БолеевсегоШейненавиделатех узколобых,ограниченныхлюдей,
которыесчитали себя вправе поучать других, навязыватьимсобственные
стереотипыповедения.Она всеми фибрами душиненавиделаханжествои
показную добропорядочность. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что
Ян Дуглас принадлежит именно к такой категории людей. Жаль, что это так.
Человекустакой внешностью не подходит роль, которуюонстарательно
пытаетсяиграть.У него такие чудесные глаза, такойкрасивыйволевой
подбородок.Ей казалось, что совершенно невозможно ненавидетьчеловека
со столь красивым телом и лицом, что Нарцисс заплакал бы от зависти.
Вдругейпришлав голову мысль, что она сама становитсяслишком
требовательнойкчеловеку, которого только чтовстретила,ислишком
строгосудитего,незная истинных причин его поведения.Этамысль
неприятно поразила ее, и она тут же отбросила ее в сторону.
-Нуего к черту! - раздраженно выкрикнула Шей, брызгаянасебя
соблазнительноароматными духами. - Я не просила еговысказыватьсвое
мнениеопроблемах морали. Мне наплевать, что он обо мнедумает.Как
только этот дурацкий уик-энд останется позади, я тут же забуду онеми
никогда его не увижу.
С этими мыслями она спускалась вниз по лестнице. Джон и Ян сидели в
удобных креслах и потягивали белое вино из больших хрустальных бокалов в
форме тюльпана.
-Шей!- воскликнул Джон, поднимаясь со своего кресла. - Выпейс
нами немного вина.
Онаодарила его лучезарной улыбкой, не обращая внимания на сердито
хмурившегося сына.
- Нет, Джон, спасибо, - вежливо отказалась она. - Я думаю, что мама
нуждается в моей помощи на кухне.
Резкоповернувшись,такчто ее короткаяюбкавзметнулась,она
исчезла за дверью кухни.
-Чем я могу тебе помочь? - спросила Шей, оглядывая кухню. Ее мать
склонилась над духовкой, пытаясь вытащить оттуда тяжелый противень.
Еелицораскраснелосьотжара,шедшегоотдуховки.Селия
повернуласькдочери, посмотрела на ее одежду итяжеловздохнулаот
разочарования.
-Единственное, чем ты можешь помочь мне в данный момент, такэто
подняться наверх и надеть бюстгальтер, - проворчала она, все еще стояу
плиты.Всвоемяркомфартуке она совсем непоходиланастрогуюи
требовательную мать, к образу которой привыкла Шей.
-Зачем?-удивленно спросила Шей и подошла к большомуподносу,
чтобы попробовать оливки.
Селия долго искала нужные слова:
- Затем... Затем, что я прекрасно вижу твои.., твои.., капли росы.
Шейчутьбыло не подавилась оливкой, а поняв, чтоимелаввиду
мать, рассмеялась. Она и представить себе не могла, что существует такой
образ.
-Капли росы? - переспросила она, вытаращив на мать глаза.-Это
называетсясоски.
-Это
называетсясоски.Соски. Пора бы уже знать это. Укаждойженщинысо
времен Евы есть соски на груди. Это своеобразная часть женской анатомии.
Их создал Господь Бог, мама, и совершенно бессмысленно стесняться этого.
- Но и не стоит открыто демонстрировать их, - сердито сказала Селия
иснова тяжело вздохнула. Она в очередной раз подумала, что в поведении
дочерипроявляется ее всепобеждающий прагматизм. - Что подумают отебе
Джон и Ян?
Веселаяулыбкаисчезла с лица Шей, и она нахмурилась.Подойдяк
окну,онасмотреланасвежуюзелень,ноееужетакнерадовал
удивительнокрасивый ландшафт. Сама того не желая, мать обезоружилаее
самым эффективным способом. Она напомнила ей о том внутреннем конфликте,
которыйвсегда раздирал душу Шей на части. Она долго пыталась примирить
себяс собой, но из этого ничего не вышло. За всю свою жизнь она таки
не сделала ничего такого, что могло бы заставить близких гордиться ею.
- Ты стыдишься меня, мама? - спросила она тихим голосом.
-О,Шей!Конечноже,нет,дорогая!-воскликнулаСелияс
нескрываемымсожалением. Она быстро подошла к дочерииобнялаееза
талию. - Это все из-за того, что я хочу весело провести этот уик-энд.Я
хочу,чтобыу нас все было спокойно и хорошо. Понимаешь?Янехочу,
чтобымывсе испытывали ненужное напряжение. У тебя уже была стычкас
Яном. Кстати, что между вами произошло?
-Ничегоособенного, - уклончиво ответила Шей.-Мыпростоне
понравились друг другу. Это всего лишь неприязнь - глубокая, тотальная и
неисправимая. - Шей не стала объяснять подробности случившегося, полагая
это излишним.
-Иты,конечно, не считаешь себя виноватой. - Селияотошлаот
дочерии продолжила готовить ужин. - Когда же ты научишься вестисебя?
Шей,явсегдаговорила твоему отцу, что он толкаеттебявпропасть
своимисобственными руками, когда позволяет тебе видеть ислышатьвсе
то,что ни одна порядочная молодая леди не должна видеть и слышать.Он
был слишком свободным “в своих мыслях, и это передалось тебе.
-Ияблагодарю Бога за то, что так случилось,-сказалаШей,
сдерживаясебя.Ее голос прозвучал довольно резко, ионапостаралась
смягчить его, увидев страдальческое выражение на лице матери.-Унас
сегодня будет чудесный ужин, мама. Твои цыплята просто превосходны, если
мойноснеобманываетменя.-Онаподхватилабольшойподноси
направилась в столовую. - Я постараюсь не опозорить тебя в глазах твоего
мужа и своего сводного брата, - добавила она, выходя из кухни.
Селияпоправумогла гордиться своим ужином. Все керамическиеи
металлическиеприборыи предметы сияли так,чтоказалось,онибыли
изготовленыиз фарфора и серебра. В центре стола она поставилабольшую
хрустальнуювазусогромным букетом живыхвесеннихцветов.Чтоже
касаетсясамихблюд, то они были непревзойденными.