— Этот прыгать и прыгать. Вверх и вниз.
— Вверх и?.. О, пресвятые орды Чингисхана, уже не хочешь ли ты сказать...
— Я вот это хотеть сказать, чудик, слушай. Я прокрался, чтобы найтить гринго, который тебе не нравится... Он повесить трубка и пойти в большой кругли бар. И так все этот безумный люди танцевать — des nudo, senor!.. [53] Совсем голый!..
— И?
— Он о'кей! Он смотреть на mujers [54] , а не на nombres [55] .
— О Боже, что за игрища! Мы вовсе не должны брать в плен этого сукина сына, мы должны спасти его! В поход, солдаты!
Внезапно, совершенно неожиданно, из скопища машин на стоянке у «Нэнси и так далее» вырвался маленький зеленый «бьюик» и, заскрежетав тормозами, остановился в каком-то ярде от Хаука и его гвардии. Из машины выскочила хрупкая фигурка. Худощавое лицо незнакомца ничего не выражало, но в темных глазах сверкали молнии.
— Думаю, вы зашли достаточно далеко! — изрек он.
— Кто ты, черт бы тебя побрал, малыш? — закричал Маккензи Хаукинз.
— Малыш?.. Ну что ж, мал золотник, да дорог, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Я сломать этот маленький старый гринго пополам, но не буду ранить его слишком сильно. О'кей, чудик? — предложил свои услуги Ди-Один, выступая вперед.
— Я пришел к вам с миром, а не с войной, — произнес скороговоркой водитель «бьюика». — Мне хотелось просто побеседовать с вами, как это принято у цивилизованных людей.
— Подожди! — завопил Хаук, останавливая Ди-Один. — И затем обратился к странному человечку: — Еще раз повторяю вопрос: кто вы? И в связи с чем собираетесь вы тут устраивать со мной совещание?
— Я Арон Пинкус.
— Тот самый?
— Да, тот самый, сэр. А вы, полагаю я, несмотря на ваш довольно глупо выглядящий парик, — знаменитый генерал Маккензи Хаукинз?
— Так точно, сэр! — возгласил Мак и тотчас, сорвав театральным жестом камуфляжный убор со своей головы, щетинившейся посеребренными временем короткими волосами, явно подвергнутыми военного образца стрижке, встал навытяжку. Но и в такой позе от его широких плеч веяло угрозой. — Итак, что мы имеем сказать друг другу, сэр?
— Думаю, очень многое, генерал! Мне хотелось бы, с вашего позволения, возвести себя в данный момент в один ранг с вами, ибо в той стычке, участниками коей являемся мы оба, я возглавляю противную сторону. Надеюсь, никаких возражений?
— Признаю за вами такое право, командир Пинкус. Я полагал, что смело могу положиться на своих соратников, но оказалось, не отрицаю этого, что вы ловко обошли их с фланга.
— Коль уж вы хотите объективно оценить ситуацию, то вам следует кардинальнейшим образом пересмотреть свои суждения, генерал: я не их обошел, а вас. Видите ли, вы находились на той шумной улице более часу, что позволило мне поставить спокойно свой «бьюик» в сторонке, и когда вы последовали за лимузином Шерли, я столь же спокойно пристроился сзади к вашей машине.
— Так-так, продолжайте... Я слушаю вас.
— Ваши двое помощников действовали блестяще. Безусловно блестяще! Право же, я бы с радостью нанял к себе любого из них. Схватка в рыбном магазине, совещание в дверях по ту сторону улицы... Но что самое удивительное, так это то, что они завели машину без всяких ключей! Просто подняли капот и покопались! Вся моя пресловутая мудрость бессильна помочь мне в решении этой загадки. И как они только ухитрились это?
— О, все так просто, comandanto! [56] — вмешался Ди-Два, блестя глазами. — Видишь, здесь три проводочек. Они висель свободно. Я подсоединить их друг на друг, и...
— Стоп! — завопил Хаук, пожирая глазами Арона Пинкуса. — Вы сказали, что обошли меня! Вы, старый ублюдок...
— Я подозреваю, что мы одного возраста, — перебил его знаменитый бостонский юрист.
— В нашем деле это не имеет значения!
— Тогда, возможно, имеет значение шрапнель, засевшая у меня в позвоночнике еще с Нормандии? — произнес Пинкус ровным тоном.
— Так вы были?..
— В Третьей армии, генерал. Но не будем отвлекаться. Я обошел вас лишь потому, что заранее изучил ваш воинский послужной список и, таким образом, имел возможность ознакомиться с вашей неортодоксальной и весьма эффективной тактикой. И все это — ради Сэма.
— Сэма? Сэм — как раз тот, кого я должен повидать!
— Вы увидите его, генерал. Но в моем присутствии, чтобы я мог слышать каждое произнесенное вами слово.
И снова совершенно бесшумно машина Пинкуса стронулась с места и помчалась вперед. Лишь после того, как она свернула с шоссе на стоянку, мощный двигатель издал громоподобный рев, возвещая в вагнеровской манере о прибытии лимузина. По-видимому, углядев из своего автомобиля «бьюик» хозяина, Пэдди Лафферти резко завернул налево и, не щадя издававших жалобные стенания шин, швырнул легковушку на тротуар. Остановившись в десяти футах от стоявшей возле дома компании, он выпрыгнул из машины. Его шестидесятитрехлетнее, но все еще крепкое тело приготовилось к бою.
— Отойдите, мистер Пинкус! — возопил он. — Не знаю, сэр, что там у вас происходит, но эта мразь к вам не прикоснется!
— Твое стремление прийти мне на помощь весьма благородно, Пэдди, но силового вмешательства не требуется: наше совещание протекает в исключительно мирной, дружеской обстановке.
— Совещание?..
— Или, если хочешь, совет командиров... Мистер Лафферти, могу я представить вас великому генералу Маккензи Хаукинзу, о котором вы столь наслышаны?
— Иисус, Мария и Иосиф! — прошептал шофер, онемевший от почтения.
— Так этот псих действительно h'enerale grande? [57] — спросил Дези-Один, не менее впечатленный, чем Пэдди.
— El soldado magnifico! [58] — молвил тихо Дези-Два, с изумлением взирая на Хаука.
— Вы не поверите мне, — произнес, задыхаясь, Пэдди, чуть не лишившийся от волнения голоса, — но всего несколько минут назад, сэр, я как раз думал о вас, потому что услышал ваше великое имя из уст высоко чтящего вас молодого человека, бывшего солдата. — Шофер принял стойку по команде «смирно!» и отсалютовал правой рукой: — Сержант-артиллерист Патрик Лафферти — в вашем распоряжении, сэр. Вновь служить под вашим началом — это счастье, о котором я не смел и мечтать!..
Величественная риторика была неожиданно прервана отчаянными воплями. Приглушаемые сперва отдаленным транспортом, проносившимся по шоссе, они постепенно становились все громче, и вскоре к ним присоединился топот бегущих ног.
— Пэдди, Пэдди! Я видел лимузин. Где ты, Пэдди? Христа ради, отзовись... Ответь мне, Лафферти!..
— Да здесь я. Сэм! Маршируй побыстрее, солдат!
— Что? — послышался из-за угла здания голос Дивероу и вдруг осекся, будто Сэму не хватило воздуха. Прежде чем он успел разглядеть, кто эти тени, Патрик Лафферти рявкнул типично по-сержантски: — Смирно, малыш! Я представляю тебя величайшему человеку нашего времени, генералу Маккензи Хаукинзу!
— Привет, Сэм!
Дивероу замер, словно его хватил паралич. Сил у него оставалось ровно на то, чтобы издавать глухие, клокочущие стоны. Рот его был широко разинут, глаза от ужаса выкатились из орбит. И вдруг, напоминая собой перепуганную цаплю, юрист, размахивая в панике руками, ринулся через площадку для парковки машин в сторону заходящего солнца.
— За ним, солдаты мои!
— Во имя Бога, догони его, Пэдди!
Помощники Хаука оказались проворней старого шофера Арона Пинкуса. Дези-Один схватил Сэма в опасной близости от кузова проносившегося мимо грузовика. Дези-Два вцепился Дивероу в голову и, сорвав с него галстук, заткнул его Сэму в рот.
— Мальчик мой! — закричал сержант-артиллерист Патрик Лафферти, которого неожиданно осенила новая мысль.