..
- Это разные вещи.
- Вы знали Ульриха? Бассо горько усмехнулся.
- Взгляните на дату на первой странице записной книжки.
Двенадцатилетней давности. Последний раз я видел папашу Ульриха лет десять тому назад.
Постепенно к нему вернулось обычное самообладание, но голос выдавал волнение.
- Еще жив был мой отец. Спросите о нем у тех, кто его знал. Это был суровый человек, жесткий по отношению к себе и другим. Карманных денег я получал меньше, чем давали самым бедным моим знакомым. Меня свели на улицу Блан-Манто, к папаше Ульриху, который имел обыкновение ссужать деньги.
- Вы не знали, что он мертв?
Бассо молчал. Мегрэ, не переводя дыхания, отчеканил:
- Вы не знали, что он убит, доставлен в машине на набережную канала Сен-Мартен и брошен в шлюз?
Собеседник ничего не ответил. Он еще больше сгорбился. Посмотрел на жену, сына, старуху, которая, не переставая шмыгать носом, накрывала на стол, потому что время пришло.
- Что вы собираетесь предпринять?
- Вас я арестую. Госпожа Бассо и ваш сын могут остаться здесь или вернуться к себе.
Мегрэ приоткрыл дверь, сказал полицейскому:
- Пришлите мне машину.
На дороге стояли группки любопытных, но, будучи людьми осторожными, как большинство крестьян, держались на расстоянии. Когда Мегрэ обернулся, госпожа Бассо обнимала мужа, а тот машинально похлопывал ее по спине, глядя в пространство.
- Поклянись, что будешь беречь себя, а главное, главное, что... что не наделаешь глупостей!
- Да.
- Поклянись!
- Да.
- Ради сына, Марсель!
- Да... - повторил он немного раздраженно, стараясь высвободиться.
Может, он боялся, что нервы опять не выдержат? Он с нетерпением ждал заказанную машину. Он не хотел ни говорить, ни слушать, ни смотреть.
Пальцы его дрожали.
- Ты ведь не убивал этого человека? Послушай меня, Марсель! Ты должен меня послушать... Из-за... из-за другого тебя не смогут осудить. Ты же сам этого не сделал. Можно будет доказать, что человек этот был низким типом. Я сейчас же обращусь к адвокату, к самому лучшему.
Говорила она с жаром. Хотела, чтобы ее услышали.
- Все знают, что ты порядочный человек. Может быть, удастся добиться временного освобождения. Главное, не падай духом! Раз... раз то преступление не имеет к тебе отношения...
Она с вызовом посмотрела на комиссара.
- Завтра утром я увижусь с адвокатом. Я вызову отца из Нанси, чтобы он помог мне. Скажи же! Ты чувствуешь в себе уверенность?
Она не понимала, что ему только хуже от этих разговоров, что он вот-вот потеряет остатки самообладания. Слышал ли он ее вообще? Больше всего он прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Он весь превратился в ожидание.
- Я приду к тебе с сыном.
Наконец послышался звук мотора, и Мегрэ вмешался в происходящее:
- Собирайтесь.
- Ты поклялся мне, Марсель!
Она не хотела его отпускать. Она подталкивала к нему сына, надеясь, что он скорее сумеет подействовать на него. Бассо стоял на пороге и начал спускаться уже.
Тогда она с такой силой схватила Мегрэ за руку, что даже ущипнула его.
- Будьте внимательны! - проговорила она, задыхаясь. - Смотрите, чтобы он не застрелился! Я знаю его!
Она увидела собравшихся любопытных и в упор, не стыдясь и не стесняясь, посмотрела на них.
- Подожди! Шарф надень!
Она побежала за шарфом в комнату и протянула его в машину, когда та уже тронулась.
Пожалуй, достаточно было одного того, что мужчины остались одни в машине, чтобы обстановка разрядилась. Минут десять, не меньше, Мегрэ и Бассо сидели молча; за это время они успели выехать на дорогу в Париж.
Первые слова Мегрэ будто вовсе не имели отношения к случившейся драме.
- У вас замечательная жена! - сказал он.
- Да... Она все поняла. Может, потому, что она мать! Разве я могу сказать, с чего я стал любовником той, другой? Молчание. Потом снова заговорил:
- Сначала не думаешь. Игра... А там уже не хватает мужества покончить с этим. Боишься слез, угроз... И вот результат!
В свете фар мелькали деревья вдоль дороги. Мегрэ набил трубку и передал кисет соседу.
- Спасибо, я курю только сигареты.
То, что они говорили самые банальные вещи, ничего не значащие фразы, которые произносят ежедневно, действовало успокаивающе.
- Однако в вашем ящике лежит с десяток трубок.
- Да. Когда-то... Я был, можно сказать, завзятым любителем трубок.
Это жена попросила меня...
Он внезапно замолк Мегрэ поспешил добавить:
- Ваша секретарша тоже очень предана вам.
- Хорошая девушка. Рьяно защищает мои интересы. Что, очень расстроилась?
- Скорее, я бы сказал, что она верит в вас. Доказательство тому-она спросила, когда вы вернетесь. Да, вообще, все там вас любят.
Опять воцарилось молчание. Проезжали Жювиси. В Орли небо было освещено прожекторами с аэродрома.
- Это вы дали Файтену адрес Ульриха? Бассо настороженно молчал.
- Файтен часто прибегал к помощи ростовщика с улицы Блан-Манто. Имя его можно найти в его книгах на всех страницах, и суммы... В день смерти старьевщика Файтен должен был ему не меньше тридцати тысяч франков.
Нет! Бассо не хотел отвечать. В его молчании чувствовалось нарочитое упорство.
- Чем занимается ваш тесть?
- Он преподаватель лицея в Нанси. Моя жена из Нормандии.
Обстановка то накалялась, то наступала разрядка, в зависимости от произносимых слов. Бывали минуты, когда Бассо говорил самым обычным тоном, словно забыв происходящее. Потом вдруг воцарялось тяжелое молчание, полное недомолвок.
- Ваша жена права. По делу Файтена у вас есть шанс быть оправданным.
Максимум вы рискуете годом. А по делу Ульриха, например...
И без всякой связи добавил:
- Я оставлю вас на ночь в комнате предварительного заключения в Сыскной полиции. Завтра успеем посадить вас в тюрьму официально.
Мегрэ вытряхнул трубку, опустил стекло, чтобы сказать шоферу.
- Набережная Орфевр! Заезжайте во двор. Все произошло очень просто.
Бассо проследовал за комиссаром до двери камеры, где до него уже сидел бродяга из кабачка.