Перевести все их активы на Аляску и в Техас, потом постоянно подавать прошения о переносе слушания в Кито, Ноум и Арубу … не задерживаться на месте, водить их по кругу, сталкивать с бухгалтерским отделом.
Ведомость
Абнер Додж, главный юридический советник
Сумма: 44.066,12 $ … Дополнительные расходы, а именно: мы преследовали обвиняемого, Р. Дюка, по всему западному полушарию и, наконец, обнаружили его близ деревни на северном берегу острова Кулебра в Карибском море, где его адвокаты добились от суда постановления о том, что все дальнейшие слушания должны проводиться на языке племени карибов. С этой целью мы отправили трех человек в языковую школу «Берлиц», но за девятнадцать часов до начала прения сторон подсудимый сбежал в Колумбию, где он устроился на местожительство в рыбацком поселке Гуахира близ венесуэльской границы, где официальным языком юриспруденции является малоизвестный диалект гуахиро. Нам потребовался не один месяц, чтобы установить юрисдикцию в этом месте, но к тому времени подсудимый поменял местожительство, переселившись в практически недостижимый порт в истоках реки Амазонки, где он обзавелся крепкими связями с племенем охотников за головами хибаро. Наш внештатный сотрудник в Манаусе был отправлен вверх по реке, чтобы найти и нанять местного адвоката со знанием языка хибаро, но поиски затрудняются из-за серьезных проблем со связью. В нашем отделении в Рио существует серьезная озабоченность, что вдова вышеупомянутого сотрудника может добиться от местных судов, вследствие их предвзятости, решение о выплате нами разорительной суммы компенсации, гораздо большей, чем жюри присяжных в нашей стране сочло бы разумным.
Да уж. Но что значит «разумный»? Особенно здесь, «в нашей стране» — в угрюмую эпоху Никсона. Теперь у всех нас трип на выживание. Кончилась скорость шестидесятых. Стимуляторы выходят из моды. Вот в чем роковой изъян трипа Тима Лири. Он катался по Америке и впаривал «расширение сознания», даже не задумываясь о мрачных уродливых реалиях, за углом с топором поджидавших тех, кто воспринял его чересчур всерьез. После Уэст-Пойнта и католического колледжа выбор ЛСД был для него совершенно логичным … но нет особой радости от того, что он сам всё проебал, потому что слишком многих он увлек на дно за собой.
Не то, чтобы они этого не заслужили: несмоненно, они все Получили По Заслугам. Все эти до нелепого восторженные кислотные торчки, вообразившие, будто можно купить Покой и Понимание по три бакса за дозу. Но их поражение — это и наше поражение тоже. Лири забрал с собой на дно главную иллюзию, породившую целый образ жизни, у истоков которого он стоял … поколение покалеченных на всю жизнь, ничего не нашедших искателей — они так и не поняли главного древне-мистического заблуждения Кислотной культуры: отчаянной веры в то, будто кто-то — или хотя бы какая-то сила — хранит тот самый Свет в конце тоннеля.
На той же жестокой и, как ни странно, во благо задуманной херне много веков держится и католическая церковь. Таков же этический принцип военных … слепая вера в вышестоящую мудрую «власть». Папа, Генерал, Премьер-министр … и так до самого «Бога». Один из переломных моментов шестидесятых случился тот день, когда Битлы связались с Махариши. Это как если бы Дилан поехал в Ватикан целовать перстень Папы.
Первые «гуру». Потом, когда с ними не вышло — обратно к Иисусу. А теперь, по стопам следовавшего первобытному инстинкту Мэнсона, полезла целая шайка клановых местечковых божков, типа Мела Лаймана, правителя «Аватара» или того хрена с горы, что заправляет «Духом и плотью».
Сонни Барджер до этого так и не дошел, и ему никогда не узнать, как близко он стоял у Рубикона.
«Ангелы ада» профукали свой шанс в 65-ом, когда подчинились инстинктам ретрограда и бандита Барджера и набросились на первые ряды антивоенной демонстрации в Беркли. Так произошел исторический раскол в тогда еще только стававшем на ноги молодежном движении шестидесятых. То было первое столкновение между гризерами и волосатыми, и о значении той стычки можно почитать в истории «Студентов за демократическое общество», которое впоследствии уничтожило само себя в обреченной попытке примирить интересы байкеров/люмпенов из рабочего класса и выходцев из среднего и высшего класса/студентов-активистов Беркли.
Тогда никто из участников движения не смог предугадать, чем обернется неудачная попытка Гинзберга и Кизи убедить Ангелов ада объединить силы с левыми радикалами из Беркли. Окончательный разрыв произошел в Альтамонте четыре года спустя, но к тому времени все давно было ясно каждому, кроме национальной прессы и кучки укурышей из рок-индустрии. Вакханалия насилия в Альтамонте лишь драматизировала проблему. Реальность уже все успела расставить по свои местам; диагноз поставлен — болезнь неизлечима, а энергия Движения давно рассеялась на импульсы самосохранения.
Ох, какой бред. Мрачные воспоминания и дурные флэшбеки проглядывают сквозь туман/время из Сан-Франциско, с улицы Станьян … нет утешенья беглецам, бессмысленно смотреть назад. Вопрос, как всегда,сейчас …?
Я лежу, распластавшись на своей кровати во «Фламинго», чуя опасный сдвиг по фазе с окружавшим меня миром. Сейчас случится что-то скверное. Не иначе. Номер похож на место катастрофического зоологического эксперимента с гориллами и виски. Трехметровое зеркало разбито, но пока висит — дурное напоминание о том дне, когда у моего адвоката сорвало крышу и он молотком для кокосов побил зеркало и лампы.
Лампы мы заменили красными и синими фонариками для рождественской елки, но зеркало было не спасти. Кровать моего адвоката выглядела как выжженное крысиное гнездо. Огонь уничтожил верхнюю половину, а от нижней остались пружины и обуглившаяся набивка. К счастью, горничные даже близко к нашему номеру не подходили после того жуткого происшествия во вторник.
В то утро, когда зашла горничная, я спал. Мы забыли повесить табличку «Не беспокоить» … она вошла в комнату и напугала моего адвоката. Тот стоял совершенно голый на коленях в кладовке и блевал в свои туфли … думал, он в туалете. Он поднимает голову и видит женщину с простым и добрым лицом, как у Мики Руни, которая, не в силах сказать ни слова, смотрит на него сверху вниз в растерянности и дрожит от испуга.
«Она держала свою швабру как топор, — рассказывал он потом. — Я выбегаю из кладовки на карачках, все еще блюю, и толкаю ее прямо в колени … все на автомате; я думал, она собирается меня убить … потом она стала вопить, и я сунул ей в рот мешок со льдом».
Да. Я помню тот вопль … более жуткого звука мне слышать не доводилось. Я проснулся и увидел, как возле кровати на полу голый адвокат схватился не на жизнь, а насмерть с какой-то пожилой теткой. В номере стоял сильный шум статических помех — на полной громкости свистел включенный на не существующий канал телевизор. Вопли тетки, отбивающейся от мешка со льдом были едва слышны … но она было не справиться с огромной голой тушей моего адвоката … Он наконец зажал ее в углу за телевизором и схватил руками за горло. Она запричитала: «Пожалуйста, пожалуйста … я просто горничная … я ничего такого не хотела … «Я мигом спрыгнул с кровати, схватил бумажник и помахал у нее перед носом золотым жетоном Полицейской благотворительной ассоциации. «Вы арестованы!» — гаркнул я.
«За что? — простонала она, — я просто хотела убраться!» Мой адвокат, тяжело дыша, поднялся на ноги. «Она, наверно, воспользовалась служебным доступа.