– Ты можешь выражаться яснее? Хватит ходить вокруг да около.
– Мы с тобой поженимся, – сказал Кэлвин и обворожительно улыбнулся. – Это единственно разумное решение.
Она замерла.
– Нет! Я не выйду за тебя! У меня уже был муж… с меня хватит.
– Я отношусь к браку так же, как и ты, но это единственный надежный вариант. Временный. Потом мы разведемся.
Она изучающе посмотрела на него; научившись ценить предусмотрительность Кэлвина, она тихо сказала:
– Я не хочу выходить замуж, но готова тебя выслушать. Почему ты считаешь, что это обеспечит нам безопасность?
– Если я, живя в пансионе, влюбляюсь в его хозяйку и делаю ей предложение, это воспринимается окружающими как самая естественная вещь на свете, – пояснил Кэлвин. – Мы должны заботиться о том, чтобы каждый наш шаг выглядел как можно более натурально. После нашей свадьбы никого не удивит, если ты продашь дом, а я уволюсь из банка. Мы скажем, что в Питсвилле у нас нет будущего, – это так и есть. Объединив твой капитал и мои сбережения, мы направляемся на юг, чтобы приобрести там более доходный пансион и вести дела совместно. Люди нам поверят, и мы оба сможем уехать, не вызывая подозрений.
– Хорошо, – сказала Кит, пожав плечами, – но неужели ты всерьез предлагаешь купить новый пансион? Я иду на такой риск не ради того, чтобы оказаться владелицей нового пансиона… Уясни это.
Кэлвин покачал головой.
– Мы проведем медовый месяц в Лас-Вегасе. Это потрясающее место, оно будто создано для молодежи. У меня там есть друг: он заправляет игорным домом. Мы с ним не виделись несколько лет, но я знаю, что могу на него положиться – он мне многим обязан… Я спас ему жизнь на войне. Я начну играть и выиграю. Мой друг об этом позаботится. Я отхвачу приличную сумму. Оказавшись при таких деньгах, мы меняем первоначальные намерения насчет пансиона. В наших планах появляется большой размах: мы решаем приобрести мотель во Флориде. Один мой знакомый собирается продавать мотель. Мы покупаем его. Он не слишком шикарный, но после того, как мы приложим к нему руки, он вдруг начнет приносить солидный доход. Уж что-что, а подделать учетные книги мне не составит труда. Мы постепенно перекачаем похищенные деньги в банк, указывая их как доход от мотеля. Через три-четыре года в банке появится кругленькая сумма, которую можно вкладывать в ценные бумаги. Завоевав прочное положение, мы обезопасим себя. Мы сможем расстаться и тратить деньги без риска.
– Ты сказал: три-четыре года? – повысила голос Кит.
– Да.
– Если ты предполагаешь, что я согласна ждать три-четыре года, не трогая…
– Если ты не способна запастись терпением, – перебил ее Кэлвин, – лучше нам отказаться от замысла. Там триста тысяч долларов. Мы обеспечим себя до старости. Одно неосторожное движение – и мы угодим в газовую камеру. Подумай об этом.
Он встал и направился к себе в комнату, мурлыча себе под нос; Кэлвин испытал удовольствие, почувствовав, что она поступит так, как он хочет.
Истекшая ночь разочаровала Кэлвина. Он предвкушал бурную, неистовую страсть, но Кит отдалась ему, как проститутка. Кит, возможно, пустила его в свою постель оттого, что была пьяна; эта мысль задевала самолюбие Кэлвина. Он без сожаления расстался с Кит и пошел к себе. Никогда прежде секс не приносил ему так мало удовольствия.
После ленча старики отправились вздремнуть, Кит мыла посуду, и Кэлвин остался наконец наедине с Элис. Она сидела в гостиной, просматривая воскресную газету; Кэлвин опустился в кресло возле девушки.
Он сказал как бы невзначай:
– Я думал о вас, Элис. Вы не против, если мы немного поговорим о вашей карьере?
Она покраснела, потом побледнела, закачала головой, отложив газету, уставилась на Кэлвина, как кролик на удава.
– Вы произвели на меня прекрасное впечатление, – бесстрастно сообщил Кэлвин. – Вы губите себя в Питсвилле. – Он улыбнулся. – Вам следует стремиться к большему.
Застигнутая его словами врасплох, Элис продолжала смотреть на Кэлвина.
– Я… я не понимаю, мистер Кэлвин, – сказала она.
– Второразрядный филиал – неподходящее место для такой девушки, как вы. Руководство банка постоянно ищет способных, энергичных работников. Вы позволите мне замолвить за вас словечко?
Ее глаза, прикрытые блестящими стеклами очков, расширились от удивления.
– Вряд ли я заинтересую правление банка, – еле слышно произнесла она.
– Еще как заинтересуете.
Расставив силки, он умолк, затем продолжил:
– Но вам придется сдать экзамен. Это несложно. Вы пройдете курс деловой переписки. – Он широко улыбнулся. – Два-три месяца вам придется работать по вечерам. Это ведь вас не смутит?
Она с трогательным энтузиазмом сказала:
– Нет, разумеется.
– Тогда предоставьте это дело мне. – Он махнул рукой. – Вы готовы отказаться от вечерних телепрограмм?
Элис кивнула.
– Вот было бы здорово поехать в Сан-Франциско!
– Прекрасно, завтра я все организую.
Улыбаясь, он вышел из гостиной. Все получилось даже слишком легко, подумал он, поднимаясь по лестнице. Следующий шаг – Кит должна шепнуть мисс Пирсон о том, что Элис не только готовится к экзамену, но и обзавелась дружком.
Еле слышно напевая, он добрался до верха лестницы и увидел смотревшую на него девушку, которая ждала, когда он освободит проход, чтобы спуститься вниз. Он остановился и оценивающе поглядел на нее своими голубыми глазами.
Светловолосая, молодая и хорошенькая незнакомка, одетая в белые шорты и майку, держала в руках теннисную ракетку. Кэлвин тотчас заметил, как хорошо она сложена; он окинул девушку одобрительным взглядом.
– Извините, – сказал Дэйв, излучая обаяние. – Я вас не видел… Вы, верно, мисс Лоринг?
– Да, вы правы. А вы, кажется, мистер Кэлвин. Кит говорила, вы у нас остановились.
Она улыбнулась, и Кэлвин понял, что произвел на нее впечатление. Он посторонился, освободив ей дорогу.
– Тренируетесь? – сказал он, пропуская девушку.
– Да… времени на теннис остается мало… Только в воскресенье удается поиграть.
– Вы, я знаю, работаете по вечерам. Поэтому мы не встречались.
Ему не хотелось отпускать Айрис. Ее свежесть волновала и притягивала Кэлвина.
– Да, – сказала она и, качнув ракеткой, направилась вниз.
Он посмотрел ей вслед, любуясь ее точеной фигуркой. Она вышла из дому, закрыв за собой дверь. Внезапно тоска и чувство одиночества навалились на Кэлвина. Не сыграть ли в гольф, подумал он. Сейчас ему нельзя раскисать. Он зашел в свою комнату и сел возле окна.
Если бы Кэлвин знал, о чем думала сейчас Айрис Лоринг, садясь в универсал и заводя мотор, настроение его наверняка улучшилось бы.
«Да… вот это мужчина! – говорила себе Айрис. – Похож на киноактера. Какой взгляд! Он им словно раздел меня. И в то же время воспитанный. Он меня взволновал. – Айрис усмехнулась. – Такой человек знает, чего хочет… А его улыбка!.. Настоящий мужчина».
Кен Треверс ждал ее в загородном клубе. Они сыграли пару напряженных сетов, потом присели под деревом.
– Кен… мне тревожно, – внезапно сказала Айрис. – Может, я ошибаюсь, но Кит, кажется, снова запила.
– О Господи! – Кен не скрывал своего отчаяния. – Почему ты так считаешь?
– Когда маме было очень плохо… два года назад… у нее глаза делались стеклянными, невидящими. Это для меня верный признак. Утром, когда она зашла ко мне в комнату, я заметила прежнее выражение на ее лице.
– Что ты собираешься предпринять?
– Пока не знаю. Страшно подумать, что будет, если все повторится. Я этого не вынесу.
– Но у тебя нет выбора, – резко сказал Треверс. – Ты ей всем обязана. У меня нет причин любить твою мать. Я ей не нравлюсь, она препятствует нашей женитьбе, но я не могу не восхищаться ее отношением к тебе. Ты не вправе бросить Кит в беде. Почему прямо не спросить ее?
– Она никогда не признается. Наверно, мне стоит поговорить с доктором Стерлингом. Он ее знает. Мои слова на Кит не подействуют. К тому же я могла ошибиться. Все утро об этом думала. Решила поделиться с тобой.
Он опустил свою ладонь на руку девушки.
– Последи за ней. Если ты полагаешь… что ж, доктор Стерлинг – ее друг. Вероятно, есть смысл посоветоваться с ним.
– Посмотрю, какой она будет к вечеру. Пойдем выпьем чаю. Вдруг мне показалось… – Она встала. – Хоть бы мои опасения не подтвердились. Стоит мне представить повторение того кошмара…
Они молча прошли к павильону. Взяли чашки со стойки и, стоя на солнцепеке, стали наблюдать за двумя парами, сражающимися на ближайшем корте.
Внезапно Треверс произнес:
– Ты видела Кэлвина?
Айрис кивнула:
– Я натолкнулась на него, выходя из дому. Ничего мужчина!
Треверс пристально посмотрел на Айрис.
– Да… я и не знаю, что о нем думать. Что-то меня в нем настораживает… Не разберу, что именно.
Айрис засмеялась.
– Понимаю… Такой мужчина в каждом будит ревность. Он мне напоминает Кэри Гранта. Он мог бы стать киноактером.
– Ты полагаешь? – Треверс смущенно усмехнулся. – Не так уж он и красив. Шериф тоже не раскусил, что он за человек. По мнению Томсона, Кэлвин – отъявленный сердцеед.
– Вот-вот! Зависть чистой воды! Бедняжка Элис, верно, уже сохнет по нему. Представить только – высиживать двенадцать часов в сутки наедине с таким самцом!
– Как бы и тебе голову не потерять, – тихо сказал Треверс.
Айрис, сверкнув глазами, посмотрела на него:
– Это тебя тревожит?
– Пожалуй, нет. Тебе не часто представится возможность видеть его.
Треверс взял ее пустую чашку.
– Сыграем еще?
– Да… хорошо. И вообще, Кен… появись у меня такой шанс, я бы все равно предпочла тебя.
Кен радостно улыбнулся, взял ее под руку, и они направились к свободному корту.
В конце недели Элис начала изучать основы деловой переписки, а Кит поведала старикам, что видела девушку в обществе интересного молодого человека. Старики ужасно обрадовались и обещали Кит не смущать девушку расспросами.
Айрис, так и не придя к окончательному заключению относительно своей матери, следила за Кит, но больше не замечала никаких симптомов, подтверждающих возникшие у девушки подозрения.
Спустя несколько месяцев после гибели Джека Лоринга только что отпраздновавшая свое семнадцатилетие Айрис впервые обнаружила у матери признаки алкоголизма. Однажды знойным летом девушка вернулась домой из колледжа и застала Кит сидящей неподвижно, с безучастным видом и застывшими глазами; на столе стояла пустая бутылка виски. Эта сцена навсегда врезалась в память Айрис. Кит не могла ни говорить, ни двигаться. Перепуганная девушка позвонила доктору Стерлингу, который лечил семью Лоринг с тех пор, как они обосновались в Питсвилле. Он помог Айрис уложить мать в постель, затем отвел дрожащую девушку вниз и поговорил с ней.
Она надолго запомнила ту тихую, спокойную беседу; доктор убедил Айрис в том, что Кит необходимо отправить в специальный санаторий. Миссис Лоринг провела там пару месяцев.
Айрис устроилась кассиром в даунсайдский кинотеатр. Пройдя курс лечения, Кит на деньги, оставленные мужем, купила пансион. В течение нескольких месяцев Айрис наблюдала за матерью. Кит казалась здоровой, и вдруг, когда Айрис начала успокаиваться, девушку снова охватил страх. Она опять стала приглядывать за Кит, но после первых тревожных симптомов ее опасения, что мать катится в пропасть, не подтвердились.
Однажды вечером, вскоре после того, как Кит пустила слух о приятеле Элис, миссис Лоринг зашла в комнату Кэлвина и обомлела.
Перед зеркалом стоял высокий, широкоплечий мужчина в шляпе с большими полями, в желтовато-коричневом пальто, с черными бакенбардами и усами. При виде незнакомца у Кит екнуло сердце; застыв в дверях, она произнесла:
– Что вы здесь делаете?
Повернувшись к Кит лицом, человек усмехнулся, и она узнала Кэлвина.
– Это Джонни Эйкр – приятель Элис, – сказал он. – Недурен, а?
Он снял шляпу, бросил ее на кровать, затем отодрал накладные бакенбарды и усы.
Сняв пальто и повесив его, Кэлвин сказал:
– В полумраке меня не узнать. Пора мисс Пирсон и майору Харди взглянуть на мистера Эйкра.
Кит неуверенной походкой подошла к креслу и села.
– У мистера Эйкра должна быть машина, – добавил Кэлвин.
Он открыл шкаф и вытащил бутылку виски.
– Э, да тут осталось совсем чуть-чуть.
Он пристально посмотрел на Кит.
– Ты выпила мое виски?
– Это серьезное преступление? – глухо произнесла она.
– Ты что, не можешь купить себе виски? – раздраженно спросил он.
Кэлвин выпил остаток и бросил бутылку в корзину для мусора. Кит исподтишка наблюдала за ним.
– Так вот, Эйкру требуется автомобиль. Придется потратиться. У меня найдется триста долларов. Нужно еще столько же. У тебя есть деньги?
Поколебавшись, она кивнула:
– Достану.
– Тогда завтра вечером едем в Даунсайд. Пойдем в кино, не делая из этого секрета. Пора старикам узнать, что в доме есть еще одна любовная пара. Ты еще не сказала дочери?
– Нет.
– Не тяни.
Она промолчала.
– Пока ты смотришь фильм, я в облике Джонни Эйкра покупаю подержанный автомобиль. Я спрячу его на задворках банка до той поры, пока он нам не понадобится.
Упавшим голосом Кит спросила:
– Ты уверен, что это не опасно?
Его полное лицо окаменело.
– Я долго ждал подобного случая и теперь не намерен допускать ошибки.
Спустя несколько дней майор Харди первым увидел приятеля Элис. Это произошло вечером, в начале двенадцатого, когда майор заканчивал разгадывать кроссворд перед сном. Мисс Пирсон и Кит уже поднялись наверх. Майор остался один. Он был уверен, что Элис ушла, потому что ее пальто и шляпа не висели в прихожей. В действительности же Элис лежала в постели, штудируя «Руководство по банковскому делу», но майор об этом не догадывался. Также он не знал о том, что Кит, надев пальто и шляпу Элис, проскользнула на улицу через черный ход и присоединилась к Кэлвину – Джонни Эйкру, ждавшему ее в недавно купленном подержанном «Линкольне».
Майор услышал шум подъезжающего автомобиля, подошел к окну и уставился в темноту. Он разглядел, как женщина, которую старик принял за Элис, вылезла из машины. Затем к ней приблизился мужчина в желтовато-коричневом пальто. Пара оказалась освещенной включенными фарами, поэтому майор хорошо их видел. Они поцеловались, и мистер Харди удовлетворенно кивнул. Женщина взбежала по ступенькам, открыла наружную дверь, а мужчина сел в «Линкольн» и уехал.
Боясь смутить Элис, майор застыл на месте. Когда женщина поднялась по лестнице наверх, майор погасил лампу и направился к себе.
На следующее утро, когда Элис и Кэлвин отбыли в банк, старик поделился увиденным с Кит и мисс Пирсон.
– Славная пара, – заключил майор.
Рассказывая эпизод Кэлвину, когда они остались наедине, Кит произнесла:
– У него не возникло и тени сомнения. Я боялась, но ты оказался прав.
– Мы повторим этот спектакль, – сказал Кэлвин. – Пусть нас увидит старая дева. Тогда нам не о чем будет беспокоиться. Полиция сочтет их показания надежными.
Спустя три дня случилось так, что вечерняя программа ТВ не заинтересовала стариков. Они предпочли карты.
Кэлвин и Кит разыграли ту же сцену, что и в прошлый раз; целуясь в свете фар, они знали, что майор и мисс Пирсон смотрят на них из-за штор.
– Мы почти готовы, – сказал потом Кэлвин.
Он лежал, вытянувшись на своей кровати и глядя в потолок. Кит смотрела на Кэлвина, сидя в кресле.
– Теперь два свидетеля могут подтвердить, что Джонни Эйкр существует. В этом месяце день доставки заработной платы приходится на последнее число. Мы с Элис задержимся на работе – надо будет готовить месячный отчет, – сказал Кэлвин.
Он повернул голову и посмотрел на Кит.
– Тогда все и провернем. Ты не передумала?
– А что будет с Элис? – спросила Кит, уставясь на Кэлвина.
– Не думай о ней, – отозвался он. – Я позабочусь об Элис. Я тебя спрашиваю: ты хочешь завершить это дело?