Отец произносит короткую приветственную речь, рассказывает, как ценят наших выпускников за трудолюбие, ответственность и надежность, зачитывает благодарственные письма с предприятий разных городов. Оказывается, из одиннадцати послевоенных выпусков десятиклассников ни один ученик не свернул с правильного пути. У всех было трудное военное и послевоенное детство, не все пока высот достигли, но зато выросли порядочными достойными гражданами нашей страны. И это главный результат. Я, переполненная чувством гордости, подскакиваю на лавке и вместе со всеми восторженно хлопаю в ладоши. Затем, гости по очереди выходят на сцену и благодарят учителей.
Один сказал проникновенно: «Здесь, в родном селе, все дорого: и первая память лица матери, и осознание правоты строгого отца, и первая детская влюбленность, и юношеская любовь. Все первое, а значит самое дорогое. Со школой связано радостное понимание душевной близости и единения во взаимоотношениях друзей. И эта память – на всю жизнь, куда бы ни забросила нас судьба» ….
На концерте у гостей от смеха над интермедиями «из жизни школы и села» не просыхали глаза. Не меньший интерес вызвали частушки десятиклассников Вити Болкунова и Леши Ханова с припевом «отсюда все последствия». А когда семиклассница Надя Иванова запела «Окрасился месяц багрянцем…», мне показалось, что ее голос не только заполнил весь зал и коридор, но и все село. Задушевность, как у Людмилы Зыкиной. А сама маленькая, худенькая. И откуда берется такая мощь голоса? Хлопали девочке стоя.
Вдруг услышала за спиной тихий шепот:
– Не попадет Надя в город на конкурс. Виктор Иванович навострился на станции работать, а за все в жизни надо платить. Сам поможет девчонку из списка выстричь.
– Как так!
– Даст ей петь дерганную «матаню» и она не сможет ширину и глубину звучания своего голоса проявить. Уже намечена кандидатура претендентки со станции. А Наде на ферму прямая дорога.
– А если ей самой в город поехать?
– Кто же позволит участвовать в конкурсе без комсомольского и партийного благословения?
Мое настроение ухнуло в темную бездну взрослого мира. «Недотепа я! Сплетни все. Ошибается тетка. Виктор Иванович не может так поступить!» – успокоила я себя и обратила взгляд на сцену.
Студент сельскохозяйственной академии прослезился и сказал:
– Памятники сельским учителям надо ставить.
Все присутствующие поддержали его одобрительными возгласами.
Слышу сердечные слова: «Приезжаю сюда… и душа наверстывает, наверстывает, что в городе недополучаю…. Бездонная благодать маленькой Родины…».
После концерта выпускники и учителя долго танцевали и громко пели. А мы с Лилей шутили: «И как это наша школа еще не обрушилась от шумного многоголосого веселья и многоногого топота!?»
Мне показалось, что для моей матери день встречи с выпускниками – самый счастливый праздник в году.
ПОРОСЕНОК
Свой бег начали короткие дни зимних каникул. К нам в гости приехал друг отца. Полковник. Зенитчик. Крупный мужчина с усатым, породистым лицом. Молодцеватый, высокий, красиво оформленный вьющимися с проседью волосами лоб, делал его величественное лицо достойным изображения на полотнах знаменитых художников. Импозантный, респектабельный, вальяжный, с легким привкусом самодовольства…. Я тщательно подбирала слова для его описания из книжки о жизни изысканного общества девятнадцатого века.
Пронзительные насмешливые глаза гостя неторопливо ощупывали нас, детей. Мать он разглядывал, как мне показалось, достаточно бесцеремонно и назойливо, а она исподволь присматривалась к нему. Мне почему-то сразу представилось, что полковник нрава крутого, сложного и неуживчивого. Умом наделен ярким, цепким, обстоятельным. Свое мнение всегда считает точным, верным, неопровержимым. Представительный, способный внушить доверие. Создает впечатление, что на него можно положиться. Наверное, обладает прекрасным качеством: сильной волей.
По всей видимости, редкой закваски человек. И, безусловно, гордится собою. «Такой не способен понять другого», – почему-то предположила я.
Иногда во время разговора на лице Романа Николаевича появлялось непривычное несвойственное его внешности выражение какой-то безнадежной усталости или скуки, а то вдруг на миг возникало высокомерное безразличие. И тогда мне представлялось, что в эти минуты остальные люди при нем должны были ощущать себя ничтожествами. Может, я преувеличиваю?
Гостя ни в малейшей степени не волновали наши чувства, он, в основном, с удовольствием слушал только себя. Бьющая через край энергия ежесекундно мощным потоком заливала окружающих и лишала их самостоятельности. Такое неуважение приводило меня в замешательство. «Говорливый, умеет очаровывать, но в его очаровании таится агрессивность. Постоянно подчеркивает свое превосходство и очень уж склонен к самовозвеличиванию. Какое внимание к собственной персоне! Какой безапелляционный тон и пристрастие к обидным метафорам! Видно у себя на работе первую скрипку играет. И живет, наверное, припеваючи, – недовольно отмечала я про себя. – И все же есть в нем что-то ускользающее недоступное, непривычное, может быть даже загадочное!»
Мужчины целый день вспоминали тяжкие годы войны, Отец сидел грустный, какой-то подавленный, бросал редкие фразы на подобие: «Судьба свела нас в связи с историей весьма тягостной, когда на чаше весов перевешивали не благоразумные решения, а необходимость. В конце концов, мы никаких поводов для нареканий не давали…. Рано или поздно все всплывет наружу…. Когда человеку везет, значит, Бог его любит. Иногда выход из недоразумения всецело от него зависит. Только, что легко дается, то и легко теряется. Чрезвычайно нежелательная случайность…. Говорят, революции придумывают поэты, совершают герои, а пользуются подлецы. Нет, революции и войны придумывают жестокие алчные себялюбцы, способные ради собственной прихоти жертвовать чьими угодно судьбами. Народ – вечный заложник их амбиций. А оправдание ищем в законах развития общества, которые сами же и создаем…. Доброе слово – ключ к сердцу человека в каком-то смысле…. Симулировали озабоченное размышление, все принимали, как должное, небрежно отмахивались от выяснения обстоятельств. Забыли за ненадобностью как анализировать оценивать каждое слово. Беспрекословно соглашались, подчинялись…. Избыток хитрости ум убивает. Насколько я знаю, азы усвоили точно…. Не дрогнули, молодые были, нервы железные, вера была…. В тяжкие времена люди должны объединяться около одного человека. В такие годы это оправдано». Все это я слышала, когда сновала из кухни в зал, накрывая праздничный стол.
Взгляд полковника обстреливал нашу маленькую комнатку словами хлесткими, «обжигающими как удары пуль или со свистом пролетающие снаряды». При этом в глазах гостя мелькал жесткий волчий проблеск. Я обратила внимание на то, что отец без охоты говорил о своем прошлом и о прошлом нашей страны, зато о современной внешней политике распространялся много и подробно.
На следующее утро друзья пошли на охоту. Вернулись довольные, возбужденные. Я никогда не видела отца таким веселым. Гость называл его хозяйственным, добычливым мужиком. При этом оба дружно и заразительно хохотали, наверное, вспоминали что-то такое, нам неизвестное, чисто мужское.
Мать приготовила зайца. Я медленно смаковала свой кусочек, пытаясь ощутить и запомнить его вкус.
– Мясо не жирное, пахучее. Вкус очень отличается от кролика, – выражал свое мнение отец.
– Вкусовые оттенки богаче. Мясо более питательное, – солидно, со знанием предмета разговора, комментировал гость.