены?
— Подожди, — заметила Делла, — я потерялась на повороте.
— На каком?
— Когда вы говорили о том, что Тейлман возбудил любопытство секретарши. Боюсь, мистер Мейсон, что эта секретарша играет свою игру, и очень ловко. Я думаю, что та стройная тень, о которой говорил Коль Трой, была нашей скромницей Дженис Вайнрайт. К этому времени она, видимо, уже посетила салон красоты и вышла оттуда во всей своей красе. Я думаю, она присоединилась к беспокойному искателю романтических приключений Морли Тейлману. Я думаю, Тейлман и его секретарша провели ночь вместе. Я полагаю, что Дженис Вайнрайт позвонила сюда сегодня утром не из своей квартиры. Скорее всего, рядом с ней в этот момент стоял ухмыляющийся Морли Тейлман. Он обнимал ее за талию и был очень доволен собой. Рядом с ним на полу стоял чемодан, в котором лежало сто семьдесят пять или двести тысяч в двадцатидолларовых купюрах, и теперь мистер Тейлман со своей скромницей‑секретаршей начинают где‑то новую жизнь под новыми именами. И еще мне кажется, что когда вторая миссис Тейлман начнет разбираться в делах и сопоставлять данные, то обнаружит, что осталась на бобах, что долги значительно превышают стоимость оставшегося имущества.
— Ты думаешь, что я в этой истории сыграл роль последнего дурака?
— Я бы не сказала, — ответила Делла. — Просто ты оказался в ситуации, когда можно было действовать одним‑единственным образом. Я женщина и должна была увидеть ее насквозь. Но она одурачила меня на сто процентов. Я ужасно хотела, чтобы ты взялся за это дело. Я испытывала сочувствие, любопытство и была крайне заинтригована. В женщине, которая сознательно старается скрыть свою красоту, есть что‑то, возбуждающее любопытство.
Мейсон встал с кресла и принялся шагать по кабинету.
— Ты не согласен со мной? — спросила Делла Стрит.
— Да, с твоей частью пути.
— Господи, я думала, что дошла до конца.
— Предположим, — продолжал Мейсон, — что вторая миссис Тейлман не так глупа, как ты себе представляешь. Предположим, она задумалась над тем, почему ее муж хочет надеть свежий костюм, отправляясь на деловую встречу в Бейкерсфилд, и удивилась, почему это он вдруг решил побриться среди дня. Предположим, что, сопоставив это, она взяла машину, отправилась в Бейкерсфилд и проследила за мужем. Предположим, что она следила за конторой мистера Троя до тех пор, пока ее муж не ушел оттуда. В таком случае именно она была той стройной тенью, которую видел Трой.
Глаза Деллы широко раскрылись.
— Вполне может быть, — ответила она, — но не забудь, шеф, что Тейлман звонил жене в восемь часов…
— Откуда ты знаешь? — спросил Мейсон.