- Что это за высокий молодой человек?
- Сын торговца ювелирными изделиями.
- А господин, что удит вон там?
- Хозяин свинцового завода. Самый азартный рыбак во всем Морсанге.
Другие играют в бридж. Кто катается на лодке... Кто рыбачит... Приятный народец. У некоторых свои виллы здесь.
За первым поворотом реки виднелся совсем маленький белый домик, из-за которого выглядывал навес, где стояла пианола.
- И все приходят в двухгрошовый кабачок?
- Два года уже... Пожалуй, можно сказать, что открыл его Джеймс.
Раньше бывало только несколько рабочих из Корбея, приходивших потанцевать в воскресенье. Джеймс пристрастился ходить туда выпивать, когда компания слишком уж расходилась. Однажды за ним последовали остальные. Потанцевали там. Так и вошло в привычку. Старые клиенты, вытесненные с привычного места, постепенно покинули кабачок.
Мимо прошла официантка с подносом, уставленным аперитивами. Кто-то нырял на реке. Из кухни доносился запах жареного.
На крыше кабачка дымилась труба. В памяти Мегрэ всплыло лицо: тонкие коричневые усики, острые зубы, трепещущие ноздри... Жан Ленуар ходил, не останавливаясь, стараясь скрыть волнение, говорил, рассказывал про двухгрошовый кабачок. "Если бы туда отправлялись все те, кто этого заслуживает!.."
Не в кабачок! В другое место, куда он отправился совсем один, назавтра, когда Париж еще спал!
Мегрэ вдруг почувствовал, как ему стало холодно в этот жаркий день.
Он совсем другими глазами взглянул на одетого с иголочки торговца рубашками, курившего сигарету с золоченым мундштуком. Потом он увидел, как к берегу подошла лодка Бассо, как из нее выскочили полуодетые люди, стали пожимать руки стоявшим.
- Вы позволите представить вас нашим друзьям? - спросил Файтен. - Господин?..
- Мегрэ, служащий.
Церемония совершилась как положено, с поклонами, произнесением "восхищен", "для меня большое удовольствие"...
- Вы ведь были с нами вчера вечером, не правда ли? Небольшая шутка, в общем, удавшаяся... Вы играете в бридж днем?
Тощий молодой человек подошел к Файтену, отвел его в сторону, что-то тихо сказал. Маневр не ускользнул от Мегрэ, заметившего, как нахмурился торговец рубашками; на лице его отразилось нечто вроде страха, он оглядел Мегрэ с головы до ног, но потом вид у него стал опять вполне нормальным.
Приехавшие подошли к террасе, стали искать свободные столики.
- Стаканчик перно, генерал? Да, а где Джеймс? Файтен явно нервничал, несмотря на старание держать себя в руках. Он был занят только Мегрэ.
- Что вы будете пить?
- Абсолютно все равно.
- Вы...
Он не кончил фразу, сделав вид, что смотрит куда-то в сторону Потом все-таки тихо сказал:
Странно, что случай привел вас в Морсанг.
- Да, странно... - согласился комиссар.
Подали напитки. Все говорили одновременно. Нога госпожи Файтен покоилась на ноге Бассо, и она пристально смотрела на него блестящими глазами.
- Хороший день! Жаль, что слишком прозрачная вода для ловли.
Воздух был до противности неподвижен, и Мегрэ вспомнил луч солнца, проникавший с высоты в белую камеру.
Ленуар шагал, шагал, шагал, словно стараясь забыть, что ему уже недолго осталось ходить.
Взгляд Мегрэ тяжело скользил по лицам - Бассо, торговца рубашками, хозяина фабрики, подошедшего Джеймса, парней, женщин...
Он пытался поочередно представить, как каждый из них толкает ночью труп вдоль канала Сен-Мартен, "точно манекен, который хотят заставить ходить".
- Ваше здоровье! - произнес Файтен, широко улыбаясь.
III. Две лодки
Мегрэ позавтракал один на террасе "Вье-Гарсон". Столики вокруг были заняты завсегдатаями, и разговор был общим.
Теперь он представлял примерно, к какой социальной среде принадлежали его соседи: коммерсанты, мелкие промышленники, инженер, два врача. Люди, у которых есть свои машины, но только одно воскресенье, чтобы повеселиться" за городом.
У каждого лодка - моторная или парусная. Каждый более или менее страстный рыболов.
На двадцать четыре часа в неделю они облачались в полотняные костюмы, ходили босиком или в сабо, а некоторые еще пытались изобразить развинченную походочку старого морского волка.
Больше супружеских пар, чем молодежи. Между собой - непринужденность в обращении, свойственная людям, привыкшим годами встречаться каждое воскресенье.
Джеймс был персоной популярной, связующим звеном между всеми; стоило ему скорчить постную физиономию - лицо кирпично-красное, глаза блуждают - как кругом начинали подтрунивать:
- Что, в горле дерет, Джеймс?
- Во-первых, у меня никогда не дерет в горле. Когда я чувствую в желудке вращение, я тотчас выпиваю несколько перно...
Стали вспоминать события прошлой ночи. Смеялись над кем-то, кто перепился, над другим, который чуть не свалился в Сену на обратном пути.
Мегрэ не принимал участия в разговорах. Сидел он около своих вчерашних собутыльников. Во время попойки с ним были на "ты". Теперь за ним исподтишка наблюдали. Иногда к нему обращались с несколькими фразами, из вежливости:
- Вы тоже любитель рыбной ловли?
Бассо завтракали дома. Файтены тоже, и все остальные, у кого здесь были виллы. Можно сказать, что все эти люди как бы делились на два класса: владельцы вилл и жители гостиницы.
Около двух к Мегрэ явился торговец рубашками - похоже, он взял его под свою личную опеку.
- Вас ждут играть в бридж.
- У вас?
- У Бассо. На сей раз должны были играть у меня, но домработница заболела, и нам лучше будет у Бассо. Ты идешь, Джеймс?
- Я приеду на лодке.
Вилла Бассо находилась на расстоянии километра вверх по реке. Мегрэ и Файтен пошли пешком, большинство же отправилось на яликах, байдарках, парусниках.
- Очаровательный парень этот Бассо, не правда ли?
Мегрэ не мог понять, смеется он или говорит серьезно.
Странный тип, ей-богу, ни рыба ни мясо, ни старый ни молодой, ни красив ни уродлив, может, у него вовсе пустая голова, а может, набита всякими секретами.
- Надеюсь, теперь вы будете проводить с нами все воскресенья?
По дороге попадались компании, устроившие пикник, рыболовы с удочками на расстоянии ста метров друг от друга вдоль всего берегового откоса.
Жара нарастала. Воздух был неестественно, почти пугающе неподвижен.