.. Слушай, Ростислав, ну, а все-таки, чего там? Чегонам
обещали?
- Вы же в детстве ходили в церковь, - непонятно - в шутку или всерьез
ответил капитан. - Там такие вещи, как правило, объясняют.
- Ага! - взьярился Степа. - Объясняют! Рай там, да? Каждомупоперу
вставляют и эту... арфу в зубы? Слыхал, как же!
- Так в чем дело? Сия версия вас не устраивает?
- Нет!Ты,Ростислав,меня,какпролетария,видать,задурика
держишь!
-Яжепредположил,чтотампопростувходвмонастырь,-
примирительно заметил Ростислав, которому совсем не хотелось ссориться.
- Брось! - махнул рукою Степа. - Не монастырь там! Только в рай-адя
тоже не верю. Там что-то другое!Заглянутьбы...Только,сдаетсямне,
обратного ходу оттуда нет...
Арцеуловнебезудивленияпогляделнарасфилософствовавшегося
пролетария. Сам он пришел к такому же выводу.
- О чем спорите, братья-вояки?-Чехподошелнезаметноиприсел
рядом, держа в руке дымящийся котелок. - Чай будете?
От предложения никтонеотказался.Подпоручиквручилкаждомупо
жестяной солдатской кружке, отчего обапочувствовалисебяпочтиуютно.
Правда, чайпоказалсяспервоговзглядакаким-топодозрительным,но
выбирать не приходилось. Степа храбро глотнул и тут жезамерсоткрытым
ртом.
- Аг-х-х... - Это чего, чай?
Арцеулов,подносившийкружкукорту,навсякийслучайрешил
подождать.
Чех рассмеялся, храбро хлебнув прямо из котелка:
- Смелее, братья-вояки. Это монгольский чай.Онзеленый,ссолью,
мукой и бараньим жиром.
Звучало не очень обнадеживающе, но в концеконцовобекружкибыли
опустошены, а храбрый Степа попросил добавки. Пить, в общем-то было можно,
хотя на чай это варево походило менее всего...
Вскоре прозвучалприказ,иконникисталисобираться.Междутем
Арцеулов, воспользовавшись тем, что задумавшийся Степапересталобращать
нанеговнимание,уженесколькоразпробовалпосмотретьнавсе
происходящее по-своему, через прищуренные веки.Ноничегоневыходило.
Лишь однажды показалось, что он видит вместо долиныровнуюстепь-или
пустыню, - а вдали возвышается огромная,страннойформыскала.Капитан
нагнулся и взял в руку несколько вывороченных грудоксеройсухойземли.
Земля на ощупь была самой обыкновенной, но сжав ее вруке,Ростиславна
миг почувствовал что-то иное - словно вместо твердыхземляныхкомковон
сжимает в ладони горсть просыпающегося сквозь пальцы холодного песка...
Перед тем, как тронуться с места, Арцеулов, неутерпев,посоветовал
Степе разок поглядетьвокругсквозьполуприкрытыевеки.
Косухинлишь
покрутил головой, восприняв слова капитана, как результат контузии.
Отряд уже стоял наготове, ожидая команды,когдаДжор-башивнезапно
привстал на стременах, прислушиваясь к чему-то,что-тосказалближайшим
всадниками, а после подозвалксебечеха.Онипроговорилинедольше
минуты, а затем подпоручик подъехал к Арцеулову:
- Джор-баши велел передать, что по дороге наспопытаютсязадержать.
Если будет бой - держитесь сзади, ведь у вас нет оружия.
- Так дайте нам винтари, чердынь-калуга! - вмешался Степа. - Мы чего,
стрелять не умеем?
- Командир Джор отвечает за вас. Неспеши,брат-вояк!Ещеуспеешь
пострелять...
Джор-башикрикнул,взмахнулкамчой,иотрядтронулсясместа.
Арцеулов, оказавшийся между чехом и Степой, устроился поудобнее в седлеи
прикрыл глаза.
...В глаза ударилочто-тожелтое,иРостиславпонял,чтовидит
песчаный бархан. Он был совсем рядом, прямо под копытами коня, но ониуже
плыли по воздуху, и лишь изредка подковы касались песчаной вершины.Отряд
поднялся выше, барханы - и этот, и соседний - стали уменьшаться,сливаясь
с бесконечным желтым пространством.Капитанупоказалось,чточемвыше
отряд уходил в небо, тем больше становились всадники, словновырастаяна
глазах.
...Его окликнул чех. Капитан, открыв глаза, убедился,чтоониедут
все той же долиной, уходящей все дальше на юг.Гора,преждезакрывавшая
путь, исчезла без следа.
- Не засни, брат-вояк! - повторил чех. - С коня упадешь!
Арцеулов кивнул и вдруг представил себе, как падает с коня, но нена
близкую серую землю, а в голубой океан над мертвой желтой пустыней.
- А что, подпоручик? Долго падать?
Чех взглянул ему прямо в глаза, и Арцеулову на миг сталострашноот
этого пристального немигающего взгляда.
- Ты же все понимаешь, брат-вояк, - чех говорил без улыбки, твердои
даже сурово. - Не сходи с коня, пока не скажет командир Джор...
Арцеулов и не думал спорить. Того, что он увидел и узнал, было вполне
достаточно для первого раза.
Косухин не забиралсямыслямитакдалеко.Онприкидывал,гдебы
раздобытьоружие,дабынеоказатьсяустензагадочногомонастыря
беззащитным, а заодно, что им - вместе с Наташей, еслиповезет-делать
дальше. Тут наступала полнейшая неясность, и Степа лишний раз обругал себя
за недостаточный интерес к географии, а заодно к лекциямомеждународном
положении в странах зарубежной Азии.
О таинственной двери он заставил себя не думать. ВместоэтогоСтепа
стал мысленно составлять докладную руководителю Сиббюро товарищу Смирнову.
Докладная получилась безразмерная, а разделы о "Мономахе" выходиливообще
какими-то несуразными.
О Венцлаве Косухин решил ничего не писать и даже не говорить дотого
момента, пока лично не прибудет в Столицу и не попадет на прием к товарищу
Троцкому.