Они никогда не были на юге и ещё не видели моря, не то что дельфинов. Даже в городе, на левом берегу Камы, им приходилось бывать довольно редко.
— А я в цирке слона за хобот трогал, — безнадёжно сказал Егор.
— А в меня клоун мяч бросил, — вспомнил Арканя.
Они опять замолчали.
— Пойдёмте на улицу бегать, — предложил Егор.
— Ты же больной, — сказала Катя.
— Я уже выздоровел!
— У тебя опять живот болел? — спросила она.
— Ага. Что-то у меня с ним происходит.
— Аппендицит. Тебе будут операцию делать.
— Никакой у него не аппендицит! — с гордостью произнёс Арканя. Наконец-то и они могли кое-чем поразить Катю. — У него знаешь что? У него такое!..
Катя испуганно посмотрела на Егора.
— Во всём свете только мы про это знаем! — добавил довольный Арканя.
— Про что? — спросила Катя.
— А вот про это! — Мальчишки засмеялись и побежали на улицу. Катя за ними.
Перед домом была лужайка, на которой гуляли куры. Мальчики растянулись на траве, вызвав неодобрительное кудахтанье.
Всё-таки хорошо жить на свете, пока ещё не подул холодный осенний ветер, не заморосил мелкий дождь и низкие серые тучи не закрыли солнце. Ещё можно валяться на траве, бегать босиком, собирать в кучу опавшие листья, жечь в овраге костёр, играть в «чижа». Ещё многое можно успеть за последние солнечные денёчки!
Егор повернулся на спину, закрыл глаза. Катя села рядом с ним на портфель, сорвала травинку и провела травинкой ему по щеке. Егор мотнул головой, подумал, что муха. Катя улыбнулась и снова провела травинкой. Егор снова мотнул головой и открыл глаза.
— Это ты! — рассмеялся он и дёрнул портфель, на котором сидела Катя. Она свалилась на землю и тоже засмеялась.
— Хватит вам, — проворчал Арканя. — Не дадут отдохнуть.
Он лежал на животе, уткнувшись в пожелтевшую траву, и ждал, что Егор с Катей о нём вспомнят и хотя бы дёрнут за ногу, и уже приготовился к тому, что даже и не пошевелится. Но никто его за ногу не дёргал. Они смеялись и толкали друг друга, как будто Аркани тут и не было.
Он встал, отряхнулся. На щеке его отпечатались стебельки травы.
— Ты куда? — всполошился Егор.
Арканя неопределённо пожал плечами. Егор шутливо толкнул его в бок, понял: друг обиделся. И правда, чего это он с девчонкой разыгрался?
— Скука здесь. — Арканя зевнул.
— Пойдём на Седьмую линию за рябиной, — предложил Егор.
— Пойдём, — вяло согласился Арканя.
— А мне пора домой, — удручённо сказала Катя.
— Ну и иди, не задерживаем! — Егор встал на голову и поболтал ногами. Но долго стоять на голове было не очень удобно.
Катя надула губы, готовая вот-вот расплакаться. Слёзы у неё были очень близко. А уж когда она начинала плакать, то они лились рекой.
— Ладно, пусть с нами идёт, — примирился Арканя. — Мы залезем на дерево и будем ей вниз кисти сбрасывать.
— А мне жалко, что ли, — сказал Егор. — Сама заныла, что домой пора.
Кате действительно пора было домой, ведь её ждали из школы, но и от мальчиков отставать не хотелось. И она решила задержаться ещё на полчасика, не больше.
В лес, на Седьмую, вели две дороги, одна — через посёлок мимо автобусной остановки; другая, ближняя, — вдоль оврага. Катя хотела по оврагу, чтоб быстрее, а Егор сказал, что там грязно, Катя туфли оставит. Арканя вспомнил, что в прошлом году он там даже в сапогах завяз.
Пошли через посёлок. У автобусной остановки было много народу. Как раз подошёл автобус и началась посадка.
Вдруг Егор остановился. Среди пассажиров, которые садились в автобус, он увидел Затейника с Тонькой.
— Арканя, посмотри!
Двери автобуса уже закрывались.
— Скорее! — крикнул Егор.
Они запрыгнули в самую последнюю минуту: Егор, за ним — Арканя и Катя.
— Не дети, а сорванцы, — сказала какая-то тётенька с корзинкой.
Пассажиры, которые стояли у задней двери, её поддержали.
— Извините, тётенька! Извините, дяденька! — говорил Егор, протискиваясь в угол.
Никто не поверил, что Егор на самом деле извиняется. Тётенька с осуждением качала головой: дескать, ничего хорошего из этого ушастого не получится. Сейчас родители не воспитывают, а потом сами плакать будут.
В углу стояло большое запасное колесо, как спасательный круг. К этому колесу и пролез Егор.
— Куда мы поехали? — спросила Катя.
— Мы-то знаем, куда едем! А тебя кто просил? — Егор и не думал, что Катя прыгнула в автобус, и только сейчас её увидел. — Ты чего за нами увязалась?
— Ты же крикнул: «Скорее!» — и побежал. И Арканя побежал. И я тоже побежала. Ты обманул, сказал: за рябиной пойдём. Обманщики вы оба!
— Ничего мы не обманщики, — сказал Арканя. — Егорку, может, притянуло, вот он и побежал.
— Как это притянуло? — У Кати на глазах слёзы тут же высохли.
— Он сам не знает как. Знал бы, так не бегал.
В автобусе было тесно. Егор вытягивал шею, чтоб увидеть Затейника. Но как он шею ни тянул — всё равно ничего не видел. Не так-то просто жить маленьким. Но Егор не собирался сдаваться. Он заработал локтями и головой и стал пробираться вперёд. Пассажирам это не понравилось. Кто-то предложил остановить автобус и высадить его. Кажется, всё та же тётенька. И не кому-нибудь, а именно ей Егор невзначай наступил на ногу. И опять сказал:
— Извините, тётенька!
После этого тётеньке даже плохо сделалось. Егор хотел ещё раз извиниться. Но тут увидел Затейника. Он стоял и что-то шептал Тоньке на ухо. Тонька слушала Затейника и прыскала в ладошку. И чего ей всё время смешно? Тут Затейник оглянулся. Егор шмыгнул в ноги пассажирам, которые и без того относились к нему плохо. Да и как к нему можно было хорошо относиться, если он сновал то вперёд, то обратно? Может быть, какой-нибудь мелкий карманник? Только и смотрит, что плохо лежит? То-то чёрными глазами стреляет. Тётенька уже молчала, корзинку покрепче придерживала. Зато дяденька в клетчатом плаще взял его за шиворот и грозно сказал:
— Хватит шнырять! А то!..
— Извините, дяденька!
Дяденька его отпустил.
— Егорка, где ты был? — спросил Арканя. — Я уж весь измучился. Хотел за тобой следом, только Катьку одну не оставишь.
— Там они! Стоят, о чём-то шепчутся. Затейник оглянулся — я шмыг обратно!
— Какой затейник? Куда мы едем? — заныла Катя. — Мне надо домой, меня потеряли!
Егор и сердился на Катю и жалел её. Попадёт ей дома, да ещё как. А виноват в этом он. Ведь она пришла навестить его и даже яблоко принесла. Хотя тоже хороша: прыг за ними в автобус. Ни с того ни с сего! Никто её не звал.
— Вот будет остановка — ты сойдёшь, пересядешь на другой автобус и возвратишься домой, — попытался успокоить её Егор.
— А вы? Я без вас обратно не поеду!
— Ишь какая нашлась! — возмутился Егор. — Высадим, и всё!
— А у меня денег нет на билет!
Тут-то Егор и вспомнил, что ни у кого из них денег нет. Поискал во всех карманах. Пусто. Арканя нашёл копейку, которую тут же выронил. Что же сейчас делать? Вот придёт контролёр, поймает их и скажет:
— Без билетов пешком ходят, а не в автобусах ездят, — и напишет письмо учительнице Елене Васильевне, что её ученики в составе трёх человек, в том числе одной девочки, являются «зайцами». И повесят их фотографии на доске «Не проходите мимо!».
Но тут как раз водитель объявил: «Граждане пассажиры! У нас самообслуживание. Будьте сознательными, покупайте билеты!»
— Мы в следующий раз по два билета купим, — нашёл выход Егор.
— Ну да! — обрадовался Арканя. — Всё равно ведь когда платить.
Автобус всё шёл и шёл. Не останавливался. Уже проехали деревню Речную, которая была в пяти километрах от посёлка, въехали в лес.
— Мне до-мо-о-й надо! — снова затянула Катя.