Наконец, когда Н. порешил истребить в своем войске всех персиян, составился заговор, и Н. был убит одним из военачальников — Салех-беем (1747). Новоизбранный шах Алий (племянник Н.) для приобретения популярности объявил в манифесте, будто Н. убит по его приказанию. См. Malcolm, «Hist. de Perse» (III, 49 — 165; на стр. 65 указаны источники для истории Н.).
А. Крымский.
Надпочечные железы
Надпочечные железы (glandulae suprarenales), несмотря на свой незначительный размер, играют, судя по новейшим исследованиям, весьма важную роль в организме. Это необходимейшие органы для поддержания жизни; они суть железы с так наз. внутренним отделением или секретом, предназначенные для выработки особого продукта, который, беспрерывно поступая из них в общий круг кровообращения, возбуждает к деятельности: во 1) вазомоторные (сосудодвигательные) центры, поддерживающие сосуды в известной степени постоянно длящегося сокращения (тонич. сокращения); во 2) центры блуждающего нерва, задерживающие сердцебиение и во все время жизни беспрерывно умеряющие частоту сердцебиений; в 3) центры, ускоряющие сердцебиения; в 4) центры дыхательные, обусловливающие дыхательные движения и в 5) по всем вероятиям центры, поддерживающие поперечно-полосатые мышцы тела в известном состоянии тонического возбуждения. Удаление Н. желез или их заболевание влечет за собою главный комплекс болезненных симптомов, характеризующих Аддисонову болезнь: страшную физическую слабость и утомляемость, частый слабый пульс и слабость дыхательных движений. Бронзовая окраска кожи не является необходимым атрибутом Аддисоновой болезни. После выяснения важности Н. желез как органов, вырабатывающих необходимые естественные химические стимулы для органов кровообращения, дыхания и мышечной системы, сухой остаток вытяжки их под названием «супрареналина» уже вошел в ряд целебных средств, располагаемых органотерапией.
Надсон Семен Яковлевич
Надсон (Семен Яковлевич) — известный поэт, род. в СПб. 14 декабря 1862 г.; по отцу еврейского происхождения, мать — из русской дворянской семьи Мамонтовых. Отец — чиновник, человек даровитый и очень музыкальный, ум. от психического расстройства, когда Н. было 2 года. Оставшаяся без всяких средств с двумя детьми вдова его сначала жила экономкой и гувернанткой в Киеве, потом вышла вторично замуж. Этот брак был крайне несчастлив. В памяти поэта осталось неизгладимое впечатление от тяжелых семейных сцен, закончившихся самоубийством отчима, после чего мать Н., вместе с детьми, поселилась в СПб. у брата, но вскоре умерла. Оставшийся на попечении дяди, с которым мало ладил, Н. в 1872 г. был отдан пансионером во 2-ю военную гимназию (теперь 2 кадетский корп.), где окончил курс в 1879 г. Поступив в Павловское военное училище, он простудился на учении. Врачи констатировали начало чахотки, и его на казенный счет отправили в Тифлис, где он провел год. В 1882 г. Н. выпущен подпоручиком в Каспийский полк, расположенный в Кронштадте. Это был лучший период его жизни, когда он впервые почувствовал некоторое довольство и отразил свое светлое настроение в одном из немногих, не отравленных тяжелым раздумьем, стихотворений:
Сбылося все, о чем за школьными стенами
Мечтал я юношей, в грядущее смотря.
Быстро растущая литературная известность, живой нрав, остроумный разговор, доброе сердце — все это располагало товарищей и знакомых к Н.; его баловали и окружали всякого рода заботами и попечениями. Военная служба, тем не менее, очень тяготила Н., и он при первой возможности вышел в отставку (1884).
Несколько месяцев он был секретарем редакции «Недели», но вскоре болезнь груди приняла такой печальный оборот, что друзья поэта, при помощи литературного фонда, отправили его сначала в Висбаден, а потом в Ниццу. Ни теплый климат, ни две мучительные операции туберкулезной фистулы ноги, которые ему сделали в Берне, не привели ни к чему, и летом 1885 г. друзья решили отвезти его назад в Россию. Медленно угасая, прожил Н. еще около 11/2 лет сначала в Подольской губ., затем под Киевом и, наконец, в Ялте, где ум. 19 января 1887 г. Много видел он хорошего за это время: популярность его все росла, вышедшее в 1885 г. собрание стихотворений быстро разошлось, потребовалось второе и третье, акад. наук присудила ему Пушкинскую премию, иллюстрированные издания помещали его портреты, он получал множество сочувственных писем. Когда он в Киеве устроил вечер в пользу литературного фонда, его встретили бурной овацией, а после чтения вынесли на руках. Живя под Киевом и ища заработка, чтобы не нуждаться в помощи друзей и литературного фонда, Н. стал писать литературные фельетоны в киевской газете «Заря». Это вовлекло его в полемику с критиком «Нового Времени» В.П. Бурениным, который в прозрачных намеках взвез на Н. обвинение в том, что болезнь его притворная и служит для него только предлогом вымаливать пособия. Умирающий поэт, глубоко пораженный тяжким, незаслуженным обвинением, собирался ехать в СПб. и устроить суд чести, но не был допущен к тому друзьями. Через некоторое время нападки возобновились с новой силой; последний, направленный против Н. фельетон «Нового Времени», пришел в Ялту уже после его смерти. Его тело было перевезено в СПб. и похоронено на Волковом кладбище. Через несколько лет, на собранные по подписке деньги, над могилой Н. поставлен памятник. Н. начал писать очень рано; уже в 1878 г. одно его стихотворение было напечатано в «Свете» Н.П. Вагнера; затем он помещал стихи в «Слове», «Устоях», «Мысли». В 1882 г. с ним пожелал познакомиться А.Н. Плещеев. Н. считал его своим литературным крестным отцом — и, действительно, Плещеев чрезвычайно тепло отнесся к дебютанту и открыл ему дорогу в «Отеч. Зап.». Помещенные здесь три стихотворения Н. сразу обратили на него всеобщее внимание и возбудили большие надежды. С тех пор успех его стихотворений в публике все возрастал и интерес к ним не ослабевает до сих пор. В течение 10 лет собрание стихотворений Н. выдержало 14 изд. и разошлось в количестве свыше 50 тыс. экземпляров. Право собственности на них, по завещанию Н., принадлежит литературному фонду, которому он, таким образом, сторицей заплатил за поддержку. Образованный путем продажи стихотворений Н. «надсоновский капитал» фонда составляет в настоящее время около 50 000 руб. Небывалый успех Н., равного которому нет в истории русской поэзии (в таком количестве до истечения срока литературной собственности не расходились ни Пушкин, ни Лермонтов, ни Кольцов, ни Некрасов), многие приписывали сначала сочувствию к несчастной судьбе безвременно погибшего поэта и как бы протесту против клеветы, отравившей ему последние дни жизни. Прошел, однако, ряд лет, невзгоды забыты, а успех стихотворений Н. остается прежним. Нужно, значит, искать его объяснение в самих стихах Н., тем более, что авторитетная критика мало занималась ими, относясь к Н., большей частью, как к поэту второстепенному. В Н. отразилось то переходное настроение, которым характеризуется и деятельность лучшего представителя литературного поколения конца 70-х и начала 80-х годов — Гаршина. Н. — олицетворение Рябинина в известном рассказе Гаршина: «Художники». Подобно Рябинину, он восклицает: «Но молчать, когда вокруг звучат рыданья и когда так жадно рвешься их унять, под грозой борьбы и пред лицом страданья... Брат, я не хочу, я не могу молчать».