Но,избежав
ловушки,он ныне в Женеве,в чести и могуществе.Теперь сильные мира сего
поневоле с ним считаются.
Габриэль,услыхав имя Кальвина,обнажил голову. Хотя наш пылкий юноша
до сего времени не слишком-то увлекался вопросами теологии,он тем не менее
небылбысыномсвоеговека,еслибынеотдавалдолжноесуровой,
подвижнической жизни основоположника Реформации.
Затем он спросил тем же спокойным тоном:
- А что это за люди?
- Егоученики,-отвечал адмирал.-Теодор деБез [Теодор деБез
(1519-1605) -французский дворянин, профессор богословия в Женеве; примкнул
кпротестантам,после смерти Кальвина считался главой кальвинистов] -его
перо, и Ла Реноди - его шпага.
Габриэльпоклонилсящеголю-писателю,которомупредстоялостать
историкомРеформации,илихомукапитану,которомупредстоялостать
виновником Амбуазской смуты [Амбуазская смута -неудачная попытка гугенотов
в1560 году захватить вАмбуазском замке короля Франциска II,с тем чтобы
отстранить Гизов от правления страной].
Теодор деБез ответил напоклон Габриэля сприсущим ему изяществом и
сказал с улыбкой:
- Господинд'Эксмес,хотявасдоставилисюдаиснекоторыми
предосторожностями,непринимайте насзанекихопасныхитаинственных
заговорщиков.Могу вас уверить,что если мыисобираемся изредка вэтом
доме,то лишь для того, чтобы обменяться последними новостями или принять в
свои ряды новообращенных, разделяющих наши убеждения. Мы благодарны адмиралу
за то,что он привел вас сюда,виконт, ибо вы безусловно относитесь к тем,
кого мы из уважения к личным заслугам хотим приобщить к нашему делу.
- Ая,господа,изиногоразряда,-скромно ипросто проговорил
незнакомец, стоявший у окна. - Я из тех смиренных мечтателей, перед которыми
засиял светильник вашей мысли, и мне захотелось подойти к нему поближе.
- Вы,Амбруаз,непременнозайметеместосредидостойнейшихнаших
братьев, - ответил ему Ла Реноди. - Да, господа, - продолжал он, обращаясь к
Колиньи и к де Безу, - представляю вам пока еще безвестного врача. Он молод,
нообладает редкимумомиудивительным трудолюбием.Искоромыбудем
гордиться тем,чтовнашихрядах-хирург Амбруаз Парэ![Амбруаз Парэ
(1517-1590) - знаменитый французский хирург; применил новые методы в лечении
огнестрельных ран, при ампутировании и других операциях]
- О, господин капитан! - с укором воскликнул Амбруаз.
- Вы уже принесли торжественную присягу? - спросил Теодор де Без.
- Нет еще,-ответил хирург.-Яхочу быть искренним и решусь лишь
тогда,когда во всем разберусь.Да, у меня, признаться, еще есть кое-какие
сомнения.Ичтобывнестиясность,ярешилпознакомитьсясвождями
Реформации,а если будет нужно, я пойду к самому Кальвину! Свобода и вера -
вот мой девиз!
- Хорошо сказано!-воскликнул адмирал.
Тогда Габриэль, взволнованный
всем увиденным и услышанным, тоже решил высказаться:
- Позвольте имне сказать свое слово:яуже понял,где нахожусь,и
догадался,почему мойблагородный друггосподин деКолиньи привел меня в
этот дом,где собираются те, кого король Генрих Второй величает еретиками и
считает своими смертельными врагами.Но я нуждаюсь в наставлениях, господа.
Иметр Амбруаз Парэ,человек образованный,окажет мне услугу,разъяснив,
какую пользу он извлечет для себя, если примкнет к протестантам.
- О пользе здесь не может быть и речи,- возразил Амбруаз Парэ. - Если
бы я захотел преуспеть в качестве хирурга,я бы исповедовал религию двора и
высшей знати.Нет, господин виконт, дело не в расчете, я руководствуюсь при
этом иными соображениями. И если господа мне разрешат, я берусь изложить вам
эти соображения в двух словах.
- Говорите, говорите! - в один голос отозвались все трое.
- Ябуду краток,-начал Амбруаз,-ибо нерасполагаю временем...
Власть духовная исветская,церковь и государство,до сего времени любыми
способами подавляли волюисознание личности.Священник каждомуговорит:
"Веруй так", а повелитель: "Делай так". Такой порядок вещей мог существовать
лишь до той поры, пока умы были наивны и искали в этом учении опоры на своем
жизненном пути. Сейчас же мы сознаем свою силу, ибо мы стали сильны. Но в то
же время повелитель и священник,король и церковь,не желают отказаться от
своейвласти,онислишком кнейпривыкли.Вотпротив этогопережитка
несправедливости,на мой взгляд, и протестует Реформация. Не ошибаюсь ли я,
господа?
- Нет,но вы слишком прямолинейны и заходите слишком далеко, - заметил
Теодор де Без.
- В ваших словах заложено семя мятежа, - задумчиво произнес Колиньи.
- Мятежа?-спокойно возразил Амбруаз.-Ничуть. Я просто говорил о
революции.
Трипротестантаудивленнопереглянулись."Какой,однако,могучий
человечище", - казалось, говорили их взгляды.
- Необходимо,чтоб вы стали нашим, - живо откликнулся Теодор де Без. -
Что вы хотите?
- Ничего,кроме чести изредка беседовать свами,дабы ваш светильник
озарил кое-какие преграды на моем пути.
- Новы получите больше,-сказал Теодор де Без,-если обратитесь
непосредственно к Кальвину.
- Мне -такая честь? - воскликнул, покраснев от радости, Амбруаз Парэ.
- Благодарю вас,тысячу раз благодарю!..Но как это ни досадно, я должен с
вами расстаться, меня ждут человеческие страдания.
- Идите,идите,-сказалТеодор деБез,-такаяпричина слишком
священна, чтобы мы посмели вас удерживать. Идите и творите благо людям.
- Но,расставаясь снами,-добавилКолиньи,-помните,чтовы
расстаетесь с друзьями. И они дружески распрощались.
- Вот истинно избранная душа! - воскликнул Теодор де Без, когда Амбруаз
Парэ ушел.