— Когда убийца в спешке прикреплял свечу к крышке стола, ему некогда было проверять, стоит ли она совершенно прямо или слегка наклонилась вбок.
— Думаю, что вы чего‑то не учитываете, — усмехнулся судья, — именно того, о чем задумался мистер Мейсон. Вы же заметили, что растопленный воск, стекавший с горевшей свечи, равномерно распределился по всем ее сторонам?
— Ну и что тут особенного? — хмуро спросил Линтон. — Воск и должен так стекать.
— Да, когда свеча стоит прямо, но неравномерно, если свеча стояла наклонно. Так что эта свеча — немой свидетель того, что, когда она горела, она занимала перпендикулярное положение.
— Но как это могло быть? — воскликнул Линтон. — Посмотрите на эту фотографию, на ней же ясно видно, что свеча сильно отклонена от перпендикуляра.
— Вот именно, — сказал судья Ньюарк, — если я не ошибаюсь, мистер Мейсон считает, что можно точно определить, когда она была зажжена. Такова ваша концепция, мистер Мейсон?
— Совершенно верно, ваша честь. И поэтому я считаю таким важным это вещественное доказательство. При условии, что мы его увяжем с приливами и отливами.
Судья Ньюарк еще несколько минут разглядывал фотографию, потом сказал:
— Время приближается к пяти. Суд намерен сделать вечерний перерыв. Следующее заседание назначается на завтра на десять часов утра. Тем временем я рекомендую всем связать версию данного дела с этой наклоненной свечой и данными о приливах и отливах, предоставленными мистером Мейсоном. Это крайне важный момент. Судебное разбирательство отложено.
— С чем? — спросил Мейсон.
— С кровавым пятном на ступеньке сходного трапа, как называют эту лесенку яхтсмены.
— Признаться, этот кровавый отпечаток беспокоит и меня! — вздохнул Мейсон.
— Его оставила Кэрол Бербенк?
— Должно быть. На ее туфле обнаружена кровь.
— В этом что‑то не так? — поинтересовался Дрейк.
— Понимаешь, если она говорит правду, то она должна была оставить этот след еще до того, как произошло убийство.
— Каким образом, Перри?
— Ты обратил внимание на место отпечатка на фотографии?
Дрейк выбрался из своего любимого кожаного кресла.
— Дай‑ка мне еще раз взглянуть на фотографию, Перри.
Мейсон выдвинул ящик письменного стола, извлек фотографию, на которой был заснят кровавый след ноги на ступеньке трапа, и протянул ее Дрейку.
— Ну и что здесь не так? — спросил тот после тщательного изучения снимка.
— След был оставлен не при упомянутых условиях.
— То есть?
— Вернемся к приливу. Где расположен след?
— Ну, в самой середине ступеньки.
— Вот именно. А теперь предположим, что, когда Кэрол появилась на яхте, она была сильно накренена. И Кэрол нечаянно наступила в лужу крови. Что должно было быть потом? Она бы взбежала наверх по этим ступенькам или, как принято называть на яхтах, по трапу. И как бы это у нее получилось? Ты когда‑нибудь пытался подняться по косо стоящей лестнице?
— Нет, конечно. Где бы я такую нашел?
Мейсон подошел к кладовке, извлек из нее стремянку и прислонил ее к стене под углом градусов в двадцать, то есть как раз под тем углом, под которым была прикреплена к столу свеча. Он придержал лестницу обеими руками, чтобы она не свалилась.
— Допустим, Пол, тебе нужно по ней взобраться наверх. Что бы ты сделал?
— Да не полез бы — и все!
— А если бы другого выхода не было? Но как, вот в чем вопрос.
Дрейк покачал головой:
— Не пойму, чего ты хочешь?
Делла Стрит подошла к стремянке, слегка приподняла юбку, чтобы мужчинам были хорошо видны ее ноги, и встала на первую перекладину.
— Это можно сделать единственным способом, Пол, — объяснила она, — ты не поставишь ноги в центр перекладины, как обычно, а в самый уголок к нижнему краю лестницы. Иначе на ступеньке не удержаться.
— Точно! — подтвердил Мейсон. Дрейк присвистнул:
— Так уж не думаешь ли ты…
— Известно, что лужа крови появилась, когда яхта находилась на сравнительно ровном киле.
— Ол‑райт, Перри. Мисс Бербенк говорит, что она помчалась туда сразу же, как узнала о происшествии. Место нахождения этого следа подтверждает ее рассказ. Яхта стояла прямо до девяти часов. А Камерон говорит, что лодку забрали…
— О’кей, — прервал его Мейсон, — все это совпадает. Единственным «но» является то, что Милфилд тогда еще был жив.
— Откуда ты это взял? Давай восстановим в памяти все случившееся. Бербенк отправился с Милфилдом на яхту, они повздорили, Бербенк сбил его с ног, при падении Милфилд ударился головой о порог и…
— Или, — прервал его Мейсон, — сбил его с ног сильным ударом кулака, сел в его лодку и поплыл к берегу. Кто‑то другой приплыл к яхте, убил Милфилда и скрылся. Вот что я должен установить, чтобы вытащить Кэрол и Бербенка из ямы.
— Ну, — с сомнением в голосе произнес Дрейк, — тогда ты превзойдешь самого себя, Перри. Но разве такое можно доказать? Ведь на яхте должно было находиться всего двое: Милфилд и его убийца. Милфилд не может говорить, ну а убийца не захочет.
— Возможно, убийца заговорит. И сама яхта заговорит. Все, что требуется сделать, это принять во внимание состояние прилива, как это делают яхтсмены, и показать, что версия обвинения и показания свидетелей расходятся. Не совпадают.
— А что совпадает? — спросила Делла. Мейсон снова заходил по кабинету.
— Этот парень, Бурвелл, — произнес он задумчиво, — производит впечатление наивного простачка, по уши влюбленного в многоопытную кокетку.