Намиг ейпоказалось,будто еезатея удалась иот ревности вдуше
неверного проснется любовь.
Но король,помолчав, встал и, чтобы положить конец этой беседе, весело
сказал:
- Если это так,то пост великого сенешаля, вакантный со времени смерти
господина деБрезе,вашего первого мужа,будетнашимсвадебным подарком
господину де Монтгомери.
- И господин де Монтгомери сможет его принять, - выпрямилась Диана.
Король с улыбкой поклонился и, не ответив, отошел от нее.
Сомненийнебыло:госпожад'Этамподержалаверх.Раздосадованная
честолюбивая Диана сказала в тот же день ликующему Жаку:
- Мой доблестный граф, мой благородный Монтгомери, я люблю тебя.
XIX. КАК ГЕНРИХ II ЕЩЕ ПРИ ЖИЗНИ ОТЦА НАЧАЛ ПРИНИМАТЬ ЕГО НАСЛЕДСТВО
Свадьба Дианы играфа деМонтгомери должна быласостояться через три
месяца.Однако прошло три месяца,граф Монтгомери сгорал от любви, а Диана
со дня на день откладывала исполнение своего обещания.
Объяснялось это тем, что вскоре после помолвки она заметила, как на нее
стал заглядываться молодой дофин Генрих. Новая честолюбивая мечта зародилась
тогдавсердце властной Дианы.Титулом графини деМонтгомери можнобыло
только прикрыть свое поражение,титул жедамы сердца дофина былбыпочти
триумфом! Ибо Генриху предстояло рано или поздно стать королем, а неувядаемо
прекрасной Диане -снова стать королевой.Это была бы ивправду настоящая
победа.И,судяпохарактеру Генриха,онаказалась совсем близка.Ему
исполнилосьвсеголишьдевятнадцать лет,ноонужепроделалнеодну
кампанию.Четыре года был онуже мужем Екатерины Медичи,однако оставался
по-прежнемуребенком,дикимизастенчивым.Насколько вверховойезде,
стрельбе,состязаниях,требовавших гибкостииловкости,онобнаруживал
стойкость исмелость,настолько же был неуклюж и робок в женском обществе.
Неповоротливыйтугодум,онлегкоподпадалподлюбоевлияние.Аннде
Монморанси,будучиввесьма натянутых отношениях скоролем,уцепился за
дофина и стал без труда внушать юноше свои взгляды и вкусы,как человек уже
зрелый.Онвертелимкакхотеливконцеконцовтакутвердил свою
несокрушимую властьнадэтойробкойислабой душой,такподчинил себе
Генриха, что только женские чары могли бы ослабить его влияние.
Ивскоре,кужасу своему,он заметил,что его ученик действительно
влюбился.Генрихначалпренебрегатьдрузьями,которымиМонморанси
благоразумно его окружил. Из пугливого ребенка Генрих превратился чуть ли не
в печального мечтателя. Приглядевшись попристальнее, Монморанси заметил, что
предмет этих мечтаний -Диана де Пуатье."Лучше уж Диана, чем какая-нибудь
другая",-решил этот грубый солдафон.В соответствии со своими циничными
представлениями о жизни он,опираясь на низменные инстинкты Дианы, составил
особый план и предоставил дофину втайне томиться по вдове великого сенешаля.
И в самом деле:именно такая красота -лукавая,вызывающая,живая -
должна была разбудить спящее сердце Генриха.Ему казалось,что эта женщина
должнаемуоткрытькакую-тоневедомуюнаукуновойжизни.Длянего,
любопытного и наивного дикаря,сирена эта была привлекательна и опасна, как
тайна, как бездна.
Диана эточувствовала.Однако онаещеколебалась,неотваживалась
отдаться этому грядущему из страха перед Франциском и перед Монтгомери.
Но однажды король, всегда галантный и любезный с женщинами, беседовал с
Дианой де Пуатье и заметил, что дофин искоса и ревниво следит за их беседой.
Франциск подозвал Генриха:
- Вы что там делаете, сын мой? Подойдите сюда.
Застыдившийся Генрихсильнопобледнелисминутуколебалсямежду
чувством долга и страхом,а затем, вместо того чтобы подойти к отцу, сделал
вид, будто ничего не слышал, и тут же убежал.
- Что за дикий и неловкий малый!-покачал головой король. - Откуда у
него эта дурацкая робость,Диана?Вы, богиня лесов, встречали когда-нибудь
более пугливого оленя? Ах, как это несносно!
- Не угодно ли вашему величеству,чтобы я излечила господина дофина от
этого порока? - спросила, улыбаясь, Диана.
- О,на всем свете не сыскать столь очаровательного учителя, как вы! -
ответил король.
- Так будьте уверены: дофин исправится, - сказала Диана, - я ручаюсь за
успех.
И в самом деле, она живо разыскала беглеца.
Графа деМонтгомери вэтот день небыло вЛувре,он отправлял свои
служебные обязанности.
- Неужели я вам внушаю такой страх, монсеньер?
Этими словами начала Диана беседу сдофином.КакДиана закончила ее,
как не замечала она промахов принца и восхищалась всем,что он говорил, как
онушел отнее вполной уверенности,что был умен иочарователен,как,
наконец,сделалась она его повелительницей, - этого никто не знает. Недаром
всеэто-вечнаяинепередаваемаясловамикомедия,котораябудет
разыгрываться всегда, но никогда не будет написана.
А Монтгомери?О,этот слепец слишком любил Диану, чтобы раскусить ее.
Все при дворе уже толковали оновой любви госпожи де Пуатье,а благородный
графбылвсеещевовласти своихиллюзий,аДиана умело иосторожно
поддерживала их.Здание, ею воздвигнутое, было еще настолько шатко, что она
трепетала от каждого его сотрясения,от малейшего шума.Таким образом,за
дофина она держалась ради честолюбия, а за графа - ради осторожности.
XX. О ПОЛЬЗЕ ДРУЖБЫ
Предоставим теперь Алоизе продолжить изакончить рассказ,ккоторому
предыдущие две главы послужили только вступлением.
- Домоего мужаПерро доходили слухи огоспоже Диане инасмешки над
господином де Монтгомери...-продолжала Алоиза.-Но он,видя, что его
господин счастлив,не знал,открыть ли ему глаза или,наоборот, скрыть от
него гнусную интригу,в которую его вовлекла эта честолюбивая женщина.