Я и Рита сидим в ресторане, где обсуждаем нашу поездку в столицу. К столику подсел бывший каперанг Смирнов.
– Сережа привет. Здравствуйте глубокоуважаемая Риточка. Правильно я вас запомнил?
– Да, Михаил Михайлович. Здравствуйте.
– Приятно все же видеть вас здоровыми и счастливыми.
– Михаил Михайлович, выпейте с нами.
Я, как и тогда, наливаю ему в фужер водки. Старик осторожно берет его за ножку и говорит.
– Давайте. Давайте поднимем тост за тех, кто погиб на твоем эсминце, Сережа. За отличный боевой корабль, умерший там же.
Мы выпили и немного помолчали.
– Я вот иногда думаю, – первым заговорил бывший каперанг, – если будет новая война, сколько невинных жертв погибнет при этом. Представляете, в мирное время, гибнут современные корабли, то в военное время, наверняка – государства.
– Для того чтобы этого не было, мы должны быть сильные, могучие…, – осторожно вякнула Рита.
– Не надо песен, девочка. Кому нужно могущество, если не будет будущего.
ЭПИЛОГ
Из почти 140 человек служивших на эсминце, в катастрофе погибло сразу же 87. Из оставшихся живых, некоторые потом медленно умирали. Через шесть месяцев в страшных мучениях скончался Гоша, так и не дождавшись нашей свадьбы, еще раньше умер скромный штурман Друян. В этой трагедии, из 12 прикомандированных научных работников, в живых остался один, Коля Долматов.
На городском кладбище есть небольшой обелиск. На камне выбиты слова.
« Эсминцу „Сторожевому“ и его экипажу, погибших при исполнении своего воинского долга, посвящается…» и дата……
А далее столбики могил с однообразными надписями, где выбиты звание, фамилия, имя, год рождения и смерти.
Будущее, наверняка, так и не узнает, что за воинский долг исполнил корабль.