знает, - отвечал он, перемежая слова глотками, говорять... против беременности...
Актер В. Белокуров явился в свитере, на котором красовалась одна поперечная линия на уровне груди. Ливанов сказал:
- Володя, это что у тебя - линия налива?
Про того же Белокурова, когда тот стал преподавать актерское мастерство, Ливанов говорил:
- Профессор Белокуров. Прием от 500 до 800 граммов водки в день.
К Ливанову подходит молодой застенчивый актер:
- Борис Николаевич, я вас видел в "Мертвых душах"... Как же вы замечательно играете...
- Спасибо, братец, - отвечает Ливанов,- какой ты невзрачный, а какой талантливый...
- Только во втором акте, - продолжает молодой человек, - есть такой момент... Вы берете несколько неверный тон...
- Какое ты, братец, однако же г...... - перебивает его Ливанов и уходит.
Во МХАТе шел спектакль "Чрезвычайный посол", пьеса была основана на биографии А. М. Коллонтай. В главной роли выступала А. И. Степанова, дама весьма норовистая. Как-то придя в театр, Ливанов на несколько минут вышел в зал и посмотрел кусочек этого спектакля. Отзыв был такой:
- Змея чрезвычайного посола.
На доске объявлений во МХАТе появилась такая бумажка:
"Б. Н. Ливанову зайти в художественную часть".
Он взглянул на доску и произнес:
- Бред какой-то! Художественное целое вызывают в "художественную часть"...
Ливанов пьет водку, ну, например, с тем же Белокуровым.
- Володя, - говорит он собутыльнику,- ты - гениальный актер. Таких актеров, как ты у нас в театре нет... Да, что там в нашем театре - в Москве нет... И в Союзе - нет... Ты - великий человек... Давай, за тебя выпьем... Они чокаются и пьют.
- Ну, - после паузы произносит Ливанов, - теперь ты мне это говори...
В семидесятые годы Ливанов возмечтал стать художественным руководителем театра. Но к его крайнему огорчению начальство назначило на этот пост Олега Ефремова. Этого ему Ливанов до самой своей смерти не простил. Изредка появляясь в театре, главным образом, чтобы получить свое жалованье, Ливанов обязательно проходил мимо ефремовского кабинета и во весь свой могучий голос пел;
- Враги сожгли родную мхату...
VI
В начале века весьма известным в России гастролером был актер Мамонт Дальский. Слава его была несколько скандальной, он вечно попадал во всевозможные истории и устраивал дебоши. Как-то пришлось ему гастролировать в одном из городков на Украине. Он должен был выступить в роли Гамлета. Спектакль был готовый, мизансцены - незамысловатые, а потому не было ни одной репетиции.
Как и полагается, в самом начале представления на сцене появился артист, изображавший тень отца, и он заговорил с сильным малороссийским акцентом:
- Хамлету, сынку мый...
Услыхав такое, Мамонт Дальский взглянул на публику и сказал:
- А ну вас на хер с такой родней!.. После этого он повернулся и ушел со сцены.
В свое время в Московском театре Сатиры играл артист Н. М. Плинер. Он был не только одаренным драматическим актером, но и с успехом выступал на эстраде.
До революции Плинер работал в варьете, и у него была такая афиша:
"ТАНЦ-КОМИК, КУПЛЕТИСТ
И ЕВРЕЙСКИЙ ДЖЕНТЛЬМЕН
НИКОЛАЙ МАТВЕЕВИЧ ПЛИНЕР"
В каком-то городе тот же самый антрепренер, которому принадлежало варьете был и хозяином драматической труппы. И вот однажды заболел актер, играющий в "Ревизоре" роль Осипа. Тогда антрепренер просил Плинера выступить вместо захворавшего коллеги. Тот, разумеется, согласился. Затем он купил четверть водки и отправился к наборщикам в местную типографию.
- Ребятки, - сказал им Плинер, - вы уж меня в афише не обидьте...
- Какой разговор, - сказали наборщики.- Будьте покойны, Николай Матвеич!..
И вот в городе появилась такая афиша:
Н. В.
Гоголь
РЕВИЗОР
комедия в пяти действиях
Действующие лица и исполнители:
Антон Антонович Сквозник-Дмухановский, городничий - г-н Зерцалов
Анна Андреевна, его жена - г-жа Нарцисова
.............................................
Иван Александрович Хлестаков, чиновник из Петербурга - г-н Маевский
Осип, слуга его
ТАНЦ-КОМИК, КУПЛЕТИСТ
И ЕВРЕЙСКИЙ ДЖЕНТЛЬМЕН
НИКОЛАЙ МАТВЕЕВИЧ ПЛИНЕР
Уже в советское время в театре Сатиры был такой эпизод. Молодой актер, не получивший прибавки жалованья, говорил:
- Нет, уйду отсюда!.. Зачем мне терпеть этих хамов?.. Если они меня не ценят, я перейду в Художественный театр...
- Там тебя не возьмут, - сказал ему Плинер.
- Почему это меня не возьмут? - вскипел актер.
- В Художественном театре у гардеробщиков своя артель, они со стороны не берут, - невозмутимо отвечал Плинер.
Примечательной фигурой был актер и руководитель Малого театра Александр Иванович Южин. (Настоящая его фамилия - Сумбатов- Южин, и поговаривали, что он - грузинский князь. Впрочем, про Грузию было известно - обладатель одного барана там считается дворянином, а трех - князем.)
Рассказывали, что Южин на каком-то спектакле ухитрился сбить самоё Ермолову. Они играли любовную сцену, и ему надлежало с тревогой произнести реплику - "Ваш муж!" На что партнерша отзывалась: "Мой муж?"...
Так вот Южин почему-то произнес это так:
- Вах мух!
На что Ермолова и отвечала:
- Мох мух?
В труппе Малого театра работал известный артист - Михаил Францевич Ленин. При временном правительстве он опубликовал в газете объявление, что он, дескать, ничего общего не имеет со своим однофамильцем - большевистским главарем и германским шпионом.
В январе 1924 года А. И. Южин, тогда занимавший должность директора Малого театра, говорил с кем-то по телефону:
- У нас сегодня спектакля не будет... Объявлен траур... Ленин умер... Да, нет!.. Типун вам на язык!.. Не наш, не Михаил Францевич!.. Этот, ихний - в Кремле...
Южин был плотный, широкоплечий, невысокий человек с большой головой на очень короткой шее. И при том обладал могучим голосом. Всеволод Мейерхольд называл его так:
- Комод с граммофоном.
Как известно, Мейерхольд всех своих сотрудников рано или поздно объявлял "врагами". Было ли это родом мании преследования или обычное в театральной среде вероломство - судить трудно.
Художник Василий Комарденков, приятель и собутыльник Есенина, оформлял один из спектаклей Мейерхольда. Дело шло к премьере, и вот Комарденков встретил режиссера в мужском туалете театра. Были они там вдвоем, и художник сказал ему так:
- Слушай, Мейерхольд... Я твой нрав хорошо знаю. После премьеры ты начнешь трубить на всю Москву, что я своим оформлением погубил тебе спектакль, что я - бездарность... Так вот предупреждаю: если я это услышу, то не посмотрю, что ты народный артист, что театр - твоего имени... Прилюдно набью морду. Как в пивной... Понял?..
Мейерхольд не ответил Комарденкову ни слова, но так и не обругал ни его работу, ни самого художника.
В двадцатых годах на Никитской улице помещался какой-то театрик миниатюр. В труппе его был замечательный комический актер Владимир Лепко. Он рассказывал Ардову об одном поразительном эпизоде.
У них шла пародия на распространяющийся тогда новый советский обряд комсомольские свадьбы. В частности сценическая "невеста" была на сносях, с огромным брюхом, а жених - лихой моряк в бескозырке. Его-то и изображал Лепко.
На одном из спектаклей актер вдруг увидел, что в ближайшей к подмосткам ложе сидит в своей форме легендарный командарм С. М. Буденный. Лепко помахал ему рукой и, не выходя из образа, воскликнул:
- Здорово, братишка Буденный!
Эффект это имело самый неожиданный. Герой гражданской войны вышел на сцену и произнес краткую речь, в которой поздравил "молодых" и пожелал им счастья...
В Москве был такой театральный директор - Игорь Владимирович Нежный.