Этого ей было вполне
достаточно, чтобы понять полную победу над ним, и она записала ее, как бы на
всякий случай, в уголке своей памяти.
Ислучай представился.Франциск Iстал небрежно обращаться сосвоей
прекрасной фавориткой, предпочитая ей госпожу д'Этамп.
Когдапризнакиохлаждения сделались явными,Дианавпервыевжизни
заговорила с Жаком де Монтгомери.
Произошло это в Турнелле,на празднике, который устроил король в честь
новой фаворитки.
- Господин де Монтгомери! - подозвала Диана графа.
Взволнованный и растерянный, он подошел к ней и неловко поклонился.
- Как вы грустны! - сказала она.
- Смертельно грустен, сударыня.
- О господи, отчего же?
- Оттого, что хотел бы пойти на смерть.
- Ради кого-нибудь, надо думать?
- Ради кого-нибудь -это было бы очень приятно,но ипросто так,ни
ради чего, было бы тоже не худо.
- Что за страшная меланхолия! Откуда она взялась у вас?
- Откуда мне это знать, сударыня?
- А я знаю это, сударь! Вы любите меня.
Жак побледнел.Затем, набравшись мужества, которого здесь понадобилось
больше,чем ринуться одному нацелый неприятельский батальон,онответил
хриплым и дрожащим голосом:
- Да, сударыня, я люблю вас. Тем хуже!
- Тем лучше, - засмеялась Диана.
- Какваспонять?-воскликнулошеломленныйМонтгомери.-Ах,
осторожнее,герцогиня!Это не игра. Это любовь, пусть даже безнадежная, но
искренняя и глубокая...
- Почему же безнадежная? - спросила Диана.
- Герцогиня,проститезаоткровенность,ноневмоихправилах
приукрашивать вещи словами. Разве вас не любит король?
- Это верно, - вздохнула Диана, - он любит меня.
- Стало быть,вы видите, что мне нельзя - если даже я смею вас любить,
- нельзя говорить вам об этой неподобающей любви.
- Неподобающей вам, вы правы.
- О нет,не мне! - воскликнул граф. - И если бы когда-нибудь оказалось
возможным...
НоДианаостановила его,сказавсвеличавойгрустьюисхорошо
разыгранным достоинством:
- Довольно, господин де Монтгомери. Прошу вас, прекратим этот разговор.
Холодноемупоклонившись,онаудалилась,предоставив бедному графу
колебатьсямеждусамымипротиворечивымичувствами:ревностью,любовью,
ненавистью,страданием и радостью. Итак, Диана знает, что он ее боготворит!
Ноонее,может,оскорбил!Онмогпоказатьсяейнесправедливым,
неблагодарным, жестоким!
На другой день Диана де Пуатье сказала королю Франциску:
- Знаете, государь, господин де Монтгомери влюблен в меня.
- Вот как? - засмеялся король.
- Вот как? - засмеялся король. - Ну что же, Монтгомери старинный род, и
знатны они почти так же,как я. А сверх того они почти так же храбры и, как
я вижу, почти так же любят женщин.
- И это все, что вы можете мне сказать? - спросила Диана.
- А что ж мне,по-вашему, сказать вам, дорогая? - прищурился король. -
Неужели же я должен сердиться на графа Монтгомери только за то,что у него,
как и у меня, хороший вкус?
- Если бывопрос касался госпожи д'Этамп,выбы этого не сказали,-
пробормотала оскорбленная Диана.
Больше онаневозвращалась кэтому разговору,норешила продолжить
испытание. Снова встретившись через несколько дней с графом Жаком, она опять
окликнула его:
- Господин де Монтгомери! Вы стали еще печальнее?
- Это естественно, герцогиня! - смиренно ответил граф. - Ведь я трепещу
при мысли, что, быть может, обидел вас.
- Не обидели, сударь, а только огорчили, - вздохнула герцогиня.
- О,сударыня,как же я мог причинить вам хоть малейшую боль, если за
одну вашу слезинку готов пролить всю свою кровь!
- Но ведь вы дали мне понять,что фаворитка короля не вправе мечтать о
любви дворянина.
- Ах,яхотел сказать,герцогиня,лишь то,что вынеможете меня
любить, потому что вас любит король и вы любите его.
- Король меня не любит, и я не люблю его, - ответила Диана.
- Отец небесный!Но,значит,вы могли бы полюбить меня? - воскликнул
Монтгомери.
- Любить вас я могу,-ответила спокойно Диана, - но никогда не могла
бы вам в этом признаться.
- Отчего же?
- Для спасения жизни моего отца я могла еще стать фавориткой короля, но
для поддержания своей чести я не стану возлюбленной графа де Монтгомери.
Свой отказ она сопроводила таким страстным и томным взглядом,что граф
не выдержал.
- О, герцогиня, - сказал он кокетке герцогине, - если бы вы любили, как
я...
- Что тогда?
- Тогда - какое мне дело до всех этих светских предрассудков, до чести?
Для меня вся Вселенная - это вы. Я люблю вас всем пылом первой любви. И если
ваша любовь равна моей, станьте графиней Монтгомери, станьте моей женой!
- Благодарствуйте,граф,- ответила, торжествуя, Диана. - Я не забуду
этих благородных и великолепных слов. А пока знайте, что мои цвета - зеленый
и белый!
Жакпылко поцеловал белую руку Дианы,испытывая такое счастье,будто
стяжал корону мира.
И когда на другой день Франциск I,беседуя с Дианой,заметил,что ее
новыйпоклонник сталносить еецвета,онаответила,зорконаблюдая за
реакцией короля:
- Он имеет право на эти цвета, ваше величество. Как же мне не позволить
ему носить их, если он предлагает мне носить его имя?
- Неужели? - удивился король.
- Я не шучу, государь, - уверенно заявила герцогиня.
Намиг ейпоказалось,будто еезатея удалась иот ревности вдуше
неверного проснется любовь.