- Несчастный, неужели ты и в этом запираешься? - вскричал Габриэль.
- Посудите,монсеньер,тут все твердят,будто япомешался,и раз я
вынужден все выслушивать,то и в самом деле скоро свихнусь,клянусь святым
Мартеном!
Однако и рассудок,и память пока еще при мне, черт подери!.. И если уж
так нужно,берусь рассказать вам досконально все,что со мной случилось за
эти три месяца...Так вот,ваша светлость, когда мы выехали из Сен-Кантена
за подмогой к барону Вольпергу, то мы отправились, если вы изволите помнить,
разными дорогами,итут япопал в руки противника.Я пытался,по вашему
совету, проявить изворотливость, но странное дело, меня сразу опознали...
- Ну вот, - прервал его Габриэль, - вот ты и путаешь.
- О,вашасветлость,-отвечал Мартен,-заклинаю вас,дайте мне
досказать все,что знаю!Я и сам в самом себе с трудом разбираюсь... В тот
самый момент,как меня опознали,ятут же и примирился.Я знаю сам,что
иногдаяраздваиваюсь ичтотот,другой Мартен,непредупреждая меня,
обделывает в моем лице свои темные делишки... Ну ладно, я ускользнул от них,
но по глупости попался.Пустяки!Яиеще раз улизнул и опять попался.А
попавшись, я с отчаяния стал от них отбиваться, да что толку-то?.. Все равно
онисхватили меняивсюночь колотили иварварски мучили,аподутро
повесили.
- Повесили? - вскричал Габриэль, окончательно удостоверившись в безумии
оруженосца. - Они тебя повесили, Мартен? Что ты под этим подразумеваешь?
- Я подразумеваю,сударь,то,что меня оставили висеть между небом и
землей,привязав за горло пеньковой веревкой кперекладине,которая иначе
именуется виселицей. Ясно?
- Не совсем, Мартен. Как-никак для повешенного...
- Для повешенного я неплохо выгляжу?Совершенно верно!Но послушайте,
чемкончилось дело.Когдаменяповесили,отгоряидосады япотерял
сознание.Акогда пришел всебя,вижу -лежу яна траве с перерезанной
веревкой на шее.Может,какой-нибудь путник пожалел меня, беднягу, и решил
освободить это дерево от человеческого плода?Но нет, я слишком знаю людей,
чтобы в это поверить. Я скорее допускаю, что какой-нибудь жулик задумал меня
ограбить иобрубил веревку,а потом порылся в моих карманах.Вот в этом я
уверен,ибо уменя действительно исчезли иобручальное кольцо,и все мои
документы.Однако всеэтоневажно...Главное -чтоясумелубежать в
четвертыйрази,тоиделоменяянаправление,черезпятнадцать дней
приплелся вПариж,в этот дом,где меня встретили не ахти как приветливо.
Вот и вся моя история, ваша светлость.
- Ладно,-сказал Габриэль,-новответ на эту историю ямог бы
рассказать другую, ничем не похожую на твою.
- Историю моего второго "я"?-спокойно спросил Мартен.- Если в ней
нет ничего непристойного иу вас,ваша светлость,есть желание коротенько
мне пересказать ее, я бы с интересом послушал.
- Если в ней
нет ничего непристойного иу вас,ваша светлость,есть желание коротенько
мне пересказать ее, я бы с интересом послушал.
- Ты смеешься, негодяй? - возмутился Габриэль.
- О,ваша светлость, я ли вас не уважаю! Но странное дело, этот другой
"я"причинил мнестолько неприятностей,ввергменявтакие страшнейшие
переделки,что теперь я невольно интересуюсь им!Иногда мне кажется, что я
даже люблю этого мошенника!
- Он и впрямь мошенник, - сказал Габриэль.
Он уже был готов поверить рассказу Мартен-Герра,когда в комнату вошла
кормилица, а за ней какой-то крестьянин.
- Что же это,в конце концов,означает? - спросила Алоиза. - Вот этот
человек приехал к нам с известием, что ты, Мартен-Герр, умер!
VI. ДОБРОЕ ИМЯ МАРТЕН-ГЕРРА ПОНЕМНОГУ ВОССТАНАВЛИВАЕТСЯ
- Что я умер? - ужаснулся Мартен-Герр, услыхав слова Алоизы.
- Господи Иисусе!-завопил,в свою очередь, крестьянин, взглянув на
лицо оруженосца.
- Значит,"я",который не"я",помер!Силы небесные!-продолжал
Мартен.-Значит,хватит сменя двойной жизни!Это нетак уж плохо,я
доволен.Говори же, дружище, говори, - прибавил он, обращаясь к пораженному
крестьянину.
- Ах,сударь,-едва выговорил посланец, оглядев и ощупав Мартена, -
как это вас угораздило приехать раньше меня?Я ведь торопился изо всех сил,
чтобы выполнить ваше поручение и заполучить от вас десять экю!
- Вот оно что!Но,голубчик ты мой, я тебя никогда не видел, - сказал
Мартен-Герр, - а ты со мной говоришь, будто век меня знаешь...
- Мне ли вас не знать?-изумился крестьянин.- Разве не вы поручили
мне прийти сюда и объявить, что Мартен-Герра повесили?
- Как-как? Да ведь Мартен-Герр - это я!
- Вы?Не может быть! Значит, вы сами объявили о том, что вас повесили?
- спросил крестьянин.
- Да где же и когда я говорил про такое зверство? - допытывался Мартен.
- Значит, все вам сейчас и выложить?
- Да, все!
- Несмотря на то, что вы же предупредили - "молчок"?
- Несмотря на "молчок".
- Ну,ежели у вас такая плохая память,так и быть, расскажу. Тем хуже
для вас,если сами велите! Шесть дней назад поутру я полол сорняки на своем
поле...
- А где оно, твое поле? - перебил Мартен.
- И мне в самом деле нужно вам отвечать? - спросил крестьянин.
- Конечно, дубина!
- Так вот, поле мое за Монтаржи, вот оно где!.. И вот, пока я трудился,
вы проехали мимо. За плечами у вас был дорожный мешок. "Эй, друг, что ты там
делаешь?" - это вы так спросили. "Сорняки полю, сударь мой", - ответил я. "И
сколько тебе дает такая работа?" -"На круг по четыре су в день".-"А не
хочешь заработать сразу двадцать экю за две недели?"-"Ого-го-го!" -"Да
или нет?" -"Еще бы!" -"Так вот.