- Падаю перед вами ниц. Как вам это удается? Он даже не взглянул на заслуженный гонорар.
- Проклятье, - пробормотал он, - опять опоздали! Вчера вечером надо было позвонить Солу или Фреду, чтобы кто-нибудь из них приехал ночным
поездом. Надо было следить за Бронсоном. Стоило его вынудить к разговору, и он выложил бы все, что нам нужно. Я сам не свой, Арчи. Как я могу
быть самим собой, если мне без конца приходится носиться с места на место? И все из-за этого проходимца Шанкса. Ну, что ж, - он снова вздохнул,
- говоришь, никто об этом еще не знает?
- Точно. Кроме того, кто это сделал. Я дожидался Беннета, увидел, как Нэнси вошла в павильон, и отправился за ней. Она вместе с Джимми
Праттом в стойле, где лежала куча соломы. Мне пришлось присоединиться к ним, и мы стали разговаривать. Пришел скотник и унес часть соломы. При
этом стал виден ботинок. Никто, кроме меня, этого не заметил. Из соломы торчали вилы, я незаметно пошарил рукой и обнаружил, что вилы воткнуты
прямо ему в грудь. В область сердца. Я обругал Ромео и Джульетту за неосторожность, разогнал их в разные стороны и поспешил сюда.
- Значит, его обнаружат, как только снова придут за соломой?
- Да. Возможно, это уже случилось, а возможно, не случится и до завтра.
- Первое вероятнее. Ты ушел, чтобы избежать шума?
- Чтобы известить вас. И сообщить про Беннета. И уберечь Нэнси от неприятностей, которые могли ее ожидать, если бы Осгуд увидел ее с Джимми
Праттом, а полицейские - рядом с трупом.
- Человек, который брал солому, видел вас?
- Конечно. И многие другие. Может, мне вернуться назад и обнаружить тело?
- Это не поможет, - Вульф покачал головой. - Никогда бы не подумал, что Бронсон окажется настолько глуп, чтобы предоставить убийце такую
возможность. Конечно, они должны были где-то встретиться... Но сейчас важнее всего... О, слава Богу! Добрый день, сэр!
Рядом с нашим столиком появился запыхавшийся Лу Беннет, все еще в рубашке с закатанными рукавами, и отрывисто ответил на приветствие.
- Вы хотели видеть меня? Худшее время нельзя было выбрать.
- Мистер Гудвин доложил мне об этом. Очень жаль, но ничего не поделаешь. Присаживайтесь. Кофе?
- Я лучше постою, если уж я сяду... Что вам от меня надо?
- Вы завтракали?
- Нет.
- Какое безрассудство! - Вульф покачал головой. - Я никогда не забываю о еде, даже когда работаю над самыми трудными и запутанными делами.
Пустой желудок разжижает кровь и размягчает мозг. Арчи, закажи порцию фрикасе. Ради бога, сэр, присаживайтесь.
Мне кажется, на Беннета повлияла не столько речь Вульфа, сколько запах еды. Его ноздри вздрогнули. Он помедлил, сдался и плюхнулся на стул.
Я подозвал официантку и попросил принести фрикасе с двойной порцией клецок.
- Вот так-то лучше, - успокоился Вульф. - Итак, меня нанял мистер Осгуд, чтобы расследовать убийство, и мне нужно кое-что узнать. Если вы
решите, что мои вопросы не имеют отношения к делу или даже просто глупы, то вы ошибаетесь. Мой единственный серьезный недостаток - лень, и я
терплю при себе мистера Гудвина и даже плачу ему, чтобы он помогал мне ее преодолевать. Сорок восемь часов назад, в понедельник днем, на террасе
у Пратта вы заявили последнему, что вас ждет десяток членов вашей Лиги, и когда они услышат, что вы им расскажете, то будут предприняты
серьезные меры.
Вы заявили это с полной убежденностью. Какие меры имелись в виду?
Беннет пристально посмотрел на него.
- Не убийство, - коротко сказал он. - Какое это имеет...
- Пожалуйста, - Вульф погрозил ему пальцем, - я же сказал вам, что я не идиот. Я задал вам простой, прямой вопрос. Разве нельзя дать на
него такой же прямой ответ? Знаю, что вы тогда были раздражены. Но какие меры вы имели в виду?
- Никаких.
- Вообще никаких?
- Никаких конкретно. Я был страшно зол. Мы все находились в таком состоянии. Он собирался устроить возмутительное...
- Знаю. Приняв вашу точку зрения, это можно понять. Но разве вы не обсуждали, как предотвратить исполнение его намерения? Например, не
предлагал ли кто-нибудь тайно заменить Гикори Цезаря Гриндена другим быком?
Беннет начал было говорить, но умолк и с подозрением посмотрел на Вульфа.
- Нет, - коротко сказал он.
- Жаль, вздохнул Вульф. - Но вы не хотите понять, что я расследую убийство, а не сговор с целью обмана. Клецки нужно есть горячими. Лучше
нам подождать, пока вы поедите.
- Нет, нет. Я спешу.
- Отлично. Я не спрашиваю, подменил ли кто-нибудь из вас быка на самом деле или пытался сделать это, я просто спрашиваю, не выдвигалось ли
такое предложение в пылу негодования? Я прежде всего хочу понять, осуществим ли такой план?
- Подмена быка? - Беннет проглотил кусок курицы. - Это же преступление! В юридическом отношении.
- Конечно, но, пожалуйста, подумайте над этим серьезно. Мог бы такой план увенчаться успехом? Он подумал, пережевывая хлеб.
- Нет. Ведь загон сторожил Монт Макмиллан.
- А если бы Макмиллана там не было? Или если бы он был участником этого замысла?
- Тогда другое дело.
- То есть возможно ли было заменить Цезаря похожим на него быком, чтобы подмену нельзя было обнаружить без близкого осмотра животного теми,
кто хорошо знал Цезаря?
- Да.
- Но ведь Цезарь был чемпионом породы. - Вульф с гримасой поерзал на стульчике. - Разве он не был уникален?
- Да нет же! Есть очень много просто хороших быков, да и чемпионов совсем немало. И разница между ними иногда чертовски мала.
В прошлом году в Индианаполисе Цезарь набрал девяносто шесть баллов, а Портчестер Комптон - девяносто пять. Другое дело, конечно, какое у
них потомство. Дочери и сыновья. У Цезаря была пятьдесят одна чистокровная дочь...
- И девять чистопородных сыновей. Слышал. Но я все еще не удовлетворен. Если... Ну, предположим, Клайд Осгуд собирался заменить Цезаря
другим быком. Мог ли обычный, сравнительно дешевый бык внешне походить на чемпиона?
- Мог. С расстояния, скажем, ярдов в сто. Зависит от того, кто смотрит.
- По какой системе быку присуждаются очки?
- Шкала, по которой мы судим, имеет двадцать два показателя. - Беннет проглотил клецку. - Идеальный случай - сто баллов, но их, конечно, не
набирает никто. Максимальное число баллов за общий вид и симметрию - десять. Голова - шесть, рога - один, шея - три, холка - три, заплечье -
два, грудь - четыре, спина - восемь, крестец - шесть, ноздри - два, брюхо - десять и так далее. Самое большое количество баллов - двадцать -
может быть присуждено за окрас.