– Ты...
Сделав знак рукой, Миллард остановил меня.
– Ты говорила, что вы с Бетти участвовали в кастингах на киностудиях. Вам удалось сняться в каких‑нибудь фильмах?
– Лорна сжала руки, лежащие на коленях.
– Нет.
– Тогда не могла бы ты сказать, что находится в той коробке, которая у тебя в сумке?
Потупив глаза, из которых закапали слезы, Лорна Мартилкова прошептала:
– Кино.
– Гадкое кино?
Лорна молча кивнула. По ее лицу теперь ручьем стекал макияж; Миллард дал ей платок.
– Милая, ты должна нам все рассказать, все с самого начала. Поэтому не торопись и все как следует обдумай. Баки, принеси ей воды.
Я вышел в коридор. Дойдя до фонтанчика с водой, я набрал полный бумажный стакан и, вернувшись в комнату, поставил стакан перед Лорной. Теперь она рассказывала тихо и неспеша:
– ...и я околачивалась в этом баре в Гардене. И тот мексиканец – Рауль, или Жорж, или как там его – заговорил со мной. В то время я думала, что беременна, и мне нужны были деньги. Он сказал, что даст мне двести долларов за сьемки в порнухе.
Лорна сделала паузу, пригубила воды, глубоко вздохнула и продолжила:
– Мужик сказал, что ему нужна еще одна девушка, поэтому я позвонила Бетти. Она согласилась, и мы с мужиком за ней заехали. Он накачал нас наркотиками, потому что побоялся, что мы испугаемся и откажемся. Мы поехали в Тихуану, в огромный дом за городом. Мексиканец ставил освещение, снимал на камеру и говорил нам, что делать, а потом отвез обратно в Лос‑Анджелес, и это все, ей‑богу, а теперь вы не могли бы позвонить моим родителям?
Я посмотрел на Расса, затем на Гарри; с бесстрастными лицами оба уставились на девушку. Желая заполнить пробелы в моей собственной версии случившегося, я спросил:
– Когда вы снимали этот фильм, Лорна?
– Где‑то перед Днем благодарения.
– Ты не могла бы описать этого мексиканца?
Лорна потупила взор.
– Просто вонючий мексикашка. Лет тридцать – сорок. Не знаю, я была под кайфом и точно не помню.
– Проявлял ли он особый интерес к Бетти?
– Нет.
– Он трогал вас? Грубо с вами обращался? Приставал?
– Нет. Просто переводил с места на место.
– Обеих?
– Да. – Лорна захныкала; кровь застыла у меня в жилах. Не своим голосом, словно чревовещатель, я спросил:
– Значит, это был необычный эротический фильм? Вы с Бетти изображали лесбиянок?
Лорна, всхлипнув, кивнула; я подумал о Мадлен и продолжал гнуть свою линию, уже не заботясь о том, куда это может привести:
– Ты лесбиянка? Бетти была лесбиянкой? Вы шлялись по лесбийским клубам?
Миллард рявкнул:
– Блайкерт, прекрати!
Лорна, внезапно подавшись вперед, ухватилась изо всех сил за доброго папочку‑полицейского. Расс посмотрел на меня и, как дирижер, дал знак «полегче», медленно опустив вниз ладонь. Свободной рукой он приласкал девочку, затем, подняв палец, позволил Сирзу продолжить допрос.
Девчонка простонала:
– Я не лесби, я не лесби! Это было только тогда, один раз.
Миллард стал качать ее, как ребенка.
Сирз спросил:
– А Бетти была лесбиянкой, Лорна?
Я затаил дыхание. Лорна вытерла слезы о пальто Милларда и посмотрела на меня. После чего сказала:
– Я не лесби, и Бетти не была лесби, и мы всегда ходили по нормальным барам, и это было только раз, тогда в фильме, мы были на мели и под наркотой, если об этом узнает мой отец, он меня убьет.
Я взглянул на Милларда, увидел, что он ей верит, и понял, что теория с лесбиянками провалилась. Гарри спросил:
– А этот мексиканец дал Бетти бинокль?
– Да, – пробормотала Лорна, опустив голову на плечо Милларда.
Гарри спросил:
– А этот мексиканец дал Бетти бинокль?
– Да, – пробормотала Лорна, опустив голову на плечо Милларда.
– Ты помнишь, как выглядела его машина? Марка, цвет?
– Кажется... она была черная и старая.
– Помнишь, в каком баре ты с ним встретилась?
Лорна подняла голову. Я увидел, что слезы уже высохли.
– Кажется, на Авиэйшн‑бульвар, рядом с этими авиационными заводами.
Я тоскливо охнул; в этой части Гардены находилась целая сеть дешевых магазинчиков, карточных салонов и борделей, работавших под крышей полицейских. Гарри спросил:
– Когда ты в последний раз видела Бетти?
Лорна опять пересела в свое кресло. Она едва удерживалась, чтобы не расплакаться снова – трудная задача для подростка.
– Последний раз я видела ее две недели спустя. Как раз перед тем, как она съехала с Оранж‑драйв.
– Ты не знаешь, встречалась ли Бетти еще с этим мексиканцем?
Лорна сковырнула осыпающийся с ногтей лак.
– Мексиканец был залетным типом. Он нам заплатил, отвез назад в Лос‑Анджелес и смылся.
Тут вклинился я:
– Но ты ведь виделась с ним еще? Он никак не мог сделать копию фильма до того, как вы уехали из Тихуаны.
Лорна снова принялась изучать свои ногти.
– Я как раз искала его в Гардене, когда прочитала в газетах про Бетти. Он в то время собирался в Мексику, и я попросила его сделать мне копию фильма. Понимаете... он не читал газет и не знал, что Бетти вдруг стала знаменитой. Ну... я поняла, что фильм с участием Черной Орхидеи будет стоить дорого и, если полиция попытается выслать меня обратно к родителям, я смогу продать его и нанять адвоката, который бы оспорил мою высылку. Вы ведь мне его отдадите, правда? Вы ведь не разрешите другим людям смотреть этот фильм?
Устами младенца...
– Ты поехала в Гардену и нашла там этого мужчину?
– Угу. То есть да.
– Где?
– В одном из баров на Авиэйшэн.
– Можешь описать место?
– Там было темно, над входом горел яркий свет.
– И он сразу отдал тебе копию фильма? За просто так?
Лорна опустила глаза.
– Я обслужила его и его дружков.
– Может, тогда, получше его опишешь?
– Он толстый и у него малюсенький член! Он – урод и его дружки – тоже!
Миллард кивнул Сирзу на дверь; Гарри тихо вышел. Расс продолжал:
– Мы постараемся сделать так, чтобы твое признание не попало в газеты, а фильм мы уничтожим. Еще один вопрос, прежде чем инспектор отведет тебя в твою комнату. Если мы привезем тебя в Тихуану, как ты думаешь, ты сможешь узнать тот дом, в котором снимали фильм?
Отрицательно помотав головой, Лорна сказала:
– Нет. Я не хочу ехать в это ужасное место. Я хочу домой.
– Чтобы тебя побил отец?
– Нет, чтобы снова сбежать.
Сирз вернулся с инспекторшей, которая увела грубую/нежную/жалкую/вздорную Линду/Лорну. Оставшись втроем, мы переглянулись; я чувствовал, что горечь девочки передалась и мне. Наконец старший по званию спросил:
– Какие комментарии?
Гарри начал первым:
– Она недоговаривает про мексиканца и тот дом в Тихуане. Возможно, он избил ее, а потом изнасиловал, и теперь она боится мести с его стороны, если он узнает о нашем разговоре. В остальном я ей верю.
Расс улыбнулся:
– А ты, герой, что скажешь?
– Она покрывает мексиканца. Думаю, он с ней периодически трахался и теперь она его защищает. Также держу пари, что парень – белый, а рассказ про мексиканца – это прикрытие, придуманное, чтобы упоминание о порно, снятом в Тихуане, прозвучало более убедительно.