Кроме того, все найденное
принадлежит государству, а мне, признаться, не хочется отдавать эти ножны.
Хотя бы первое время... Стив, я буду копать сам. Ты останешься в городе...
- Вот еще, чердынь! - возмутился Степа.-Закоготыменя,Тэд,
принимаешь? К тому же, ты две кирки взял.
- Ну... Думал нанять кого-нибудь из местных. Имбынеприятностьне
грозила - отвечаю я.
- Вот именно, - кивнулКосухин.-Нет,Тэд,тыточно-гнилой
интеллигент. Ладно, поищем твои ножны. И это все?
- Мало? - усмехнулся Валюженич.-Вобщем,все.Врукописиеще
сказано, что, потеряв реликвии, логры лишились частисвоейсилыибыли
покорены людьми. Но что сила вернется кним,еслиудастсясобратьвсе
четыре реликвии вместе...
- Сказки! - зевнул Степа. - И тебе, Тэд, за эту бузу деньги платят? Я
б на это и гроша,чердынь-калуга,недал,развечтокогдакоммунизм
настанет и всем будет по потребностям...
На это несознательный Валюженич заявил, чтождатьпридетсяслишком
долго, и Степе пришлосьпуститьсявдлительныеразъясненияпоповоду
основныхтеоретическихположенийединственноверногоучения.Тэд
безропотнослушал,ноКосухиносталсявсеженедоволен:полностью
переубедитьВалюженича,воспитанногонаантинароднойдоктрине
индивидуализма и прагматизма, не удалось...
До Ванна добрались лишь к вечеру. Пришлось заночевать в привокзальном
отеле, потратив последние деньги. Поезд до Бриньогана уходил утром, к тому
же приходилось ждать, покуда откроется банк.
С банком чуть было не вышла неувязка. Когда забывшийобдительности
Степа вывалил на стол перед кассиром пачку фунтов стерлингов,утогона
лице появилосьтакоевыражение,чтоКосухинмигомпочуялопасность.
Вероятно, пачки фунтов не каждый день приносиливэтотзаштатныйбанк,
обслуживавшийкорабельщиковиокрестныхфермеров.Положениеспас
Валюженич, вернее его американский паспорт.Лицокассирамигомприняло
совсем иное выражение, фунты были разменены на франки, а Косухинещераз
обругал себя за беспечность.
По пути на вокзал, воспользовавшисьчасомсвободноговремени,Тэд
завернул ксеройгромадеВаннскогозамка.Здесьбылмузей.Правда,
осмотреть его не пришлось (времени было мало), но ВалюженичпровелСтепу
вдоль огромных стен, показав полуразрушенныебашниистаринные,обитые
проржавелым железом ворота. Тэд сыпал именами герцогов бретонских, которые
творили в этих стенах свои феодальные безобразия,аКосухинлишькачал
головой, прикидывая, что взять такой замок мудрено даже сегодня, разве что
с помощью батареи тяжелыхгаубиц.НапоследокамериканецповедалСтепе
историю какого-то Робера д'Артуа, который сей замок штурмовал издесьже
нашел свою смерть.
Поскольку Степа по винепроклятогоцаризманесумел
приобрестинеобходимыесведенияобисторииСреднихвеков,Валюженич
вкратце рассказал ему об этом самом Робере д'Артуакоторый,оказывается,
был авантюристом, спровоцировавшим Столетнюю войну. Узнав об этом, Косухин
рассудил, что печальный финал этого милитариста более чем закономерен.
В Ванне оставалось ещемноголюбопытного,вовсякомслучаеесли
веритьТэду,нонадобылоспешитьнапоезд.Ввагонеоказалось
полным-полнофермеров,ехавшихсВаннскойвесеннейярмарки,и
путешественники забились вуголкупе,стараясьнепривлекатьксебе
лишнего внимания. Впрочем, их соседи были заняты своими разговорами, разве
что то и дело стремились угоститьТэдаиСтепуместным"кальвадосом",
который оказался на поверку жуткой кислятиной.
В Бриньоган поезд пришел после полудня. Подождав,покудавысыпавшие
из поезда фермеры разойдутся, Валюженич предложил Степе пройтись к морюи
наметить дальнейший план действий. Здесь, напустынномберегу,гдепод
ногами скрипел белый песок, сушились накольяхстарыерыбацкиесетии
замерли вытащенные на берег черные баркасы,вэтотчасбылобезлюдно.
Погода испортилась. Дул холодный ветер, небо покрылось тяжелыми тучами, по
серой поверхности моря одна за одной шли высокие, в гребешках пены волны.
- Не похоженаИндийскийокеан!-поежилсяотхолодноговетра
Валюженич. - А вообще-то, хорошо. Люблю море!
- Вроде Балтики, - рассудил Степа. - Невесело здесь, чердынь-калуга!
- Оу, это замечательные места, Стив! Здесь высаживались викинги Эриха
Рыжего,готовяськбоюсдружинойбретонскогогерцогаИоанна!
Представляешь?
- Не-а, не представляю, - улыбнулся Степа. - Яведь,Тэд,неученый
совсем. Хорошо тебе - выучишься, станешь этим самым "акэолоджи"...Толку,
правда, с вас, интеллигентов!
Валюженич тоже усмехнулся:
- А нас, -американцев,ещеназываютпрагматиками!НичегоСтив,
кончиться ваша дурацкая война, я прижму своего папашу, а Шарль - своего, и
мы определим тебя в Сорбонну. Ну, если захочешь, - в Кембридж.
- Куда, чердынь-калуга? Не, товарищ акэолоджи, у меня дела.Покаво
всем мире Коммунию не построим!..
- Стив! Слушай, да это же сказки! - не выдержал Валюженич.-Тыже
умный человек! Как можно верить в эту эсхатологию?
- Во, слова выучил, - покачал головою Степа. - Это несказки,Стив.
Просто за это надо дорого заплатить.
- Догадываюсь чем. Если, к примеру, головой Ростислава и твоей - то я
не согласен. Своей, кстати, тоже...
Степа не стал вступать в эту бесплодную дискуссию.Онхорошознал,
что чаще всего гибнут как раз те, кто вовсе не собирается отдаватьжизнь.
Но эту очевидную истину развивать не тянуло.