Я знал, что ничего здесь не обнаружу. Фактически, ничего определенного и не искал. Просто хотел составить мнение о человеке, которого видел мертвым, только мертвым, спеленутым на столе, со следами на теле пыток настоящего палача.
Я покрутился по квартире добрых десять минут, открывая шкафы, выдвигая ящики, рассматривая все, чтобы составить впечатление о человеке.
У Гамильтона было все, чего может желать мужчина. Но это уже пройденный этап. По сведениям, почерпнутым Доном Лавусом, у него были простые вкусы. И это подтверждалось: два костюма, полдюжины рубашек и остальное в том же роде. Создавалось впечатление, что он только вчера приехал сюда, хотя жил здесь уже довольно долго.
Повсюду были пятна от порошка, свидетельствующие о том, что эксперты из полиции снимали тут отпечатки пальцев, проделывая обычную рутинную работу, хотя и без всякой надежды на успех, так как убийство произошло не здесь. А то малое, что смогли найти, они унесли в расчете «а вдруг пригодится».
Видимо, часть своей работы Гамильтон проделывал дома, так как тут находился письменный стол красного дерева и небольшая конторка в углу гостиной. Но папки содержали лишь не имеющие никакой цены копии и несколько докладов. Из любопытства я бросил взгляд на папку «Белт электроник», но она оказалась пустой, хотя должна бы была содержать немало документов, судя по сохранившемуся на обложке перечню. Или сам Дуг Гамильтон положил бумаги в более надежное место, или кто-то другой заинтересовался делами «Белт электроник»...
Я убрал папку на место.
Спустившись вниз, остановился у конторки управляющего:
— А были отданы распоряжения об его почте?
— Нет, никто ничего не говорил.
— А у вас есть что-нибудь?
— Сегодня нет.
— Сохраняйте все, что придет. Вам скажут, что с этим надо будет вам делать.
— Хорошо... Скажите... относительно квартиры... вы думаете, я уже могу...
Я пожал плечами:
— В течение нескольких дней судебный следователь решит. Вас известят. А пока что, возможно, вам лучше запереть квартиру. Не представляю, правда, кому понадобится туда подниматься.
— Но если я буду сдавать квартиру, мне придется ее показывать!
— Спокойнее, папаша... Вам ведь уплачено вперед... так?
Смущенный управляющий опустил глаза.
Я вышел, остановил такси и поехал в «Белт электроник».
Глава 3
Новая фабрика возвышалась на площади, находящейся между Ла Гардиа и аэропортом Кейннеди. За высокой, солидной оградой, которая полностью ее окружала, патрулировала вооруженная охрана. Такая мера предосторожности себя оправдывала. Это было уникальное предприятие Мартина Грейди, и оно работало как абсолютно первостепенное — доведенная до совершенства система управления ракетными снарядами, способными поймать блоху в стратосфере. Их запуск обеспечит нам большое преимущество перед любым противником, каким бы могущественным он ни был.
Пришлось прождать у ворот двенадцать минут, прежде чем меня провели в директорский кабинет, где Генри Стенсон, изображая из себя начальника, нервным жестом указал мне на кожаное кресло перед его письменным столом.
— Мистер Грейди, кажется, оказывает вам полное доверие, мистер Мэнн? — начал он.
Я наклонил голову, в то время как он предложил мне закурить, протягивая огонек зажигалки.
Он провел языком по губам, сделал несколько шагов и, как будто решившись, сел за свой письменный стол.
— И чем я могу быть вам полезен?
— Что вы знаете о Дуге Гамильтоне?
— Как только его убили, меня немного известили о нем. Больше ничего. Мистер Грейди сказал, что будет официальное следствие и еще следствие, которое проведут его люди, и я должен сделать все, что смогу, чтобы помочь им в этом.
— Они уже приходили?
— Вы — первый.
— Гамильтон писал характеристики на работающих у вас людей. Где они находятся?
— Под ключом. В бронированных комнатах. Но один экземпляр каждой характеристики посылается в Вашингтон. Люди, занятые на секретных работах по национальной обороне, находятся под контролем официальной Службы безопасности. Подчиненный персонал мы сами проверяем, но, если нужно, документы тоже посылаем в Вашингтон.
— Я хотел бы посмотреть досье.
— Они очень объемистые.
— Характеристик, написанных Гамильтоном, мне будет достаточно.
— В таком случае это очень просто. — Стентон нажал пальцем кнопку селектора и сказал своей секретарше: — Мисс Хэй, здесь мистер Мэнн, представитель фирмы Грейди. Пожалуйста, проводите его к мисс Хунт и скажите ей, чтобы она дала ему на рассмотрение досье.
— Хорошо, сэр...
— Еще что-нибудь? — спросил Стентон.
— Я вас извещу об этом. А пока попрошу вас выдать мне пропуск, чтобы я мог прогуливаться здесь один. Вы знаете Хэла Рэндольфа из ИАТС?
Его брови поднялись.
— Очень хорошо.
— В случае, если это вызовет затруднения, он может их устранить, чтобы облегчить дело. Пошли, мисс!
Я последовал за ней в прихожую, в которой к нам присоединился охранник. Вооруженный человек следовал за нами по длинному коридору с рассеянным светом.
Мы подошли к двери с надписью: «Камилла Хунт, личный кабинет». Мой гид нажала на кнопку, раздался звон, она толкнула дверь и провела меня в кабинет. Охранник остался в коридоре.
Мисс Хэй сообщила секретарше, кого и зачем привела, а та, в свою очередь, передала это по селектору начальнику. Мне предстояло запастись терпением.
Но долго ждать не пришлось. Зазвонил телефон. Маленькая, полненькая секретарша в очках с толстой оправой сняла трубку, послушала и пальцем указала мне на дверь с табличкой: «Личный».
— Можете войти.
Камилла Хунт — стратег. Начальник отдела кадров. Она находилась здесь для того, чтобы всесторонне изучать людей, прежде чем их принимать на работу.
Это было не просто бюро найма. Вы входите сюда с улыбкой, и ваша улыбка исчезает. Если входите с мрачным видом, то начинаете улыбаться. Никогда не узнаешь, когда можно перестать быть начеку. Приготовленные аргументы куда-то испаряются, а если вы попытаетесь ее обмануть, то немедленно будете разоблачены. Камилла Хунт овладевает вами.
Зеленые стены кабинета были украшены гравюрами, запечатлевшими подвиги наших воздушных сил. Рядом висели яркие полотна сюрреалистов. Письменный стол, стоящий перед фальшивыми окнами с маскировочными шторами, освещался двумя лампами, достаточно слабыми, чтобы было трудно рассмотреть человека, сидящего в кресле.
Но сейчас оно пустовало. Камилла Хунт сидела очень далеко от стола, слева, наблюдая за мной, отмечая все мои реакции. Но она допустила ошибку: свет ламп отблескивал на ее нейлоновых чулках, что помогло мне ее сразу же увидеть, хотя она об этом не догадывалась.
Конечно, я мог бы сказать ей, что вижу ее, но тогда все удовольствие было бы испорчено. Поэтому я предпочел подойти к картине, изображающей обнаженного человека, уставиться на его самые приятные части и, не оборачиваясь, сказать:
— Замечательно... легкая тенденция к пастозности... тем не менее...
Потом, резко повернувшись на каблуках, приблизился к письменному столу и направил свет обеих ламп на Камиллу Хунт, взяв ее в световой луч, при этом старательно скрывая улыбку.
Она сидела скрестив ноги и казалась живой только благодаря механическому покачиванию одной из них. Рука на подлокотнике кресла, подбородок на ладони, красные ногти почти под цвет ее губ, темные, как полночь, глаза... Ее одежда ночных тонов, тем не менее, никого не могла обмануть насчет прекрасных форм тела и красоты лица этой женщины. Да, Камилла Хунт способна вас измучить, если позволить ей поймать вас в ловушку...
— Салют, Паук! — бросил я в ее сторону.
Она улыбнулась:
— Салют, Мушка!
— Эта мушка не дала себя поймать.
— Я ожидала этого. Мистер Грейди говорил мне о вас. Вы меня не огорчили, а восхитили.
— Не будем больше об этом.
— Вас не затруднит отвести свет лампы от моих глаз?
— Я предпочел бы смотреть на вас.
Смотреть на ее приближение — это вроде сцены из балетного спектакля. Каждое ее движение, плавное, волнообразное, исключительно женственное, производило такое провокационное действие, на которое способна только женщина.
Игра закончилась, но она настаивала на ее продолжении.
Я проводил ее лучом обеих ламп, потом установил их так, чтобы мы могли в их рассеянном свете видеть друг друга.
Когда ее взгляд встретился с моим, она остановилась, выпятив грудь.
— Так вот он — большой мужчина! — прошептала она.
— Интересно, что же такое рассказал вам Мартин Грейди?
— Скорее он предостерег меня. — Она небрежно подвинула к себе стул с жесткой спинкой и села около стола.
— А меня вы наймете?
— Кем? Ремонтником?
Я улыбнулся:
— Черт! Мартин никогда не говорил мне о такой должности.
Она разъяснила:
— Нет, но я вижу то, что из вас можно выкачать. Моя работа состоит в том, чтобы изучать людей. Я — эксперт. Вероятно, из вас получится очень удачный эталон мужчины.
— Я слышал о вас много хорошего.
— Не сомневаюсь. Но это не говорит мне о том, зачем вы сюда пришли. Пожалуйста, расскажите.
Я откинулся в кресле и концом ботинка выдвинул немного ящик письменного стола, чтобы положить на него ноги.
— Дуг Гамильтон составлял рапорты на людей, которых он проверял. Вы их видели?
— Да. Все. Его проверка касалась активности на предыдущей службе, платежеспособности, нравственности — всего, что требовалось для профессиональной классификации человека.
— Могу я увидеть эти рапорты, составленные Гамильтоном?
— Если я смогу воспользоваться моим телефоном, — ответила она с улыбкой.
Я подвинул аппарат на самый край стола и полюбовался грациозным изгибом ее тела, когда она нагнулась над ним:
— Линда, принесите мне содержимое кофра А-20.
— Кто, кроме вас, видел эти рапорты-характеристики, Камилла?
Она подняла голову все с той же улыбкой на губах:
— Никто...
— Мое имя Тайгер. Его выбрал старик.
— Никто, Тайгер. Одна копия отправлялась в Вашингтон.
Вошла секретарша, положила на стол папку и исчезла.
Я взял ее, взвесил на руке и быстро перелистал. Папка состояла из пронумерованных рапортов на восемьдесят четыре человека.
— За какое время это было сделано? — поинтересовался я.
— Примерно за три года. Но у нас тут только лишь рапорты Гамильтона.
Она объяснила мне, как функционирует ее служба, и ответила на все вопросы.
Я кивнул и сказал:
— Я возьму эти бумаги и сниму с них фотокопии. Не возражаете?
— Безусловно. Но берегите их.
— У вас есть алфавитный список ваших служащих?
— Ящик, справа от вас, как раз под вашими ногами. Вам придется потрудиться их снять, чтобы его открыть.
Ее полуоткрытый рот позволил мне увидеть прекрасные ровные зубы. На этот раз она насмехалась надо мной лишь одними глазами.
Я открыл ящик, взял листы и стал искать Луи Агрунски. Но ничего похожего не обнаружил.
— Могу я быть вам полезной?
— Нет... Я любопытен, вот и все.
Я задвинул ящик, встал и взял папку.
— Итак, это я уношу. Отсутствие папки вам не создаст неудобств?
— Нет... Но помните, это конфиденциальные сведения.
— Мы оба работаем на одного хозяина. Я вам все принесу обратно.
Мы стояли друг против друга. До сих пор я не замечал, какая она высокая. Со странным выражением лица Камилла продолжала свою провокационную игру, пытаясь найти брешь в моей броне. Она представляла мне полный набор того, что должен претерпевать ее «клиент», и если ей не удастся заставить мужчину попотеть, то это не удастся никому.
Я повернул голову и посмотрел на портрет обнаженного человека.
— Мне хотелось бы вас нарисовать...
Она проследила за моим взглядом.
— Ах так? У вас есть талант художника?
— У меня? Совсем нет. Просто захотелось вас нарисовать, вот и все.
— Почему же?
Коротко рассмеявшись, я прошептал:
— Потому что это было бы забавно, плутовка...
Уголки ее глаз сощурились.
— Это мог бы быть эксперимент?
— Смешно... но можно сказать и так.
— Сомневаюсь.
— Не ругайте фокус-покус, пока его не видели.
Я подошел к двери и открыл ее. Мой вооруженный страж ожидал меня.
— Чао, Паук!..
— До свидания, Мушка... Можете вернуться в мою паутину, когда захотите.
* * *
Частное сыскное агентство Дуга Гамильтона на Лексингтон-авеню располагалось в маленькой невзрачной комнатке, а весь персонал его состоял из молодого помощника Дуга — Джемса Миллера, двух секретарей и секретарши.
Представившись большим начальником «Белт электроник», я получил разрешение просмотреть бумаги этой фирмы. Личная секретарша Гамильтона, взволнованная и напуганная убийством своего начальника, провела меня в его кабинет и вытащила из конторки папку с надписью: «Белт электроник».
Я быстро просмотрел бумаги. На первый взгляд это были копии тех, которыми я уже располагал.
— Сюда уже приходили?
— Да. Естественно, полиция и некий мистер Рэндольф из ФБР. Они тоже просматривали эту папку.
— Они ничего не вытащили из нее?
— Ничего. Как вы сами видите, документы пронумерованы. Они идут по порядку. Я не знала, что именно они искали, поэтому не могла им помочь.
Я закрыл папку и протянул ее ей.
— Вы здесь уже давно?
— Пять лет, сэр.
— Вы уже были тут, когда мистер Гамильтон начал работать в «Белт эл?»
— Я готовила контракты.
— И печатали рапорты?
— Да. Все.
— Гамильтон делал записи во время своих исследований?
— Конечно, но уничтожал их, как только рапорт был составлен. У нас всегда оставался всего лишь один экземпляр.
— А сам он никогда не печатал свои рапорты?
— А-а... мне кажется, да, печатал. Некоторые. Например, был такой момент, когда мы оказались так завалены работой, что он сам сел за машинку.
— Не помните именно тот рапорт, который он печатал сам?
— О... боюсь, что нет. Я очень хотела бы вам помочь, но, знаете, после сотен и сотен рапортов... эта каждодневная рутина...
— Понимаю... Еще один вопрос. Гамильтон недавно переехал в довольно дорогие апартаменты. Вы не знаете, откуда у него появились деньги?
Секретарша немного поколебалась, потом сказала:
— Мистер Гамильтон был холостяком и жил скромно. Но имел сбережения. Я знаю, что у него был солидный счет в банке. Думаю, он просто нуждался в перемене.
— И сделал колоссальную перемену! Может, у него на примете появилась женщина?
Она покраснела и опустила глаза.
— Нет... К несчастью. Женитьба... да... его не прельщала...
Когда женщина снова посмотрела на меня, я все понял по выражению ее лица. Секретарша была влюблена в своего патрона. Старая как мир история. Это случается во всех городах, во все времена и часто заканчивается трагедией.
— Очень тяжело? — спросил я.
Она молчала пожала плечами.
— Хорошо... Спасибо за помощь. Если мне понадобится что-нибудь еще, я вам позвоню.
— Пожалуйста, звоните.
Тупик. Полное ничто. Четыре трупа и один исчезнувший, владеющий секретом, как взорвать земной шар, но ни малейшей зацепки, с которой можно было бы начать его поиск.
* * *
Чарли Корбинет открыл дверь, как только лифт поднялся на его этаж. Взмахом руки пригласил меня войти.
— Выпьешь?
— Немного. Ночь только начинается.
Он наполнил два бокала, один протянул мне и сел напротив.
— Ничего не нашел?
Я рассказал, как провел время, давая ему возможность самому сделать выводы. Выслушав меня, он сказал:
— Поиски Агрунски идут по двум направлениям. Один отряд отправился по следу с начала его работы по устройству «Горячей линии». Другой занимается более ранним периодом. Это проще, потому что до приглашения Агрунски на «Горячую линию» его хорошо проверила Служба безопасности. Может, просто отыщется какое-нибудь пятно в этом периоде.