— Что бы вы ни говорили, принц, — продолжала графиня Дю Барри, — во всем этом есть какая-то чертовщина!
— Ну еще бы! Я тоже так думаю!
— Зеленые огоньки, не так ли? Привидения, адский котел, из которого отвратительно несет горелым?
— Ничуть не бывало! У моего колдуна прекрасные манеры. Это галантный кавалер, и он оказывает прекрасный прием.
— Не желаете ли заказать у этого колдуна свой гороскоп, графиня? — спросил Ришелье.
— Признаться, я сгораю от нетерпения!
— Ну так закажите, графиня!
— А где это все происходит? — спросила графиня Дю Барри в надежде, что кардинал даст ей необходимые сведения.
— В очаровательной комнате, весьма кокетливо меблированной.
Графине большого труда стоило скрыть свое нетерпение.
— Прекрасно! А дом?
— Дом вполне благопристойного вида, хотя и несколько странной архитектуры.
Графиня постукивала ножкой от досады, что ее не понимают.
Ришелье пришел ей на помощь.
— Разве вы не видите, ваше высокопреосвященство, — заговорил он, — что графиня вне себя оттого, что до сих пор не знает, где живет ваш колдун?
— Где он живет, вы спрашиваете?
— Да.
— А-а, прекрасно! — отвечал кардинал. — Однако… Погодите-ка.., нет.., да.., нет… Это в Маре, почти на углу бульвара и улицы Сен-Франсуа, Сен-Анастаз.., нет. В общем, имя какого-то святого.
— Да, но какого? Вы-то всех их должны знать!..
— Нет, я, напротив, знаю их очень плохо, — признался кардинал. — Впрочем, погодите: мой бестолковый лакей должен это знать.
— Ну конечно! — воскликнул герцог. — Мы его посадили на запятках. Остановите, Шампань, стойте!
Герцог подергал за веревочку, привязанную к мизинцу кучера.
Кучер резко осадил нервных коней.
— Олив! — обратился кардинал к лакею. — Ты здесь, бездельник?
— Здесь, ваше высокопреосвященство.
— Ты не помнишь, где я был недавно в Маре поздно вечером?
Лакей отлично слышал весь разговор, но сделал вид, что не понимает, о чем идет речь.
— В Маре?.. — переспросил он, словно пытаясь припомнить.
— Ну да, рядом с бульваром.
— А когда это было, ваше высокопреосвященство?
— В тот день, когда я возвращался из Сен-Дени.
— Из Сен-Дени? — повторил Олив, набивая себе цену и вместе с тем стараясь, чтобы все выглядело естественно.
— Ну да, из Сен-Дени. Карета меня ждала на бульваре, если не ошибаюсь.
— Припоминаю, ваше высокопреосвященство, припоминаю. Еще какой-то человек бросил мне в карету очень тяжелый мешок. Вот теперь вспомнил.
— Может быть, это все так и было, — заметил кардинал, — но кто тебя спрашивает об этом, скотина?
— А что угодно знать вашему высокопреосвященству?
— Название улицы.
— Сен-Клод, ваше высокопреосвященство.
— Клод! Верно! — вскричал кардинал. — Я же говорил, что какой-то святой!
— Улица Сен-Клод! — повторила графиня, бросив на Ришелье такой выразительный взгляд, что маршал, опасаясь по обыкновению, как бы кто не разгадал его тайны, особенно когда дело касалось заговора, прервал графиню, обратившись к ней со словами:
— Смотрите, графиня: король!
— Где?
— Вон там.
— Король! Король! — закричала графиня. — Левее, Шампань, сворачивай налево, чтобы его величество нас не заметил.
— Почему, графиня? — спросил озадаченный кардинал. — Я полагал, напротив, что вы меня везете к его величеству.
— Да, правда, вы же хотите видеть короля!..
— Я за этим и приехал, графиня.
— Ну хорошо, вас отвезут к королю.
— А вас?
— А мы останемся здесь.
— Но, графиня…
— Не стесняйтесь, принц, умоляю вас: у каждого могут быть свои дела. Король сейчас вон там, в каштановой роще. У вас есть дело к королю — ну и чудесно. Шампань!
Шампань резко осадил коней.
— Шампань! Дайте нам выйти и отвезите его высокопреосвященство к королю.
— Как! Я поеду один, графиня?
— Вы же просили у короля аудиенции, господин кардинал!
— Да, просил.
— Так у вас будет возможность поговорить с ним с глазу на глаз.
— Вы чересчур добры ко мне.
Прелат галантно склонился к ручке графини Дю Барри.
— Куда же вы сами решили удалиться, графиня? — спросил он.
— Да вот сюда, под дуб.
— Король будет вас разыскивать.
— Тем лучше.
— Он будет обеспокоен тем, что вас нет.
— Я буду только рада, если он помучается.
— Вы восхитительны, графиня.
— Именно это и говорит мне король, когда я его мучаю. Шампань! После того, как вы отвезете его высокопреосвященство, возвращайтесь галопом.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— Прощайте, герцог, — проговорил кардинал.
— До свидания, ваше высокопреосвященство, — отозвался герцог.
Лакей откинул подножку кареты. Герцог сошел вместе с графиней, соскочившей так легко, словно она сбежала из монастыря, а его высокопреосвященство покатил в карете к пригорку, где стоял его величество Людовик Благочестивый и подслеповатыми глазами высматривал злодейку-графиню, которую видели все, только не он.
Графиня Дю Барри не стала терять времени даром. Она взяла герцога за руку и потащила за собой в кусты.
— Знаете, — сказала она, — сам Господь послал нам драгоценного кардинала!
— Чтобы Самому хоть на минутку от него отдохнуть, насколько я понимаю, — отвечал герцог.
— Нет, чтобы направить нас по следу того человека.
— Так мы к нему поедем?
— Конечно! Вот только…
— Что такое, графиня?
— Признаться, я побаиваюсь.
— Кого?
— Да колдуна! Я ужасная трусиха.
— А, черт!
— А вы верите в колдунов?
— Не могу сказать, что не верю, графиня. — Помните мою историю с предсказанием?
— Это весьма убедительно. Да я и сам… — начал было старый маршал, покрутив ухо — Что вы сами?..
— Я сам знавал одного колдуна…
— Да что вы?
— Однажды он оказал мне огромную услугу.
— Какую, герцог?
— Он меня вернул к жизни.
— Вернул к жизни! Вас?
— Ну разумеется! Ведь я был мертв, мне пришел конец.
— Расскажите, как было дело, герцог.
— Тогда давайте спрячемся.
— Герцог, вы ужасный трусишка!
— Да нет, всего-навсего осторожен.
— Вот здесь будет хорошо?
— Думаю, что да.
— Ну, рассказывайте скорее свою историю!
— Слушайте. Дело было в Вене, в те времена, когда я был там послом. Однажды ночью, под фонарем, я получил удар шпагой. Шпага принадлежала обманутому мужу. В общем, дело нечистое. Я упал. Меня подняли, я был мертв.
— Как мертвы?
— Могу поклясться, что было именно так или почти так. Мимо идет колдун и спрашивает, кто этот человек, которого несут хоронить. Ему говорят, кто я. Он приказывает остановить носилки, выливает мне на рану три капли сам не знаю чего, еще три капли на губы: кровь останавливается, дыхание возвращается, глаза раскрываются — и я здоров.
— Это чудо, которое было угодно самому Богу, герцог.
— Боюсь, что, напротив, — это дело рук дьявола.
— Похоже, что так, маршал. Господь не стал бы спасать такого повесу, как вы: так вам и надо. Ваш колдун жив?
— В этом я сомневаюсь, если только он не знает секрета вечной молодости.
— Как и вы, маршал?
— Так вы верите в эти сказки?
— Я всему верю. Он был очень стар?
— Как Мафусаил.
— Как его звали?
— У него было красивое греческое имя: Альтотас.
— Какое страшное имя, маршал.
— Разве?
— Герцог! Вон возвращается карета.
— Превосходно!
— Мы все обсудили?
— Все!
— Мы едем в Париж?
— В Париж.
— На улицу Сен-Клод?
— Если угодно… Но ведь король ждет!..
— Это могло бы послужить лишним поводом для того, чтобы я уехала, если бы, паче чаяния, у меня не хватило решимости. Он меня помучил, теперь его черед взбеситься!
— Но он подумает, что вас украли или потеряли.
— Тем более что меня видели с вами, маршал.
— Послушайте, графиня, я тоже должен сознаться, что боюсь.
— Чего?
— Я боюсь, что вы об этом расскажете кому-нибудь и надо мной будут смеяться.
— В таком случае смеяться будут над нами обоими, потому что я еду с вами.