Они склонились над столом и что‑то сосредоточенно пишут на бумажных салфетках; перед каждым стоит стакан, – соотвественносоответственно, скотч и мартини. Они машут нам. Прайс швыряет свой кожаный дипломат Tumi на пустой стул и устремляется к бару. Я кричу ему: «Мне J&B со льдом», и сажусь рядом с Ван Паттеном и Макдермоттом.
– Слушай, Бэйтмен, – по голосу Крэйга понятно, что это не первый его мартини. – Можно ли надевать мокасины под деловой костюм? И не смотри на меня, как на придурка.
– Черт, не спрашивай Бэйтмена , – стонет Ван Паттен, размахивая перед лицом своей золотой ручкой Cross. В рассеянности он отхлебывает мартини.
– Ван Паттен? – говорит Крэйг.
– Да?
Макдермотт колеблется, но потом все‑таки спокойно говорит
– Заткнись.
– Чем вы, парни, тут занимаетесь? – Я замечаю у бара Луиса Керрутерса. Он стоит рядом с Прайсом. Прайс его полностью игнорирует. Одет Керрутерс неважно: четырехпуговичный двубортный шерстяной костюм, по‑моему, от Chaps, хлопчатобумажная рубашка в полоску, шелковая бабочка, плюс очки в роговой оправе от Oliver Peoples.
– Бэйтмен, мы придумываем вопросы, чтобы послать в GQ , – отвечает Ван Паттен.
Луис замечает меня, слабо улыбается, потом, если я не ошибаюсь, краснеет и вновь поворачивается к бару. Почему‑то бармены никогда не обращают внимания на Луиса.
– Мы поспорили, кого из нас первым опубликуют в рубрике «Вопрос‑ответ», так что я жду ответа. Так что ты думаешь ? – настойчиво спрашивает Макдермотт.
– О чем ? – раздраженно спрашиваю я.
– О мокасинах, придурок , – говорит он.
– Ладно, ребятки, – я тщательно взвешиваю слова. – мокасины – традиционно повседневная обувь… – Я кидаю на Прайса выразительный взгляд, – видно, что ему очень хочется выпить. Он пролетает мимо Луиса, который протягивает ему руку. Прайс улыбается, что‑то говорит, движется дальше – по направлению к нашему столику. Луис снова пытается привлечь внимание бармена. Опять безуспешно.
– Но все‑таки их можно надевать с костюмом именно потому , что они такие популярные, да? – перебивает меня Крэйг.
– Да, – согласно киваю я. – Но только черные или из испанской дубленой кожи.
– А коричневые? – подозрительно спрашивает Крэйг.
Подумав, я отвечаю:
– Коричневые смотрятся слишком спортивно для делового костюма.
– О чем вы, пидоры, болтаете? – встревает Прайс. Он дает мне стакан и садится, закинув ногу на ногу.
– Ладно, теперь мойвопрос, – говорит Ван Паттен. – В двух частях… – он выдерживает театральную паузу. – Закругленные воротнички – это слишком нарядно или слишком небрежно? Часть вторая: какой галстучный узел лучше всего смотрится с закругленными воротничками?
Прайс по‑прежнему раздражен, в его голосе все еще чувствуется напряжение. Он отвечает быстро, четко выговаривая слова, так что слышно всему залу:
– Они выглядят нейтрально и подходят как к деловым костюмам, так ик спортивным пиджакам. В особо торжественных случаях они должны быть накрахмалены, а на официальных приемах с ними носят булавку. – Он умолкает, вздыхает. Кажется, он заметил кого‑то знакомого. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кого.
Прайс продолжает:
– С блейзером круглые воротнички должны выглядеть мягкими, поэтому их не крахмалят. С блейзером их носят как с булавкой, так и без нее. Поскольку традиционно считается, что круглые воротнички носят выпускники частных школ, то лучше всего они смотрятся с относительно небольшим галстучным узлом.
С блейзером их носят как с булавкой, так и без нее. Поскольку традиционно считается, что круглые воротнички носят выпускники частных школ, то лучше всего они смотрятся с относительно небольшим галстучным узлом.
Он отпивает глоток мартини и меняет ноги местами.
– Еще вопросы?
– Купите человеку выпить, – говорит Макдермотт, на которого явно призвелапроизвела впечатление речь Прайса.
– Прайс? – говорит Ван Паттен.
– Да? – рассеянно отвечает Прайс, окидывая взглядом зал.
– Что бы мы без тебя делали?!
– Слушайте, – говорю я, – где мы сегодня ужинаем?
– У меня с собой верный мистер «Загат»
– Господи, только не надо опять , – стонет Ван Паттен.
– Тебе‑то что? – огрызается Макдермотт.
– Я там был . И я не обязан сноваэто выслушивать, – говорит Ван Паттен.
– Но я же тебе не рассказывал, что случилось потом , – говорит Макдермотт, подняв брови.
– Когда это вы, ребята, там были? – интересуюсь я. – А меня почему не позвали?
– Ты был в этом мудацком круизе . Заткнись и слушай. В общем, подцепил я в «Туннеле» эту цыпочку из Вассара… роскошная телка, высокая грудь, отличные ноги, все в полном порядке… купил ей пару коктейлей с шампанским, она сюда на каникулы приехала… в общем, она чуть не взяла в рот прямо в зале с канделябрами… Повез я ее к себе…
– Ага, ага, – перебиваю я. – А можно спросить, где в это время была Памела ?
Крэйг морщится:
– Да пошелты. Я хотел, чтобы мне отсосали, Бэйтмен. Я хотел телку, которая разрешает…
– Я не желаю это слышать, – говорит Ван Паттен, затыкая уши. – Он сейчас скажет гадость.
– Ты ханжа, – ухмыляется Макдермотт. – Слушай, мы же не собирались покупать общую квартиру или бежать в церковь. Мне просто хотелось, чтобы мне отсасывали – минут тридцать‑сорок…
Я кидаю в него палочку из коктейля.
– Короче, мы приходим ко мне и… слушайте… – он придвигается ближе к столу, – она к тому времени выпила столько шампанского, что должна была ебаться как слон, и представляете…
– Дала без гондона?
Макдермотт закатывает глаза:
– Девка была из Вассара , а не из Квинса .
Прайс трогает меня за плечо:
– А что этозначит?
– Ладно, слушайте, – говорит Макдермотт. – Она… вы готовы?
Он выдерживает театральную паузу.
– Она подрочила мне рукой, и ничего больше… но и это еще не все… она даже перчатку не сняла .
Он откидывается на стуле и смотрит на нас, самодовольно потягивая мартини.
Мы все воспринимаем его рассказ очень серьезно.