:
- Во всяком случае, вас знают все, - многозначительно проговорила миссис Уокер и еле-еле ответила на поклон мистера Джованелли. Этот джентльмен держался чрезвычайно галантно. Он раскланивался, улыбался, показывая свои ослепительные зубы, покручивал усы, вращал глазами, - словом, вел себя так, как и подобало красивому итальянцу, попавшему на званый вечер. Он очень мило спел несколько романсов, хотя миссис Уокер впоследствии уверяла, что ей так и не удалось выяснить, кто просил его об этом. По-видимому, просьба исходила не от Дэзи. Дэзи сидела далеко от фортепьяно, и хотя несколько минут назад она восхищалась искусством мистера Джованелли, это не помешало ей полным голосом разговаривать во время его пения.
- Как жаль, что здесь так тесно - нельзя потанцевать, - обратилась она к Уинтерборну, точно с момента их последней встречи прошло несколько минут.
- Я об этом не жалею, - ответил Уинтерборн, - я не танцор.
- Ну где вам! Разве такие чопорные танцуют! - сказала мисс Дэзи. Надеюсь, вы остались довольны своей поездкой с миссис Уокер?
- Нет, нисколько. Мне было бы гораздо приятнее гулять с вами.
- Мы разошлись попарно, и это было к лучшему, - сказала Дэзи. - Но как вам понравилось, что миссис Уокер захотела усадить меня к себе в коляску и оставить бедного мистера Джованелли в одиночестве под тем предлогом, что этого требуют приличия! У людей весьма разные понятия о приличиях. Это было бы очень неделикатно с моей стороны. Мистер Джованелли уже десять дней мечтал о прогулке со мной.
- Ему совсем не следовало предаваться таким мечтам, - сказал Уинтерборн. - С итальянкой из общества он никогда бы не осмелился гулять по улицам.
- По улицам? - воскликнула Дэзи, устремив на него свои очаровательные глаза. - А куда я бы он повел ее гулять? К тому же Пинчио не улица, а я, благодарение богу, не итальянка. Судя по тому, что рассказывают, итальянки живут очень скучно. Не понимаю, зачем мне менять свои привычки и приноравливаться к их образу жизни?
- А мне кажется, что то образ жизни, который ведете вы, свойствен только отъявленным ветреницам, - серьезно проговорил Уинтерборн.
- Ну, конечно! - воскликнула она, с улыбкой взглянув на него. - Я ужасная ветреница и кокетка! Разве есть благонравные девушки, которые не любили бы флиртовать? Но, может быть, вы не считаете меня благонравной?
- Вы вполне благонравная девушка, но мне бы хотелось, чтобы вы флиртовали только со мной и больше ни с кем, - сказал Уинтерборн..
- О-о! Благодарю вас! Покорно благодарю! Вот уж никогда не стала бы флиртовать с вами! Как я уже имела удовольствие заметить, вы слишком чопорный господин.
- Вы слишком часто повторяете это, - сказал Уинтерборн.
Дэзи весело рассмеялась.
- Будь у меня хоть крохотная надежда рассердить вас, я бы повторяла это раз за разом.
- Нет, не надо. Рассердившись, я становлюсь гораздо чопорнее. Но если вы не хотите флиртовать со мной, то перестаньте по крайней мере флиртовать с вашим приятелем, который сидит сейчас за фортепьяно. Здешние молодые люди не способны этого оценить.
- По-моему, они только это и ценят! - воскликнула Дэзи.
- Но не в молоденьких девушках.
- А мне казалось, что флирт больше к лицу незамужним девушкам, чем замужним дамам, - заявила Дэзи.
- Да, пожалуй, - сказал Уинтерборн, - но если вы общаетесь с итальянцами, надо приспосабливаться к их обычаям. Флирт - занятие чисто американское, здесь о нем понятия не имеют. Поэтому, когда вы появляетесь на людях с мистером Джованелли и без матери...
- Бог мой! Бедная мама! - перебила его Дэзи.
- Вы флиртуете, но о мистере Джованелли этого сказать нельзя, у него другие намерения.
- Во всяком случае, он не читает мне проповедей, - с живостью сказала Дэзи. - И если хотите знать, то никто из нас не флиртует - ни я, ни он. Мы с ним большие друзья, близкие друзья.
- А! - воскликнул Уинтерборн. - если вы влюблены друг в друга, это, конечно, совсем другое дело!
До сих пор Дэзи позволяла ему говорить вполне откровенно, и он не ожидал, что его последние слова произведут на нее такое сильное впечатление. Она вспыхнула и быстро поднялась с места, еще раз дав ему повод думать, что ветреные американки - самые непонятные существа в мире.
- Мистер Джованелли, - сказала Дэзи, смерив быстрым взглядом своего собеседника, - никогда не говорил мне таких неприятных вещей.
Уинтерборн растерялся, он стоял, молча глядя на нее. Мистер Джованелли кончил петь, встал из-за фортепьяно и подошел к Дэзи.
- Не хотите ли вы пройти в соседнюю комнату и выпить там чаю? - сказал он, наклоняясь к ней с ослепительной улыбкой.
Дэзи снова заулыбалась и взглянула на Уинтерборна. Он почувствовал еще большее недоумение, ибо эта неожиданная улыбка ничего не разъясняла ему, она только служила доказательством мягкости и добродушия Дэзи, прощавшей нанесенные ей обиды.
- А мистер Уинтерборн не догадался предложить мне чаю, - сказала она.
- Я предложил вам хороший совет.
- Я предпочитаю слабый чай! - воскликнула Дэзи и удалилась в сопровождении блистательного Джованелли. Все остальное время они просидели в соседней комнате, уединившись в оконной нише. В гостиной музицировали, но молодая парочка будто ничего и не слышала. Когда Дэзи подошла проститься с миссис Уокер, эта леди решила исправить ошибку, содеянную ею по слабости характера в начале этого вечера. Она повернулась спиной к мисс Миллер, предоставив ей выходить из затруднения как угодно. Уинтерборн стоял у самых дверей, он видел все это. Дэзи побледнела и бросила взгляд на мать, но миссис Миллер по простоте душевной не заметила ничего такого, что говорило бы о посягательстве на законы светского обхождения. Она возымела вдруг совершенно неуместное желание показать, что ею самой эти законы выполняются самым строжайшим образом.
- До свидания, миссис Уокер, - сказала матушка Дэзи, - мы прекрасно провели у вас время. Я, знаете ли, иногда позволяю Дэзи приезжать в гости без меня, но уезжаем мы всегда вместе.
Дэзи побледнела и повернулась своим побледневшим, озабоченным личиком к группе гостей в дверях. Уинтерборн чувствовал, что она была так поражена и сбита с толку, что в первую минуту не нашла в себе сил вознегодовать. А у него самого сжалось сердце при виде всего этого.
- Как вы жестоки! - сказал он миссис Уокер.
- Отныне ноги ее не будет в моей гостиной! - ответила ему хозяйка дома.
Не надеясь больше встретить Дэзи в гостиной миссис Уокер, Уинтерборн зачастил в гостиницу, где остановилась миссис Миллер. Она и ее дочь редко бывали дома, а если он и заставал их, то неизменно в обществе преданного Джованелли. Сплошь и рядом сей блистательный мелкорослый римлянин сидел в гостиной наедине с Дэзи, так как миссис Миллер, по всей вероятности, придерживалась того мнения, что надзор за дочерью требует прежде всего деликатности. К удивлению Уинтерборна, визиты его ничуть не смущали и не сердили Дэзи, но вскоре он понял, что ему пора перестать удивляться поведению той девушки; единственное, чего следовало ждать от нее, это всяческих неожиданностей. Она не проявляла ни малейшего неудовольствия, когда он нарушал их тет-а-тет, с той же легкостью и свободой болтала с двумя джентльменами, как и с одним, по-прежнему каким-то непонятным образом сочетая в своих высказываниях бесцеремонность и ребячливость. Уинтерборн отметил мысленно, что если Дэзи неравнодушна к Джованелли, она, наверно, постаралась бы оградить их встречи от вмешательства третьих лиц, и его еще больше очаровывали ее простодушие и неиссякаемая жизнерадостность.