— Он выпрыгнул из сугроба, как мячик, и снова принялся охорашивать свой драгоценный плащ.
А я наклонилась над Ангелочком и прислушалась: дышит ли он? Слава богу, он дышал. Мне даже показалось, что ресницы его дрогнули.
— Э-эй! — Я тронула его за плечо. Ангелочек медленно открыл глаза — они были мутными и ровным счетом ничего не выражали.
Позади хрустнул снег, возникший за моей спиной Самуил прогнусавил:
— Вот видите, он жив, а нам пора. И завертел головой:
— Неподалеку могут быть его сообщники…
— Какие еще сообщники! — прикрикнула я на него. — Вы хотите сказать — другие сотрудники? Тем более мы должны ему помочь. Представляете, что с нами будет, если выяснится, что мы бросили на произвол судьбы раненого милиционера?!
— Милиционера? Какого милиционера? — Самуил перевел взгляд на Ангелочка. — Он что, так вам представился? Может, он и удостоверение вам показал?
— Нет, но… — осеклась я.
— Не думал, что вы такая безрассудная женщина, — Самуил хлопнул себя по пухлым бедрам, — при нашей первой встрече вы мне показались, наоборот, сверхосторожной. Этот тип, — он кивнул на Ангелочка, который настолько пришел в себя, что даже попытался перевернуться на бок, — не имеет никакого отношения к милиции.
— А кто же он тогда? — Меня бросило в жар, а ведь еще минуту назад у меня зуб на зуб от холода не попадал.
Самуил опять покосился на дорогу, по-прежнему безлюдную. Похоже, он колебался.
— А это мы сейчас у него спросим, — с этими словами он присел на корточки рядом с Ангелочком, предварительно заботливо подобрав полы плаща.
Ангелочек уже довольно активно ворочался в сугробе, да и взгляд его стал вполне осмысленным. Он даже попытался сунуть руку куда-то за пазуху, но, судя по всему, того, что искал, не нашел.
— Зря стараешься, — усмехнулся Самуил. — Вот он.
И я увидела в его руке — что бы вы подумали? — пистолет! Я чуть язык не проглотила, а Ангелочек подался было вперед, а потом обмяк.
Я посмотрела на Самуила: с пистолетом в руках он выглядел не столько грозно, сколько велело. Оружие не сочеталось с его пародийной внешностью, впрочем, так же, как и род его занятий. Где вы видели частного сыщика с такими пухлыми щечками, шмелиным брюшком и ревностной заботой об опрятности гардероба. По крайней мере, в кино они выглядят по-другому.
— А теперь поведай нам, глубокоуважаемый, что тебе нужно было от этой гражданки и куда ты ее вез? — Самуил кивнул в мою сторону.
— Ничего не знаю. — Ангелочек, морщась и кривясь, подобрал под себя ноги. — Попросила подбросить…
— Что же ты врешь? — взорвалась я. — Ты же сказал, что везешь меня на конспиративную квартиру. — В голову мне пришла догадка, от которой я застонала. — Обыск — твоя работа?
Ангелочек растянул губы в блаженной улыбке безобидного идиота, только пузырей на губах и не хватало, и пробормотал:
— Пистолет газовый…
И посмотрел наверх, на дорогу, с которой мы с ним свалились. А там собралась кучка зевак, которые оживленно что-то обсуждали, показывая на нас пальцами. Я дернула Самуила за рукав и показала ему на дорогу.
— Уходим, — тихо скомандовал он.
— Ну вот, теперь будет кому о нем позаботиться, — удовлетворенно хмыкнул Самуил, заводя мотор зеленой «Шкоды».
Уютно устроившись на заднем сиденье, я имела возможность наблюдать Ангелочка, полулежащего в сугробе, а также обступивших его зевак, их было четверо, и все — в ватниках и валенках. Почесав затылки, они отрядили одного мужичка куда-то в сторону темнеющих за редким перелеском домишек. Что происходило вслед за этим, осталось за кадром, поскольку «Шкода» под управлением смешного Самуила, претендующего на роль супермена, натужно взревев, рванула с места.
— Каков гусь! — воскликнул Самуил, бросая прощальный взгляд на Ангелочка.
— Я всегда знал, что он проходимец, но такого не ожидал. Надо будет позаботиться, чтобы у него лицензию отобрали.
— Так вы его знаете? — опешила я.
— Да уж, имею удовольствие. — Самуил сбросил скорость перед поворотом: в отличие от Ангелочка он вел машину с крайней осторожностью, и эта его черта очень даже меня к нему располагала, особенно после недавнего полета вверх тормашками. — Это как раз та паршивая овца, которая все стадо портит. Убивать таких надо!.. — прошипел неистовый Самуил. — Весь цех подводит…
— Так он что, тоже?.. — посетила меня внезапная догадка.
— Тоже, тоже, — согласно кивнул Самуил, — только действует, паршивец, такими методами — никаких правил, никаких приличий… А насчет обыска это точно?
— Абсолютно…
— Да за это я его в порошок сотру, — пообещал мне Самуил, — совсем обнаглел, сопляк! Дают разрешение на сыскную деятельность кому попало, а в результате с нами никто дел иметь не хочет, — ворчливо пожаловался он и спохватился:
— А вы уверены, что с вами все в порядке? Может, проконсультируемся у врача, я знаю отличного травматолога.
— Все в порядке, и спасибо вам за помощь, — сухо поблагодарила я. Конечно, я понимала, что забота Самуила Аркадьевича о моем здоровье носит исключительно показательный характер и вызвана не абстрактными филантропическими убеждениями, а его шкурной во мне заинтересованностью, но, как говорится, все равно приятно. — Кстати, я не совсем понимаю, откуда вы взялись?
— Да я как раз ехал к вам, чтобы узнать, вдруг вы изменили неблагоприятное мнение обо мне, и заметил, как вы отъехали с этим… этим паразитом, а так как я хорошо знаю его методы, то решил проследить. — Похоже, Самуил из кожи вон лез, чтобы предстать передо мной в благородном обличье скромного героя.
Я решила его поощрить:
— Вы меня здорово выручили. Просто не знаю, что было бы, если бы вы не появились.
В сущности, если я и покривила душой, то самую малость. Какие бы чувства я ни испытывала к этому нелепому толстяку, он и в самом деле оказался в нужное для меня время в нужном же месте.
Самуил Аркадьевич приятно зарделся, даже его оттопыренные уши, торчащие из-под клетчатой кепки, порозовели.
— Гм-гм, не стоит благодарности, — он смущенно откашлялся. — А вот вы все-таки бледноваты, — он посмотрел в зеркало заднего вида, — если не хотите к врачу, то уж подкрепиться вам точно не помешает. Я знаю здесь недалеко, по дороге, отличный ресторанчик. Может, остановимся и перекусим?
— Валяйте, — обреченно махнула я рукой.
Теперь, когда выяснилось, что по милости завравшегося Ангелочка я уже пропустила добрую половину трудового дня без уважительной причины, на меня снизошло странное безразличие. Впрочем, оно вполне могло быть и следствием недавнего дорожного происшествия, из которого я, по счастью, вышла с минимальными потерями. Между прочим, это было первое ДТП в моей жизни, и мне очень хочется надеяться, что последнее.
Буквально минут через десять Самуил и впрямь припарковал «Шкоду» на стоянке у небольшого деревянного особнячка в псевдорусском стиле: с высоким крылечком, резными окошками и зазывной надписью: «Милости прошу к нашему шалашу».
Самуил учтиво распахнул передо мной дверцу машины, а затем и низкую, стилизованную под старину дверь терема-шалаша. В просторных сенях , нас встретил добрый молодец в красной поддевке и с мобильником, ощупал коротким взглядом профессионального секьюрити и осведомился:
— Желаете отобедать?
— Желаем, — ответствовал Самуил, ласково подталкивая меня к гардеробу.
— Сегодня в меню расстегаи, поросенок с гречневой кашей… — заунывно затараторил администратор.
— Разберемся, — небрежно отозвался Самуил и бросился мне помогать.