Известно, что этот нейрохирург умертвил две тысячи триста двадцать два человека, прежде чем в
совершенстве постиг механизм операций на мозге. Эта операция позволяет излечивать маниакально-депрессивный психоз. Ведущие медики признали ее
подлинным переворотом в психиатрии. Этот доктор, его звали Ганс Шульц, проводил и другие эксперименты, правда, менее значительные. При этом
погибло еще около пятисот евреев, но на этот раз совершенно бесполезно, так как не было достигнуто никаких важных результатов. У меня есть
документальное подтверждение всему сказанному. Имеются также фотографии этого доктора, которые были сделаны непосредственно во время
экспериментов. Документы и фотографии были получены мной от мистера Радница, который, как вы должны помнить, тоже активно сотрудничал с
нацистским режимом. Но это к делу не относится. Так уж случилось, что мы нуждаемся в вашей помощи. У нас на руках очень важный пациент. Мы
гарантируем вам десять тысяч долларов и, разумеется, молчание. Доктора Ганса Шульца считают мертвым. Он может оставаться мертвым, разумеется,
если вы согласитесь сотрудничать с нами.
Мужчина в белом халате вновь взял золотую ручку и принялся за свои игры. Затем невозмутимо глянул на Линдсея холодными, ничего не
выражающими глазами.
- Очень интересно, - сказал он негромко. - Третьего, вы сказали, не так ли? Да, возможно, я смогу освободиться на.., вы сказали, три
недели? Да, предполагаю, это возможно. - Черные глаза-бусинки буквально ощупывали безмятежное лицо Линдсея. - Кто пациент?
- Это вы узнаете в свой срок.
- Понимаю. - Пухлые пальцы прикоснулись к кнопке звонка, не нажимая на нее. - Как мы договоримся?
- Я приеду сюда третьего в десять утра. Затем мы вместе отправимся в.., определенное место, где находится пациент, и вы пробудете там
предположительно три или четыре недели. Захватите с собой все необходимое. Если понадобится что-то дополнительно, дайте мне знать.
Кунтц кивнул, нажимая кнопку звонка.
- Вы сказали, десять тысяч долларов? - Алчность сверкнула в маленьких глазках.
- Да. Вы получите их, если мы будем удовлетворены вашей работой.
В кабинет вошла медсестра, и Линдсей поднялся.
- До встречи третьего, доктор. - Кивнув на прощание, он пошел вслед за медсестрой к выходу.
Спускаясь к “Кадиллаку”, Линдсей едва слышно мурлыкал себе под нос. Сев за руль, он открыл отделение для перчаток и взял леденец из
коробочки.
***
Действуя по инструкции Линдсея, Чет Киган подъехал к клубу “Гоу-гоу”. Это увеселительное заведение обслуживало главным образом простой люд.
Здесь собирались моряки, сходящие на берег в поисках крепких напитков, доступных женщин и веселой музыки. В клубе всего этого было в избытке. А
еще там умели утихомирить любого подвыпившего буяна. Скандалы и разборки происходили так редко, что полиция была довольна и почти не заглядывала
в это заведение. Ее отношения с клубом строились по принципу: живи сам и давай жить другим. Для поддержания порядка в клубе держали шестерку
вышибал, способных в мгновение ока пресечь любую потасовку еще в зародыше. Они не знали никаких запретов в драке, использовании кастетов,
дубинок и прочих подручных средств. Бывало, отчаянные матросы, подогретые большими порциями виски, затевали потасовку ради собственного
удовольствия. Но драка моментально гасла, как костер под проливным дождем, а ее участников профессионалы-вышибалы выносили на стоянку машин
перед клубом.
Но драка моментально гасла, как костер под проливным дождем, а ее участников профессионалы-вышибалы выносили на стоянку машин
перед клубом. Очухавшись, избитые весельчаки возвращались на родные корабли, надолго усвоив полученный урок.
В клубе работали очень привлекательные девушки. Все они были не старше двадцати четырех лет: проститутки и просто любительницы острых
ощущений, желающие подзаработать. Девушки носили униформу: узкий лифчик, шелковые трусишки, позолоченные туфли на высоких каблуках. К пупку
липкой лентой крепилась гвоздика. Пониже спины на одежде были вышиты надписи: “Не швартоваться!”, “Это принадлежит мне!”, “Не хватать руками!”,
“Нет входа!” и тому подобная чепуха.
Звездой среди девушек клуба, без сомнения, была Дрена Френч. Исходя из информации, которую получил Линдсей от детективного агентства, эта
девушка приехала в Парадиз-Сити полтора года назад. Ей было двадцать два года, черноволосая, удивительно красивая. Моральных принципов у нее
было не больше, чем у бродячей кошки.
Именно к ней, следуя инструкциям Линдсея, приехал Киган. Он вошел в клуб, кивнул швейцару, который одарил его дежурной улыбкой, отдал шляпу
гардеробщице и, отодвинув красный вельветовый занавес, вошел в шумный, насквозь пропахший сигаретным дымом зал. Там сидело человек тридцать
подгулявших матросов и несколько хорошо одетых мужчин - скорее всего банковских клерков среднего разряда, которые пришли сюда расслабиться.
Киган сразу заметил Шайна О'Брайена, управляющего клубом, и стал пробираться к нему между тесно поставленных столиков, отмахиваясь от
цеплявшихся девиц.
О'Брайен, высокий рыжеволосый ирландец с серо-голубыми глазами и перебитым носом, с опаской глянул на Кигана. Он не любил этого красавца,
так как знал, что Киган очень опасен: профессиональный убийца.
- Привет, Шайн, - поздоровался Киган. - Похоже, дела у тебя идут хорошо.
- Как сказать. Еще слишком рано, - проворчал Шайн. - Ты бы посмотрел, что здесь будет твориться в два часа. Сегодня в гавань зашел лайнер.
Представляешь, сколько здесь будет матросов!
- Да уж. - Киган закурил. - А где Дрена? - спросил он как бы между прочим.
- Занята. А зачем она тебе? Киган улыбнулся:
- Успокойся, приятель, она мне нужна. Наклевывается небольшое дело, так что найди ее.
О'Брайен встревожился. Несмотря на шестерых вышибал и свою немалую силу, он все же побаивался Кигана.
- Послушай, друг, она представляет слишком большую ценность для клуба. Ты меня понимаешь? Я не хочу, чтобы она работала на тебя.
- Неужели? - Киган продолжал улыбаться. - Это плохо. Глохни, приятель, и приведи ее сюда. Иначе однажды ночью мы придем вместе с Лу.., и
отлично повеселимся. Так что вперед, ирландец.
Серьезную угрозу О'Брайен чувствовал с полуслова. Поколебавшись, он все же решил, что из-за Дрены не стоит рисковать по-крупному, и ушел. А
Киган сел за один из пустых столиков.
Дрена Френч едва протолкалась к нему сквозь толпу матросов, руками отбиваясь от особо наглых. Она была в стандартной униформе. Лозунг на ее
шортах гласил: “Попка мое имя, страсть моя натура”.
Дрена остановилась рядом с Киганом и посмотрела выжидающе. Глядя на его кукольное лицо, никто бы не подумал, что этот человек очень опасен.