А ещё торопил меня, а ещё кричал на весь двор: "Давай скорее превращаться в воробьев! Давай быстрее! Давай сейчас же!" А сам как был Малининым, так и остался. Только покраснел как рак, и больше ничего.- Малинин! - закричал я на Костю. - В чём дело? Почему ты не превращаешься в воробья?..Но вместо этих слов из моего рта вылетело обыкновенное воробьиное чириканье: "Чик-чирик! Чьвит-чьвит! Чиу-чиу!" Повернув голову, Костя посмотрел в мою сторону и с изумлением вытаращил глаза.- Баранкин! - сказал он. - Это ты, Баранкин?..- Чио! Чио! Чья! Чья! - ответил я ему по-воробьиному, что означало: "Конечно, я! Не узнаёшь, что ли?!" Убедившись, что я не вру и что я уже действительно не я, а самый настоящий воробей, Малинин покраснел ещё больше - наверное, от зависти! - и чуть не расплакался.- Как же это у тебя получилось? - спросил он, часто моргая глазами.Я сказал:- Чень-чень-чень! Чик-чик-чик!.. (Очень просто! Чик! Чик! Чик! И готово!) Затем между мною и Костей произошёл следующий разговор на разных языках:Костя (со слезами на глазах). Значит, превратился! Вот здорово! А почему же я не превратился?Я. Чирик! Чим-чирим! (Откуда я знаю!) Чирик-чи-чвить-чить! (Наверное, хотел не по-настоящему!) Костя. Что ты на меня чвикаешь? Говори по-человечески!Я. Р-р-р-чик! Чуть-чуть-чьвим-чим! (Как же я могу говорить по-человечески, если я воробей!) Чепчик! Чи-чи-нип!
Костя. Ещё "чепчиком" обзывает!А я совсем его и не обзывал "чепчиком". Я ему сказал: "Не падай духом, Малинин! Ещё раз попытайся".Костя стал ругать меня за то, что я, не дожидаясь его, превратился в воробья, но я ему не стал ничего чирикать в ответ. Мне самому тоже было это неприятно. Уговаривались вместе превратиться в воробьёв - и вот вам, пожалуйста. Конечно, быть воробьем одному не так интересно, как вдвоём.Я махнул крылом. Взлетел. Уселся на заборе злой-презлой и повернулся спиной к Косте Малинину. И надо же было, чтобы в эту минуту на улице из-за угла показался на велосипеде Мишка Яковлев. Я схватился крыльями за голову. Всё пропало! Теперь Малинин уж ни за что не успеет превратиться в воробья!- Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья! - донёсся до меня снизу голос Кости Малинина.Не сводя глаз с Мишки Яковлева, я крикнул Косте с забора:- Чим-чим-чим! Чер-чилим! Чер-чилим! Чересчур! Черес-чур! (Поздно! Мишка на велосипеде едет! Сейчас он тебя учиться поведёт!) Сам чирикаю и вижу, как Мишка уже въехал во двор и к лавочке подъезжает, на которой сидит несчастный Костя Малинин, то есть не сидит, а должен был сидеть... Я говорю "должен был", потому что, когда Мишка Яковлев подрулил к лавочке, Кости на скамейке уже не было. Вместо Кости на скамейке стоял на полусогнутых лапах воробей, и, судя по всему, этот воробей был не воробей, а бывший Костя Малинин. Значит, пока я переживал и уже ни во что не верил, Костя Малинин взял и тоже превратился в воробья со второй, а может, и с третьей попытки. Впрочем, неважно, с какой попытки, важно, что превратился.
- Костя, - крикнул Мишка, слезая с велосипеда, - Малинин! Ты куда спрятался? Странно! По-моему, я его только что видел на лавочке. Конечно, видел. Вот его учебники и тетради!Мишка собрал тетради и учебники и, не обращая никакого внимания на рядом сидящего воробья (который был вовсе не воробей, а Костя Малинин - вот смехота!), оглядел весь двор, потом посмотрел на наше окно, из которого показалась голова моей мамы.- Здравствуй, Миша! - сказала мама. - А где же Юра и Костя?- А я как раз хотел вас об этом спросить! - сказал Яковлев. - Учебники и лопаты на лавочке лежат, а их нет...- Вот сорванцы! - сказала мама. - Наверное, на улицу убежали... Ты, Миша, заходи в комнату, они сейчас вернутся!Мишка положил Костины учебники на седло и скрылся в подъезде, а я слетел с забора на лавочку к Косте Малинину.- Ир-чик! Ир-чик! Чуть-чуть-чуть! - сказал я Косте.
(Молодец, Малинин! Превратился всё-таки!) На что мне Костя прочирикал:- Че-че-че? (Честное слово?) - Че-че-че! - сказал я. - Чуф-чуф-чуф! Чи-чи-чи! (Честное слово! Открой глаза и увидишь!) И Костя открыл свои голубые, как у девчонки, глаза... Глаза у него так и остались голубыми! Воробей с голубыми глазами! Здорово!Стоит на лапках, качается, хвостом сам себе равновесие помогает держать и от удивления прийти в себя никак не может.А я вытер крылом пот со лба и сказал:- Всё в порядке! (Ч-уфф!)- Ч-уфф! (Всё в порядке!) - сказал Костя Малинин и тоже вытер крылом лоб.Мы обнялись и, подпрыгивая от радости, закружились по скамейке...
СОБЫТИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Встреча с бесхвостым
- Сей-час наедимся овса, - сказал я Косте Малинину, - и пом-чим-чим-ся! Полетим!- Куда?- Можно направо, можно налево. Раз мы с тобой превратились, то нам теперь всё можно. - Я поднял крыло, отставил лапку и прочитал с выражением; - "Мы вольные пти-ти-ти-цы! Пора, брат, пора! Туда, где за морем белеет гора!.." Одним словом, куда захо-тим-тим, туда и поле-тим-тим! Вот какая жизнь!Малинин засмеялся.- Юр-чи-чик! - сказал он. - В воробья ты превратился, а клюв у тебя остался курносым. Чу-чу-деса!- Врёшь!- Ни-чуть!- А у тебя глаза голубыми остались, как у дев-чон-ки! Чеп-чик!.Я спорхнул с лавочки к луже и стал смотреться в воду. Клюв у меня действительно остался курносым, и вообще я весь получился какой-то серый, и перья у меня топорщились во все стороны, и на лбу торчал хохолок... Костя Малинин выглядел совсем по-другому: у него была нарядная белая грудка с галстуком, сам он был весь чистенький, аккурат-ненький, с приглаженными перышками, как будто он только что из парикмахерской вылетел.Впрочем, я ничуть не расстроился: я, когда был человеком, тоже не отличался особенной красотой и аккуратностью. Подумаешь, курносый так курносый. Взъерошенный так взъерошенный.Не в этом дело. Дело в том, что я во-ро-бей и что теперь мне никто и ничто не может испортить моего замечательного воробьиного настроения. А настроение у меня было действительно замечательное! Ещё бы! В голове совершенно пусто - ни забот, ни мыслей, ни тревог! И так будет весь день! Целый день-день-день-день! Ну и день-день-день! Вот так день-день-день!Я напился дождевой воды и ударил крылом по своему отражению, обдав брызгами Костю Малинина, скакавшего по ту сторону лужицы.- Костю-чок-чок-чок! Ну, как жизнь?- Заме-ча-тельная! - чирикнул Малинин, брызгая в меня водой.- А что я тебе говорил? А ты говорил: "Превратимся лучше в бабочек"! Давай искупаемся!- Холодно! Давай лучше овёс искать. Очень-чень есть хочется.Найти овёс на нашем дворе оказалось делом нелёгким. Мне попадались и конопляные зёрнышки, и арбузные семечки, и семечки обыкновенные, а вот овса всё не было.- Ты че-чего дерёшься! - услышал я вдруг за спиной Костин голос. - Юр-чик! Он у меня из хвоста перо выдернул! Хулиган какой!Я оглянулся и увидел, что невдалеке от меня Костю Малинина гоняет по траве здоровенный бесхвостый воробей.- Я скачу, - затрещал Костя, подбегая вприпрыжку и прячась за мою спину, вижу, в траве овёс лежит, нагнулся-слышу, у меня из хвоста кто-то перо дёргает! Хулиганство какое!- Ты че-чего к маленьким пристаёшь? - спросил я, подскакивая к здоровенному воробью. - Че-чего ты людям выходной день-день портишь?- Я ни-че-че-го! А че-че-го этот птен-чик на мой овёс разлетелся? На чу-чу-жой двор заявились да ещё распоряжаются здесь! Что-то я вас здесь раньше никогда не замечал!Я хотел по-хорошему объяснить воробью, почему он не мог нас раньше видеть на дворе, но верзила-воробей и не стал меня слушать. Он подскочил ко мне и, не говоря ни слова, ударил меня по-воробьиному крылом в грудь. Ударил. Отскочил. Ноги расставил и крылья для устрашения распустил.
Но я не растерялся.