Ира побелела, в горле ее пересохло. Она судорожно сглотнула.
– Так ты не скажешь мне, что делать?! – воскликнула она. – Я не…
Ребром ладони Джесс наотмашь ударил, и так неожиданно, что Ира не успела среагировать. Затылком она ударилась о спинку кресла, из носа тут же пошла кровь.
Словно безжизненную куклу, Джесс начал избивать ее, но Ира не ощущала боли. Она знала, что ярость его быстро пройдет, и не сопротивлялась. Она стойко переносила избиение, закаленная в десятках уличных драк. Наконец Джесс выдохся. Ира поднялась и твердо заявила, указывая на дверь:
– Вон! Убирайся отсюда! Я была идиоткой, когда пригласила тебя сюда. Я не хочу тебя видеть!.. Никогда. Уходи!
– Я уйду, когда сочту это нужным. – Он снял пиджак и повесил его на спинку кресла. – Я думаю, ты получила достаточно. А теперь подумай своей умной головкой. Это Джесс. Ты поняла? Раздевайся! Пришел черед для удовольствия.
Глаза Иры засверкали.
– Убирайся! Тебе не запугать меня! У меня действительно крыша поехала, когда я решила, что ты поможешь мне. Убирайся!
Он сделал три быстрых шага в ее направлении, увернулся от встречного удара, и в следующее мгновение ее короткая белая юбка оказалась на полу. Ногтями она пыталась дотянуться до его лица, но силы были слишком неравными. Получив еще один удар, Ира упала на колени, затем распласталась на полу. Джесс нетерпеливо сорвал с нее остатки одежды. Она попыталась отползти, но удар в подбородок лишил ее сознания. Задыхаясь от возбуждения, он отбросил одежду подальше, и в следующее мгновение она почувствовала на себе тяжесть его тела и резкую боль, но сил для сопротивления больше не было. Наконец со вздохом облегчения он сполз с нее.
– О'кей, беби, – его слова доносились до нее как бы с большого расстояния. – Я побуду здесь некоторое время. Ты будешь делать все, что велит Эдрис, или же мы повторим все это еще раз. Слышишь меня?
Она лежала неподвижно, закрыв глаза и ощущая боль во всем теле. Особенно болела голова. Она слышала, как Джесс вышел из домика, но не имела сил даже приподняться, чтобы посмотреть, что он делает. Горячие слезы – слезы бессилия – побежали по ее лицу. И это было неожиданным для нее, так как она никогда не плакала.
– Я забрал твои деньги, беби, – услышала она его снова. – Ты заработаешь их еще… Я же не могу. Пока!
В комнате установилась тишина, нарушаемая лишь ее всхлипываниями.
Глава 7
Прошло около часа, и Джесс, прятавшийся в тени пальмовых деревьев, увидел Иру. Теперь на ней были джинсы и свитер. Джесс довольно улыбнулся. Он наблюдал, как она заперла дверь и спрятала ключ под крышу домика. Затем, пошатываясь, подошла к машине и уехала.
Джесс выждал некоторое время, весьма довольный своими действиями. Выбравшись из укрытия, он подошел к домику, забрал ключи из тайника и, открыв дверь, вошел. Включив свет, бросил сумку на диван. В горле пересохло, и, подойдя к бару, он взял бутылку виски. На кухне он вытащил лед из холодильника и вновь вернулся в гостиную. Усевшись в удобное кресло, с бокалом виски в руке, Джесс мелкими глотками потягивал спиртное.
«Джесс, старина, – думал он, чувствуя себя как дома, – ты отлично провел это дельце, но надо довести его до логического завершения. Ты показал этой кукле, кто здесь настоящий хозяин. Она принесет денежки в хорошеньком клювике. Но если она заартачится, придется поговорить с этим Девоном».
Он допил виски и поставил бокал на ковер.
«А не проще ли остаться здесь на ночь, – подумал он. – Не помешает осмотреть спальню».
Джесс поднялся и хозяйским взглядом осмотрел спальню, где стояла удобная двуспальная кровать.
«Прекрасно!» – подумал он.
Отправился в туалет, открыл дверь и бросил беглый взгляд на содержимое ящиков. Все халаты были слишком велики для него, и он, скорчив гримасу, вернулся в спальню, решив исследовать гардероб. Рубашки, носовые платки и носки, которые он обнаружил в ящике, не представляли интереса. Он открыл последний ящик и вздрогнул от неожиданности. Наполовину прикрытый пляжным полотенцем, там лежал автоматический револьвер 38-го калибра. Некоторое время он смотрел на оружие, затем дрожащей рукой взял револьвер.
С тех пор как стал главарем банды, он мечтал о собственном оружии. Это неизмеримо подняло бы авторитет в глазах его парней. Дыхание со свистом вырвалось из его ноздрей, когда он взвесил револьвер в руке. Порывшись в ящике, Джесс обнаружил патроны и зарядил револьвер. Сидя на постели с оружием в руках, он, сузив глаза, уставился неподвижным взглядом в стену.
Некоторое время сидел не шевелясь, затем злобная усмешка искривила его лицо, и он кивнул. Теперь он знал, что делать. С оружием – он непобедим. Грех рассчитывать на те деньги, которые обещала ему Ира. Сейчас его положение значительно улучшилось.
Еще раз погладив револьвер, Джесс положил его на туалетный столик, стащил ботинки и растянулся на постели. Он все еще улыбался, когда выключил свет.
Мел заканчивал завтракать, когда в холле появилась Ира. Вчера он был очень разочарован. Вернувшись около одиннадцати, он увидел, что бунгало погружено в темноту, а Ира спит. Отец хотел разбудить дочь и поделиться новостями, но, подумав, решил не делать этого и тихонько прошел в спальню. Ира слышала, как он пришел, но притворилась спящей. Поняв, что «папа» лег спать, Ира облегченно вздохнула. Она провела бессонную ночь, напряженно размышляя, как же ей поступить. «Что будет делать Джесс?» – снова и снова задавала она себе этот вопрос. Ира была уверена, что он не вернется в Нью-Йорк, и корила себя за то, что так неосторожно рассказала ему свою историю. Сейчас она практически в руках Джесса. Как она могла любить такого подонка? Отбросив на время мысли о Джессе, она подумала об Эдрисе. И здесь полная безысходность. Она не может даже убежать. Мел уведомит полицию, и ее моментально разыщут.
Посмотрев на Иру, Мел отметил, что она бледнее обычного.
– Привет! – Мел отложил газету и пристально глянул на дочь. – Ты выглядишь так, словно тебя кто-то избил. Где ты была вчера так поздно?
– Нигде, – она уселась и налила кофе. – Все в порядке. Не беспокойся. – Сделав усилие, посмотрела ему в глаза. – Итак, что сказала Джу?
Мел счастливо улыбнулся.
– Мы решили пожениться в конце месяца. У меня как раз есть время, и мы прекрасно проведем медовый месяц. Как ты смотришь на то, чтобы вместе с нами уехать куда-нибудь на четыре недели?
Ира увидела в этом свой шанс. Если Мел уедет, она всегда сможет сказать миссис Стерлинг, что хочет навестить друзей, и незаметно покинет Парадиз-Сити. К тому времени, когда Мел вернется, она будет далеко отсюда. Где именно? Бог ведает. Ира не представляла где, но главное – быть подальше от этого города.
– Нет, конечно же, нет. Я не смогу поехать с вами. А куда вы планируете совершить путешествие?
– Поедем в Италию. Венеция – самое замечательное место для медового месяца.
Она допила кофе.
– Хм… Звучит прекрасно. Что ж, желаю тебе всего самого хорошего, папочка.
– Благодарю, – он поднялся и, подойдя к Ире, легонько похлопал ее по плечу. – Ты и Джу прекрасно поладите, – он наклонился и поцеловал ее в щеку.
Ира вздрогнула, чувствуя, как краска заливает ее лицо. Порывисто встала.
– Я должна идти. Увидимся вечером, отец, – сказала она, поспешно покидая дом.
Мел удивленно посмотрел ей вслед: выражение глаз дочери показалось ему странным, но, услышав шум мотора ее автомобиля, он только покачал головой.
Чуть позже одиннадцати часов высокая, прекрасно одетая женщина торопливо спустилась по ступенькам в бункер. Это была миссис Марш Гарланд, жена миллионера, заработавшего деньги на торговле сталью. Ира была предупреждена заранее о ее визите.
– Она и ее престарелый муж улетают в Нью-Йорк во второй половине дня, – сказал ей охранник. – Они не слабо провели эту ночь в казино. Я думаю, она собирается оставить в нашем банке весь выигрыш. Запомни ее, она очень экстравагантная женщина.
Ира поднялась, увидев миссис Гарланд.
– Ты ведь дочь Мела, не так ли? – улыбаясь, спросила миссис Гарланд. – Я много слышала о тебе, – она уселась в кресло для посетителей, стоящее возле стола Иры. – Я познакомилась с твоей матерью примерно с год назад, Норена. – Женщина пытливо осмотрела Иру. – Ты очень похожа на нее. Я слышала, Мел намерен жениться. Как ты к этому относишься?
– Я рада за него, миссис Гарланд.
– Ты конечно же видела Джу?
– Разумеется.
– Она чудесная женщина, не правда ли?
– Мне она очень нравится.
– Жаль, что я не встретилась с тобой раньше. В следующем году мы возьмем с собой сына, – она открыла сумочку и вытащила пухлый конверт. – Не будешь ли ты так любезна и не положишь ли это в наш сейф? Вот ключ.
– Конечно, миссис Гарланд.
Ира почувствовала, как забилось ее сердце. Она взяла ключ и конверт. Выйдя из-за стола, подошла к сейфу Гарланда, открыла его и, бросив взгляд на содержимое, положила туда конверт. Некоторое время она колебалась, затем сняла отпечаток ключа. Зачем это ей надо? И все же не помешает, если Алджир сделает ей ключ. Это ей даже на руку. Он же не получит эти деньги до понедельника.
Кроме свежего конверта, в сейфе находилось несколько футляров с драгоценностями и еще штук десять конвертов. Ира закрыла дверь сейфа и заперла его.
Повернувшись, она вдруг поняла, что миссис Гарланд внимательно наблюдала за ней. Холодок пробежал по спине Иры. А если бы она не положила конверт в сейф? Ведь эта ехидна моментально уличила бы ее в краже!
– Если ты когда-нибудь будешь в Нью-Йорке, – сказала миссис Гарланд, когда Ира подошла к ней, – обязательно загляни к нам. Я всегда приглашаю твоего отца навестить нас, но он так занят.
– Спасибо, – Ира попыталась унять дрожь в голосе. – Но, боюсь, это вряд ли возможно, так как я не бываю в Нью-Йорке.
– Хорошо, но помни о моем приглашении. До свидания, Норена. – И старуха торопливо ушла.
Во время ленча Ира зашла в кафе, где ее с нетерпением поджидал Алджир.
– Итак? – требовательно спросил он.
Она молча передала ему коробочку с оттиском ключа.
– Кому это принадлежит?
– Миссис Марш Гарланд.
– Там есть деньги?
– Да… Много.
– О'кей. Надеюсь, ты понимаешь, что тебя ждет, если ты снова соврала, – сказал он, пряча коробочку в карман. – Тебе вряд ли представится еще один шанс, маленькая стерва… Помни об этом!
Она повернулась и вышла из кафе. Ира была так занята своими мыслями, что не заметила Джесса Фарра, сидящего за рулем потрепанного «Форда» на противоположной стороне улицы. Алджир тоже не обратил никакого внимания на эту машину. Не оглядываясь, он сел в «Бьюик» и уехал.
Выплюнув сигарету, Джесс немедленно устремился за машиной Алджира.
Фред Хесс с блаженством растянулся на золотом песке небольшого уединенного пляжа. Намечался превосходный пикник: теплое солнце и легкий бриз ласкали кожу, волны с ровным рокотом накатывались на песок пляжа.
Это был его первый свободный уик-энд за месяц работы в полиции, и он решил провести его с женой Марией и сыном Фредом в каком-нибудь таком месте, где можно было бы отдохнуть от людей.
Он уже почти задремал, как вдруг малыш потянул отца за руку. Хесс любил детей, но иногда ему все же хотелось, чтобы хотя бы на время его оставили в покое. Те короткие часы, когда он бывал дома, он всегда проводил с малышом. Мария была прекрасной матерью, но совершенно невыносимой женой. Она считала своего малыша самым прекрасным ребенком на свете, и, само собой, отец должен был уделять ему максимум времени.
Минутой раньше Мария вытащила ребенка из воды, где он плескался почти полчаса, и сейчас малыш подыскивал себе другое занятие. Ему очень хотелось поиграть с отцом в мяч.
На слабые протесты отца никто не обратил внимания. Материнские чувства Марии были гораздо сильнее, и она отпустила в адрес мужа несколько язвительных эпитетов.
Видя, что отец ленится встать, сын начал закапывать его ноги в песок, совершенно игнорируя протесты. Что за жизнь! Хесс устало закрыл глаза. Господи, так приятно понежиться на солнце, забыв о прокуренном кабинете в полицейском участке! У тебя над ухом не жужжит Бейглер, не слышны звонки телефонов, не надо вежливо отвечать этим идиотам, которые то и дело звонят в полицию по совершенно пустяковым делам: как, например, разыскать сбежавшего пса или «почему не заводится моя машина». И пусть даже кому-то нравится такая работа, но ему лично, порой, хочется послать ее к черту.
Сын, видя, что отец не обращает на него внимания, вновь отправился к воде.
Хесс задремал, но идиллия продолжалась не больше пятнадцати минут. Малыш вернулся и с утроенной энергией вновь принялся закапывать ноги отца. Его возня разбудила Хесса. Мария всячески поощряла действия карапуза, довольная тем, что сын не лезет в воду.
– Перестань! – проворчал Хесс, обращаясь к сыну.
Маленький толстенький ребенок имел-таки характер! Его упорство, азарт и энергия были совершенно такими же, как у Хесса. Сын походил на отца как две капли воды. Надув губки, он глянул в сторону матери, которая сидела в тени зонтика.
– Я хочу закопать папочку, – плаксиво протянул он.
Мария не отличалась особой красотой, но по твердости характера могла кому угодно дать сто очков вперед. Хесс после десяти лет супружеской жизни потерял всякую надежду исправить ее и перевоспитать.
– Хорошо, сынок, – сказала Мария. – Но делай это спокойно. Папочка хочет отдохнуть.
– Эй! – не выдержал Хесс. – Я хочу покинуть это место, так что ни к чему меня закапывать здесь.
– Но я хочу похоронить тебя, пап! – стоял на своем ребенок.
– Фред! – Мария была на стороне малыша. – Ты же знаешь, дети любят копаться в песке.
– Прекрасно! Тогда почему бы не позволить ему закопать тебя? – Фред тоже решил проявить характер.
– Но я хочу похоронить папу! – захныкал малыш, повышая голос.
– Вот видишь, дорогой, – с ноткой торжества в голосе сказала Мария, – он хочет похоронить тебя!
– Я не мертвец! Если он подойдет ко мне, я надеру ему уши!
– Но послушай, Фред, не будь таким букой. Малыш днями не видит отца. Сделай так, чтобы общение с тобой доставило ему удовольствие. Нет ничего предосудительного в том, что ребенок насыплет на тебя немного песка. Детям нравится это делать.
– К чертям собачьим то, что нравится детям! Мне это не нравится! – рявкнул Хесс, покраснев от гнева.
– Фред Хесс! Мне стыдно, что ты используешь подобные выражения в обществе ребенка! – в голосе Марии зазвучал металл.
– К чертям! К чертям! К чертям! – закричал малыш, бегая взад-вперед, счастливый от того, что папочка вновь оказался не прав, и стремясь извлечь максимальную выгоду из этой победы.
– Малыш, успокойся, – строго сказала Мария. – Я не хочу слышать подобное и от тебя.
– Но почему? Папа говорит так, – сказал сын и заговорщицки глянул на отца.
– Папа больше не будет говорить подобных слов, – заявила Мария.
– Непослушный старый папочка! Непослушный старый папочка! – запел ребенок, приплясывая на месте. – Он не будет говорить «к чертям собачьим», но как тогда он будет говорить?
– Вот плоды твоего воспитания! – заявила Мария, сердито глядя на мужа.
Хесс находил создавшуюся ситуацию забавной, но сдерживался от того, чтобы не расхохотаться.
– Дети всегда должны чему-то учиться, – назидательно сказал он. – Но все же оставь это занятие, малыш. Я хочу спать.
– Я хочу закопать тебя, папочка, – в голосе малыша появилась просьба.
Последовала долгая пауза, в течение которой Мария уничтожительно посмотрела на мужа.
– Если ты не хочешь ссоры, Фред, то лучше тебе позволить ребенку сделать то, что он хочет. Ты же его знаешь. Он так ждал этого дня.
– Я хочу похоронить папочку! – триумфально запищал малыш, предвкушая скорую победу.
– Не лучше ли мне отшлепать его? – кровожадно спросил Хесс. – Или надрать уши? Да, видимо, так и придется поступить.