Абудья
действительно ловким человеком, знаешь, что бы я сделал?Скупилбытвои
запасы флоринов и забрал бы себе всю прибыль. Но к чему мнеэто?Тысам
это поймешь позже, Боккаччо, сейчас ты еще слишком молод...
А у Боккаччо на висках уже пробивалась седина.
- ...человек, достигнув известного возраста и работая только длясебя,
испытывает такое чувство, будто он работает впустую. Мненедостаетмоего
племянника. Дела его здесь уладились; уверен, чтоонничемнерискует,
если вернется. Но онотказывается,этотчертовГуччо,упрямится,как
полагаю, от гордости.Этотогромныйдомповечерам,послетогокак
приказчики разойдутся, а слуги улягутся, кажется мне таким пустым. Порой я
даже жалею, что покинул Сиенну.
- Твой племянник, Спинелло, - сказал Боккаччо, - долженбылпоступить
так же, как поступил я, когда оказался в таком же положении послеистории
с одной парижской дамой. Я забрал своего сына и отвез его в Италию.
Мессир Толомеи покачал головой, думаяотом,какпечаленочагбез
детей. Сыну Гуччо должно было на днях исполниться семь лет, а Толомеиеще
ни разу его не видел. Этому противилась мать ребенка...
Банкир потер правую ногу, она онемелаинеслушалась,будтоонее
отсидел. Вот так тащит вас к себе смерть, тащит за ноги понемножку,тащит
долгие годы... Вечером, перед тем как лечьвпостель,Толомеиприкажет
принести таз с горячей водой, чтобы отогреть ногу.
4. ЛЖЕКРЕСТОВЫЙ ПОХОД
-ЛордМортимер,длямоегокрестовогопоходамнепонадобятся
мужественные и доблестные рыцари наподобие вас, -заявилКарлВалуа.-
Быть может, вы сочтете не слишком скромным с моей стороны говорить о "моем
крестовом походе", тогда как в действительности этопоходсамогонашего
господа бога, но, признаюсь, и с этим согласятсявсе,еслисиевеликое
предприятие, самоезначительноеисамоеславное,какоетолькоможет
объединить христианские народы, и впрямь свершится, то оно свершитсялишь
потому, что ясвоимисобственнымирукамиподготовлюего.Итак,лорд
Мортимер, со всей присущей мне чистосердечностью ипрямотойяспрашиваю
вас: хотите ли вы присоединиться ко мне?
Роджер Мортимер выпрямился в кресле; его лицо слегка помрачнело, а веки
наполовину прикрыли серые глаза. Уж не предлагают ли ему,словномелкому
вассалуилинеудавшемусяавантюристу,случайнооказавшемусяздесь,
командовать отрядом из двадцати рыцарей?Тогдаэтопредложениепростая
милостыня!
Граф Валуа впервые принял Мортимера, так как всевремябылзанятто
деламивСовете,топриемамииностранныхпослов,топоездкамипо
королевству.Наконец-тоМортимеруудалосьувидетьэтогочеловека,
правившего Францией, человека, который как раз сегодня возвелвканцлеры
одного из своих подопечных,ЖанадеШершемона,иоткоторогосейчас
зависела судьба Мортимера; безусловно, теперешнее положение Мортимера было
завидным для бывшего узника, приговоренного к пожизненному заключению,но
в то же время тягостным для столь знатного сеньора; он, изгнанник,должен
просить и ждать, не предлагая ничего взамен.
Наконец-тоМортимеруудалосьувидетьэтогочеловека,
правившего Францией, человека, который как раз сегодня возвелвканцлеры
одного из своих подопечных,ЖанадеШершемона,иоткоторогосейчас
зависела судьба Мортимера; безусловно, теперешнее положение Мортимера было
завидным для бывшего узника, приговоренного к пожизненному заключению,но
в то же время тягостным для столь знатного сеньора; он, изгнанник,должен
просить и ждать, не предлагая ничего взамен.
Встреча состоялась во дворце Сицилийского короля,которыйКарлВалуа
получил в дар от своего первого тестя, КарлаНеаполитанскогоХромого,в
качестве свадебного подарка. В огромном зале,отведенномдляаудиенций,
дюжина оруженосцев, придворных и писцов, разбившись на маленькиегруппки,
шептались между собой, поглядывая всторонусвоегогосподина,который,
словно настоящий монарх, принимал посетителей, восседая на кресле,вернее
на троне с парчовым балдахином. Его высочество Валуа был одет в просторный
домашний наряд из голубогобархата,расшитоголатинскойбуквой"V"и
лилиями, с большим вырезом спереди, что позволяло видеть меховую подпушку.
Руки его были усыпаныперстнями,споясаназолотойцепочкесвисала
выгравированнаянадрагоценномкамнеличнаяпечать;головувенчал
бархатный колпак, схваченный золотым чеканным ободком, нечто вродекороны
для неторжественных случаев. Рядом, опираясь о спинку трона, стоял старший
сын Карла Валуа - Филипп,жизнерадостный,статныйздоровяксогромным
носом, а сбоку сидел на табуретке, вытянув огромныесапожищиизкрасной
кожи, зять Карла - Робер Артуа. В камине пылал целый ствол дерева.
- Ваше высочество, - медленно произнес Мортимер, - если помощьпервого
среди баронов Уэльскоймарки,человека,которыйуправлялкоролевством
Ирландия и командовал во многихбитвах,можетбытьвамполезна,яс
готовностью окажу ее во имя защиты христианства, и ужесейчасвыможете
располагать мною.
Валуа понял, что его собеседник человекгордый;говоритоносвоих
ленных владениях в Уэльской марке так, словно они все еще принадлежат ему,
и что привлечь его на свою сторону можно лишь обходительным обращением.
- Я счастлив, барон, - сказал он вответ,-видеть,чтоподзнамя
короля Франции, вернее, под мое знамя - ибо ужесейчасрешено,чтомой
племянник будет по-прежнему управлятькоролевством,втовремякакя
возглавлю крестовый поход, - так вот, повторяю, счастлив видеть,чтопод
мое знамя собираются виднейшие суверенные принцы Европы:мойродственник
Иоганн Люксембургский, король Богемии, мой шуринРоберНеаполитанскийи
Сицилийский, мой кузен АльфонсИспанский,атакжереспубликиГенуяи
Венеция, которые по призыву святейшего папы дадут нам галеры. У васбудет
неплохое общество, барон, и я позабочусь о том, чтобы все уважали ичтили
в вас знатного сеньора, каким вы являетесь. Во Франции, откуда вышливаши
предки и которая была родиной вашей матушки, ваши заслугисумеютоценить
лучше, чем в Англии.