— Говорил ли вам Тикз о том, что он собирается отбыть в отпуск, когда вы с ним вместе работали в воскресенье по данному делу?
— Не знаю.
— Значит, он вам ничего не сказал по этому поводу?
— Мы об этом не говорили.
— А потом неожиданно он решил взять отпуск. Почему?
— Я сообщил вам все, что мне известно.
— Как вы полагаете, не задумал ли мистер Тикз так поспешно уехать в отпуск, потому что он поднял с пола багажную квитанцию и отдал ее мисс Стрит?
— Не знаю.
— Но вы же видели, как Тикз подобрал с пола квитанцию и протянул ее мисс Стрит?
— Ну… я не мог бы в этом присягнуть, нет!
— Почему?
— Я не видел квитанции, я стоял слишком далеко, чтобы разглядеть ее.
Мейсон упрямо гнул свою линию:
— Давайте подойдем к этому вопросу с другой стороны… Вы следили за Кэрол Бербенк непрерывно на Юнион‑терминал?
— Да.
— Вы видели, как она вместе с мисс Стрит шла к стоянке такси?
— Да.
— Вы видели, как мисс Бербенк раскрыла сумочку и из нее выпал картонный прямоугольник?
— Ну… видел.
— И вы видели, как мистер Тикз подобрал эту картонку и вручил ее мисс Стрит?
— Она же протянула к ней руку!
— Но Тикз подобрал квитанцию на полу и подал ее именно ей?
— Да.
— Вы не можете утверждать, квитанция это или что‑то другое, потому что находились недостаточно близко, чтобы различить ее номер?
— Но я же не могу присягнуть, что квитанция — та самая багажная квитанция, пока не буду уверен, что это так!
— Это был кусочек картона такого же размера?
— Да.
— И того же внешнего вида?
— Да.
— С перфорированным краем?
— Да.
— И на нем был напечатан крупный номер, это вы видели?
— Да.
— На каком расстоянии от Тикза вы находились, когда он поднял квитанцию?
— Футах в восьми — десяти.
— Сообщил ли вам Тикз, что он вручил багажную квитанцию мисс Стрит?
— Возражаю против неправильного перекрестного допроса, как некорректного, не относящегося к делу и несущественного! — вскочил с места Линтон. — Мистер Тикз не присутствует на разбирательстве дела, поэтому любое заявление, сделанное мистером Тикзом этому свидетелю, не может приниматься во внимание. Свидетель имеет право давать показания лишь в отношении того, что он видел собственными глазами.
Судья Ньюарк заявил:
— Я намерен поддержать данное заявление, но меня интересует, располагает ли прокурор сведениями о том, почему мистер Тикз так внезапно уехал в отпуск именно сейчас?
— Полагаю, у него было две недели отгулов, — пробормотал Линтон.
— Известно ли вам, когда было принято решение предоставить Тикзу отпуск именно сейчас?
— Нет, ваша честь. Я этого не знаю.
— Господин адвокат, у вас есть еще вопросы? — спросил судья у Мейсона.
— Нет, ваша честь, мне все ясно.
Судья Ньюарк хмуро посмотрел на свидетеля, явно хотел что‑то сказать, но передумал и обратился к прокурору:
— Хорошо, вызывайте следующего свидетеля. Благодарю вас, мистер Сент‑Клер.
— Доктор Колфакс К. Ньюберн, — объявил Линтон.
Доктор Ньюберн, поднявшись на возвышение, громко назвал свое имя, адрес и род занятий. Его манеры говорили о присущей ему компетентности.
— Прошу подтвердить квалификацию доктора как эксперта, — потребовал Мейсон.
— Хорошо, — согласился Линтон. — Доктор, как я понимаю, вы прикомандированы к офису коронера?
— Правильно.
— Я покажу вам фотографию и прошу вас сказать, узнаете ли вы ее?
— Да, это фотография трупа, вскрытием которого я занимался.
— Когда вы впервые увидели этот труп, доктор?
— Я прибыл на место происшествия вместе с полицией и сразу же увидел тело, лежащее на полу.
— Когда вы видели его после этого?
— Утром в воскресенье, когда производил вскрытие.
— Что явилось причиной смерти, доктор?
— Человек получил удар, очень сильный удар по затылку. Череп был расколот, сильнейшее кровоизлияние. Я пытаюсь обрисовать картину общедоступными словами, чтобы всем присутствующим было ясно, что произошло.
— Все верно, доктор. А сейчас сообщите нам чуть больше о причине и времени наступления смерти.
— По моему мнению, — сказал доктор Ньюберн, — потеря сознания наступила сразу после удара. Жертва так и не пришла в себя. Судя по обильному кровоизлиянию и состоянию мозга, я бы сказал, что смерть наступила через пять минут.
— По вашему мнению, жертва уже не сдвинулась с места после того, как ей был нанесен удар?
— Безусловно.
— Скажите, доктор, когда вы впервые увидели тело, где оно находилось по отношению к окружающим предметам, которые я вам сейчас покажу на фотографии?
— Тело лежало здесь, — ответил врач, указывая место на фотографии. — Ближе к правому краю яхты. Фотограф стоял лицом к корме судна, делая этот снимок.
— Я покажу вам фотографию и спрошу вас, в этом ли месте находился труп, когда вы впервые его увидели?
— Да, сэр, это именно то место и то положение тела, которое я наблюдал. Тело лежит точно так, как оно лежало, когда я его впервые увидел.
— Обследовали ли вы помещение, когда обнаружили тело?
— Нет, только тогда, когда уже прибыла полиция, — с улыбкой ответил доктор.
— И вы его осмотрели?
— Да.
— Что вы обнаружили?
— Обнаружил, разумеется, тело, лежащее лицом к правому борту яхты. Под головой была лужа крови, говорящая об интенсивном кровотечении. Я также заметил, что ковер пропитан кровью в другом месте каюты. Желаете, чтобы я обозначил это место на фотографии?
— Пожалуйста.
— Приблизительно вот здесь.
Мейсон, поднявшись с места, встал за спиной свидетеля, чтобы увидеть указанное доктором место. Он обратился к врачу:
— С разрешения суда, для протокола: доктор сейчас указывает на правый верхний угол перед проходом во вторую каюту. Правильно, доктор?
— Совершенно верно, — ответил тот.
— Благодарю вас, — сказал Мейсон и вернулся на место.
— Так вы заметили, что там тоже была лужа крови? — спросил Линтон.
— Да, сэр. И между этими местами на более или менее одинаковом расстоянии замечены небольшие капли крови.
— Вы не обследовали порог между каютами?
— Обследовал, сэр.
— Что вы обнаружили?
— Я увидел, что порог приподнят на три‑четыре дюйма, как это принято делать на яхтах. Увидел, что порог обит листовой желтой медью, на которой в нескольких местах виднелись темные пятна. Я соскреб одно из них и установил, что это человеческая кровь той же группы, как и у убитого.
— Труп находился в нескольких футах от этого порога?
— Да, сэр.
— Имелись ли какие‑то показания к тому, что труп был передвинут с одного места, которое мы назовем позицией номер один, к другому — позиции номер два?
— Да, сэр.