– Да, спасибо, – бросил Сэндерс и вышел.
– Интуиция и на этот раз не подвела Джилберта Сэндерса. Стоило ему переступить порог ресторана, как Джо, убедившись, что ничьих посторонних ушей поблизости нет, бросился к телефону.
– Брунсвик? Это Джо…
– Что стряслось, приятель? – послышался приглушенный расстоянием голос Ли.
– У тебя на хвосте висит фараон, – зачастил Джо.
– Знаю, – спокойно ответил Ли.
– Знаешь? – Джо был озадачен. – И тебе известно, кто он? Это тот самый тип, с которым ты трепался у меня в баре.
– Вот именно. Ты‑то откуда пронюхал?
– Он только что звонил от меня. Слушай, Ли, я не знаю, что ты там натворил, но держись от него подальше. И от меня тоже – я не хочу по твоей вине попасть в лапы Скотланд‑Ярда.
– Не паникуй, Джо, еще неизвестно, кто в чьих лапах окажется. Кому он звонил?
– Какому‑то Мак‑Россу. Описал твою внешность и просил все о тебе выяснить.
– Вот даже как!
– Помимо этих двоих, еще трое фараонов пасутся у халупы старика Грофа. За кем‑то следят.
– Это все?
– Почти. Говорили о каком‑то инспекторе Диверсе. Ожидают его здесь.
– Благодарю за хорошие вести, приятель. – Голос Ли Брунсвика звучал бодро, но Джо послышалось в нем что‑то зловещее. Боязливо оглянувшись, он бросил трубку. По предыдущему опыту он знал: раз в их захолустье нагрянули ищейки из Скотланд‑Ярда, то произошло нечто из ряда вон выходящее. Лучше от всего этого держаться подальше.
– Сэндерс вернулся в гостиницу и попросил подать ужин себе в номер. Портье удивленно вскинул брови и заявил, что у них это не принято: при желании постоялец может утолить голод в ресторане напротив. Но возвращаться в ресторан Сэндерсу не хотелось.
Поднявшись в номер, он достал портсигар. Что за адская сила скрыта в этом маленьком футляре? На утреннем совещании инспектор Диверс ни словом не обмолвился о нем: значит, ничего выяснить не удалось. Аннигилятор… Какое странное слово. Что‑то связанное с антивеществом…
В дверь тихо, но настойчиво постучали. Сэндерс открыл портсигар и повернулся лицом к двери – так, на всякий случай.
– Войдите!
На пороге появился небольшого роста сухонький старичок с массивными очками на кончике длинного острого носа. Под мышкой он держал что‑то, напоминающее гроссбух. «Бухгалтер», – оценил вошедшего Сэндерс – и ошибся.
– Рад приветствовать вас, мистер… э‑э… – старичок заглянул в гроссбух, – мистер Сэндерс. Я Джон Гроф, владелец этого заведения. У вас есть претензии к нам?
Гроф с любопытством рассматривал постояльца, словно перед ним стоял пришелец с другой планеты. Сэндерс пожал плечами и спрятал портсигар в карман.
– Лично к вам – нет, мистер Гроф. Но у меня есть претензии к вашей кухне.
Гроф искренне удивился.
– К моей кухне? Но у меня нет кухни!
– Вот именно.
– А, вот вы о чем! – догадался хозяин и хихикнул. – А я, честно говоря, ожидал от вас другого. Вы не боитесь, что на вас рухнет потолок?
– Боюсь, – признался Сэндерс.
– Так что же вы застряли у меня? Ведь в Гринфилде уйма прекрасных отелей.
«Так уж и прекрасных», – мысленно улыбнулся Сэндерс. Этот словоохотливый старичок начинал его забавлять.
– Я люблю экзотику, – сказал он вслух.
– Ха‑ха‑ха! А я люблю шутников! – развеселился Гроф. – Мы с вами споемся, мистер… э‑э… – он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, – Сэндерс.
– Мы с вами споемся, мистер… э‑э… – он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, – Сэндерс.
– Странную рекламу делаете вы своей гостинице, – усмехнулся Сэндерс. – Чуть ли не с порога обещаете обрушить потолок.
– А если это правда? – возразил Гроф, усаживаясь в кресло. – Зачем же скрывать то, что и так очевидно? Пусть уж постояльцы знают, на какой риск идут, вселяясь ко мне. Скоро собираюсь повесить при входе объявление: «Ногами не топать» и «Громко не чихать». Кстати, я ведь тоже обитаю под этой крышей и если, не дай Бог, все это когда‑нибудь рухнет, разделю участь своих несчастных клиентов. Учтите, каждый из вас живет здесь не больше недели, я же провел в этом доме всю жизнь. Чувствуете разницу?
– Чувствую, – улыбнулся Сэндерс. – Вам памятник нужно поставить, мистер Гроф.
– Совершенно с вами согласен. Но довольно обо мне, меня больше интересуете вы, мистер… э‑э… Сэндерс.
– Я?
– Вы и вам подобные. Вы знаете, сегодня произошло нечто знаменательное: в мой отель, – слово «отель» он произнес с напускной серьезностью, – вселились сразу четыре человека. Представляете – четыре! Да в самый разгар сезона у меня не бывает такого наплыва, а сейчас… – Он кивнул на окно, за которым уныло барабанил дождь. – Какая мерзкая погода! И знаете, кто те трое?
– Трое?
– Ну да, трое вновь прибывших, помимо вас. Все иностранцы! – Гроф понизил голос и выпучил глаза, словно только что, сию минуту, раскрыл мировой заговор с целью подорвать его уникальный отель. – Француз, итальянец и, кажется, немец.
«Швейцарец», – мысленно поправил Сэндерс.
Джон Гроф открыл гроссбух и с важным видом стал листать его.
– Вот, нашел! – торжествующе возвестил он. – Джованни Риччи, Шарль Левьен и Фридрих Мольтке.
Сэндерс резко повернулся к Грофу.
– Как вы сказали? Фридрих Мольтке?
– Совершенно верно, Фридрих Мольтке. – Гроф захлопнул гроссбух, подняв в воздух столб пыли. – Вы что, знаете его?
– Н‑нет, – ответил Сэндерс, думая о своем.
«Странно, почему Миллер назвался чужим именем? Опасается, что сюда проникнет весть о смерти настоящего Ганса Миллера? Но ведь в Лондоне он останавливался под своим именем!»
Заметив озабоченность постояльца, Джон Гроф стал собираться.
– Вы извините меня, старика, – сказал он, сунув гроссбух под мышку, – что я вторгся к вам без приглашения. Скучно одному, не с кем словом перекинуться. А вы человек свежий, нездешний, с вами есть о чем поболтать.
– А как же те трое? – спросил Сэндерс.
– Терпеть не могу иностранцев, – конфиденциально заявил Гроф, подмигнув. – К швейцарцам, правда, отношусь снисходительно. Есть у меня один знакомый… Впрочем, это неинтересно. Спокойной ночи, мистер Сэндерс. И дай вам Бог утром увидеть этот потолок целым и невредимым.
– И вам того же, мистер Гроф, – улыбнулся Сэндерс.
Как только дверь за хозяином гостиницы закрылась, Сэндерс тут же связался с портье и осведомился, в каком номере остановился Фридрих Мольтке.
– В семнадцатом, сэр, – последовал вежливый ответ.
Через минуту Сэндерс уже шагал по коридору в поисках нужной двери. Ему не терпелось узнать, что за игру затеял Ганс Миллер.
Вот и табличка с номером семнадцать. Сэндерс постучал.
Дверь отворилась. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина в махровом халате и с голыми ногами. Похоже, он только что принимал ванну.