-ЭтовсеблагодаряДжону, - ответила матьмягкимголосом,в
jnrnpnlслышалисьинтонации, свойственныемолоденькимдевушкам.Она
потянула Джона к себе. - Джон, это моя дочь Шей.
Джоннепринужденно взял ее за обе руки и внимательно посмотрелна
нее. Шей поняла, откуда у Яна такие голубые глаза. Он унаследовал ихот
отца.
- Шей, ты такая же красивая, как и твоя мать, - ласково сказал Джон
ипоцеловал ее в щеку. - Прости меня за спешку, но я так страстно желал
датьсвоеимя твоей матери, что даже не успел организовать официальную
церемонию бракосочетания. Я думаю, что это простительно. Я просто сгорал
от нетерпения.
-Тысделалеесчастливой,Джон.Мнегораздоприятнеебыть
свидетелемеесчастья, чем обмениваться формальнымикомплиментамина
официальном бракосочетании, - ответила Шей с такой же мягкой улыбкой.
-Нет,этоонасделала меня счастливым, - возразилДжон.-Я
испытываютакойприливсчастья, окоторомужедавнозабыл.Добро
пожаловать в наш дом, Шей. Мы всегда будем рады видеть тебя здесь.
- Спасибо.
Он еще раз пожал ей руки, а затем отпустил ее и повернулся к Яну:
- Я вижу, что вы уже познакомились. Это мой сын.
-Да,яуже узнала о нем достаточно много, - сказала Шей,иее
глазашутливо заблестели. - У меня такое ощущение, что я знаюегоуже
долгие годы.
-О, я так рада, что вы поладили, - вмешалась Селия. - Мы с Джоном
очень надеялись, что вы станете друзьями.
-Тыбыла бы очень удивлена, мама, если бы знала, как я близкос
ним познакомилась, - сказала Шей, многозначительно подмигнув Яну.
Еематьнастороженнопосмотрела на дочь, итапотупилаглаза,
понимая,что допустила ошибку. Теперь Селия будет думать, чтоеедочь
что-то замышляет. Не нужно было говорить таким многозначительным тоном и
такнасмешливо.Онабыла искренне рада, что еематьчувствуетсебя
счастливой, и ей очень не хотелось испортить этот праздник.
-Когда,выприехали, мы с Яном беседовали наоченьинтересную
тему, - сказала она с весьма серьезным выражением лица.
- Да, - подтвердил Ян и добавил после небольшой паузы:
-Мыобсуждаличрезвычайно важный вопросотом,каксознание
человека должно руководить его поступками.
-О!-воскликнулаШей,вызывающеприподнимаяподбородоки
поворачиваясь к нему. - С моим сознанием все в полном порядке. И с моими
поступками тоже.
- Тогда, может, стоит обсудить твои моральные принципы?
- Ян... - попытался вмешаться Джон Дуглас.
- О дорогая! - воскликнула Селия. - А я так надеялась...
-Моиморальныепринципывполненормальныисовременны,-
парировала Шей, запрокидывая голову, чтобы видеть глаза Яна.
- Ты не смогла мне этого доказать.
-Аяничего и никому не обязана доказывать, - яростновыпалила
Шей, не обращая внимания на попытки матери успокоить ее. - Я никогдане
доверяла таким узколобым, ограниченным и самодовольным педантам, как ты.
-Еегрудь бурно вздымалась, когда она выкрикивала наполненныегневом
слова. - Извините меня, - сказала она, направляясь к двери. - Мненужно
принять душ и переодеться к ужину.
Шейвзбежалавверх по лестнице, вошла в ванную ивключилатакую
холоднуюводу,какуютолько могла выдержать. Но вместодолгожданного
успокоения холодный душ лишь усилил приступ охватившего ее гнева.
-Какой дикарь, - пробормотала она, надевая короткую юбку и блузку
свободного покроя. Мягкая и тонкая ткань блузки приятно щекотала телои
нескрывала округлые формы груди. Шей собрала волосы в пучок и завязала
ихнамакушке.Приэтом несколько локонов осталисьсвободными,что
придавало особое очарование ее лицу.
Ян Дуглас сочетал в себе все качества, которые она всегда презирала
в людях. Он был чересчур рассудительным, чересчур категоричным и слишком
правильноговориловсехвопросах,которыекасалисьморалии
нравственностичеловека.Он осуждал любое проявлениесвободомыслияи
meg`bhqhlnqrh и при этом считал возможным поучать таких, как она.
Шейбылоужетридцать лет, и она не моглаизменитьсебя,свой
характерипривычки,даинехотелаэтогоделать,есличестно
признаться. Ее отец был единственным человеком, который до конца понимал
ее.Онвсегда поощрял ее чувство свободы, поддерживал ее стремлениек
независимости в суждениях. Воспитывая в ней терпимость к другим людями
их недостаткам, он часто говорил, что она не должна строго судить других
людей.Когда он умер, она потеряла не только любящего отца, но и самого
близкого друга, верного союзника.
Она до сих пор помнит его и чувствует, как ей недостает его. Он был
врачом,которымвосхищалисьвсеегопациенты,мужем,которым
восторгаласьжена,отцом,которого таксильнолюбиладочь.Уних
сложилисьоченьредкиепотемвременамотношения-открытыеи
доверительные.Мать Шей всегда была сдержанной и неохотнообсуждалас
дочерьюнекоторыеподробности интимной жизничеловека.Отецжебыл
предельнооткровенным и всегда прямо отвечал на всееевопросы,даже
самыепикантные, причем делал это подробно и обстоятельно. Болеетого,
онвсегдаценил ее способность проявлять любознательностьизадавать
самыеразные вопросы, считая это естественным проявлением человеческого
любопытства и интереса к жизни. Тем же, кто постоянно упрекал Шейвне
совсемправильномповедении, он всегдаотвечал,чтоэтонормальное
проявление открытости, откровенности и честности. Она все времяощущала
его защиту и покровительство.
БолеевсегоШейненавиделатех узколобых,ограниченныхлюдей,
которыесчитали себя вправе поучать других, навязыватьимсобственные
стереотипыповедения.