..
Конечно, во сне может привидеться всякое,ноКосухин,несмотряна
твердоеубеждениевматериальностимира,почему-тобылуверен,что
приснилось это неспроста. Впрочем, вспомнив читаннуюкогда-товпорядке
обязательного самообразования брошюрку, Косухинрассудил,чтосонесть
продукт деятельности головного, то есть егособственного,мозга.Ничего
удивительного, что ему снятся события, похожие на правду. Он твердо помнил
из брошюры, что возможности этого самого головного мозга доконцапокуда
не изучены, а значит, вполневероятноидажелогично,чтомногоеиз
кажущегося ему чуть ли не чудесным, есть попросту явления,наукойдоселе
не понятые. Например, отчего бы его собственномумозгунепредупреждать
Степу об опасности или о прочих неожиданностях.
На том Степа и успокоился. В концеконцов,есливоснеемубыло
предупреждение, то тем лучше. Он готов и поговорить. Косухин не чувствовал
угрозы, но на всякий случай пододвинул нож поближе.
Впрочем, покудавсебылотихо,горымолчали,аночнойвоздух,
казалось, слегка звенел. Очаг погас, Степаподкинулнесколькополеньев,
хотяхолода,несмотрянарыбиймехшинели,нечувствовал.Огонь
разгорелся, и Косухину стало веселее.
Он взглянул на укрывшегося тулупомсголовойкапитана,озабоченно
подумав, что с беляком надобудетчто-тоделать.Ростиславаследовало
немедленно отправить в госпиталь. Косухин навидался контузий изнал,что
тогда в самолете капитану досталось крепко.Затемему,Степе,придется
походитьпокоридорамЦК,дабывыписатьнедорезанномубелогвардейцу
надежную справку. Амнистия -амнистией,аСтепахорошознал,начто
способны славные ребята из чека. ПослевсегоэтогоАрцеуловаследовало
устроить на работу, дабы гнилойинтеллигентнеумерсголодуилине
направился с револьвером набольшуюдорогу.Вобщем,делопредстояло
хлопотное, да еще на фоне общих экономических трудностей и проблем мировой
революции.
"А вдруг его опять воевать потянет?" - подумал было Степа, но тутже
решил, что Арцеулов хоть и белый гад, но не дурак и не псих,азначитс
него вполне должно хватить суровых уроков классовой борьбы. Защищать белое
дело, да еще на третьем году советской власти, по мнению Степы, могли лишь
люди не только без совести, но и без головы.
В общем, это была еще одна забота, не говоря уже о том,чтовпереди
намечалось нечто вообще труднопредставимое-найтичертовмонастырьи
вызволить оттуда Наташу. Шекар-Гомп представлялся Степе, мало знакомомус
восточной спецификой, чем-то вроде виденныхимправославныхмонастырей,
где обитали мракобесы-монахи в черных балахонах. У воротмонастыряСтепа
представлял себе всенепременно пару пулеметов, а то ипушку.Набольшее
фантазии не хватало, но и этого вполне достаточно против двух ножей.
Степа вновь, в который раз, стал думать о том, как худо внезнакомом
месте без оружия, как вдруг его словночто-топодтолкнуло.
Набольшее
фантазии не хватало, но и этого вполне достаточно против двух ножей.
Степа вновь, в который раз, стал думать о том, как худо внезнакомом
месте без оружия, как вдруг его словночто-топодтолкнуло.Онвзглянул
наружу и замер - огромный темный силуэт загородилпроход.Онбылчетко
виден на фоне белого снега, и этот снег, как показалось Косухину, внезапно
стал светиться, словно в ту страшную ночь, когда он замерзалупогасшего
костра в междуречье Оки и Китоя.РукаКосухинаскользнулапорукоятке
бесполезного ножа, затем
Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию