Впрочем, в последнее время финансовые дела клуба заметно пошатнулись. Охотник нынешних дней в чем‑то сродни рыцарю эпохи Дон Кихота – он так же обречен на вымирание… Перехожу к самому главному, – заторопился Гроф, заметив нетерпеливый жест Джила Сэндерса. – «Утиное Гнездо», поместье, расположенное на вершине самого высокого холма, вот уже несколько поколений принадлежит Баллардам. Последний его владелец, Мэтью Баллард, в свое время преподавал в Кембридже, но вот уже лет десять как уединился в своем «Гнезде» и… словом, чем он сейчас занимается, никто не знает. Про него ходит множество различных, порой самых фантастических слухов…
– Слухов?
– Да, слухов. Но все эти слухи, по‑моему, не отражают и десятой доли действительности.
– Какова же, по‑вашему, эта действительность, мистер Гроф? – проявил жгучий интерес Сэндерс.
Гроф пожал плечами.
– Чего не знаю, того не знаю. А гадать не берусь; неблагодарное это дело – строить догадки. Скажу лишь следующее. Не знаю, имеет ли это событие какое‑либо отношение к доктору Балларду – так его окрестили местные жители – и к его таинственной судьбе, или же это простое совпадение, но около четырех лет назад в городе объявился некий Уильям Джефферсон, отваливший в городскую казну изрядную сумму и скупивший все охотничьи угодья, а также часть земель, не принадлежавших клубу. Таким образом, вся обширная территория к юго‑западу от Гринфилда стала собственностью этого новоявленного помещика. Исключение составило лишь «Утиное Гнездо», продать которое Баллард категорически отказался. Впрочем, как я слышал, Джефферсон и не претендовал на это поместье. Более того, «Утиное Гнездо» – единственная территория, не вошедшая в круг его интересов, хотя относительно всего, что лежало за пределами «Гнезда», Джефферсон проявил завидные настойчивость и активность. В считанные месяцы в трех милях к востоку от «Утиного Гнезда» было возведено двухэтажное здание с гаражом, бассейном и вертолетной площадкой. Следует заметить, что от города к «Гнезду» вело отличное шоссе, большая часть которого теперь отошла во владения Уильяма Джефферсона. На этом шоссе, на самой границе своих владений, Джефферсон установил нечто вроде контрольно‑пропускного пункта с автоматическими воротами и вооруженной охраной. По обе стороны от КПП, вдоль границы джефферсоновских владений, на многие мили протянулся сплошной бетонный забор. Поговаривают, что система сигнализации дает полную гарантию от непрошеного вторжения на территорию нового владельца холмов.
Гроф перевел дух и продолжил:
– Какие цели преследовал Джефферсон, вводя столь жесткие меры для охраны своих владений, каковы причины, вынудившие его отгородиться от всего мира за бетонной стеной и спинами вооруженных молодчиков, чего он боится и кого опасается – все это остается тайной за семью печатями. Он прибрал к рукам две‑три враждующие гангстерские группировки, ранее специализировавшиеся в основном на торговле наркотиками и игорном бизнесе, заставил их служить себе и выполнять несвойственные им функции военизированной охраны. Деньги, как известно, делают великие дела. Джефферсон несметно богат, он способен купить всех и вся в округе. Парадокс заключается в том, что он совершенно не вмешивается в жизнь города. Гринфилд не входит в сферу его интересов. Да и сам он бывает здесь крайне редко, не больше двух‑трех раз в году. Но и тогда он останавливается исключительно в «Гнезде Джефферсона» – так с чьей‑то легкой руки окрестили его двухэтажный особняк. В городе он появился только раз – в первый свой приезд, да и то лишь для оформления купчей. С тех пор его никто не видел, и о его появлении на холме мы судим лишь по косвенным признакам.
Гроф прервал свой рассказ, чтобы отхлебнуть из стакана уже остывший чай.
– Надеюсь, мистер Сэндерс, вас интересует именно эта информация?
– Возможно… – Сэндерс напряженно думал. – Сейчас меня больше интересует Баллард. Мне кажется странным, что его поместье оказалось в кольце владений Джефферсона.
– Согласен, – кивнул Гроф, – на первый взгляд это выглядит странным. Казалось бы, расположение «Утиного Гнезда» должно было заметно стеснять свободу его владельца, но следует учесть необычный образ жизни Балларда. Это настоящий затворник, он что‑то творит в своих четырех стенах, не желая ни с кем иметь дело и никого видеть. Пожалуй, появление Джефферсона пришлось ему только на руку. Поговаривают, Джефферсон взялся опекать старого отшельника, но в чем эта опека выражается, никому не известно. По крайней мере, всем необходимым Баллард обеспечен.
– Странно, – пробормотал Сэндерс, – очень странно. Такое впечатление, что Джефферсон выполняет роль цербера при Балларде. Похоже, его внезапное появление здесь связано с именем этого чудака из Кембриджа. Ваше мнение, мистер Гроф?
– Наверняка этого утверждать никто не берется, но именно такая версия распространилась в Гринфилде. Наш город настолько погряз в буднично‑провинциальной рутине, что эта странная пара – Джефферсон и Баллард – всецело овладела умами большей части городских обывателей, жадных до сенсаций и сплетен. Отсюда и множество версий относительно их взаимоотношений, но версия, предложенная вами, мистер Сэндерс, наиболее, как я уже сказал, популярна.
– Но если мне вдруг потребуется повидать этого самого Балларда, надеюсь, я смогу это сделать беспрепятственно?
Гроф таинственно улыбнулся.
– А вот и нет, мистер Сэндерс! Если подходить к вопросу формально, то для этого вам придется пересечь часть владений Уильяма Джефферсона, который в свою очередь вправе не пропустить вас.
– Значит, КПП на шоссе к «Утиному Гнезду» для того и устроено, чтобы препятствовать проезду к поместью Балларда?
– Возможно.
– Но ведь это явное нарушение прав владения земельной собственностью!
– Не думаю, – возразил Гроф. – Если ни Джефферсон, ни Баллард не желают иметь с вами дела, то никакого нарушения здесь нет.
– Откуда вы знаете, что Баллард заранее откажет во встрече незнакомому человеку?
– Именно потому, что вы незнакомый, он вам и откажет. Повторяю, он не желает никого видеть, тем более людей незнакомых. Что ж, это его право.
– А родственники? У него есть родственники?
– Он совершенно один на всем белом свете.
– Но ведь кто‑то же может рассчитывать на встречу с этим человеком! – начал терять терпение Сэндерс.
– Разумеется, – невозмутимо ответил Гроф. – У охранника на КПП есть список из пяти‑шести человек, которым разрешен беспрепятственный проезд во владение Балларда.
– И список этот, разумеется, составлен самим Баллардом, – криво усмехнулся Сэндерс.
Гроф развел руками.
– Нам, простым смертным, это знать не дано, – ответил он.
– Кто же в этом списке? Друзья?
– У Балларда нет друзей.
– Так кто же?
– Вы требуете от меня слишком многого, мистер Сэндерс, – взмолился Гроф. – Клянусь, я не знаю, кто вошел в этот список.
– Извините, – смутился Сэндерс. – Значит, разрешить или не разрешить проезд в «Утиное Гнездо» вправе исключительно охранник на КПП? Так?
– Так.
– М‑да, – в раздумье покачал головой Сэндерс, – выходит, Баллард сидит взаперти, а роль тюремщиков выполняют гангстеры Джефферсона.