Вот я оказалась замешанной в этом путаном деле, но я не хочу говорить или делать ничего, что может усугубить мое положение. Я должна
искать работу. Я ничем не обязана миссис Фромм; я служила у нее, и она платила мне жалованье, и не такое уж большое, кстати говоря.
Голова у меня была запрокинута, чтобы я мог смотреть на нее, и мое лицо, если только оно слушалось меня, должно было выражать сочувствие.
Крахмальный воротничок впивался мне в затылок.
- Не стану возражать вам, мисс Эстей, - уверил я. - Я тоже живу в Нью-Йорке десять лет. Вы говорите, что в полиции вас просили сообщить, что
скажет вам Ниро Вулф. Ну а как насчет Арчи Гудвина? Они просили рассказывать о том, что я буду говорить?
- Пожалуй, нет.
- Вот и хорошо. Тогда мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, если вы сядете.
- Я сидела и отвечала на вопросы целый день.
- Согласен. Например, такой вопрос: где вы были вчера вечером от десяти до двух?
Она воззрилась на меня.
- Это вы спрашиваете?
- Нет, просто приложу вам образец тех вопросов, которые задавались вам в течение сегодняшнего дня.
- Ладно, вот вам образец ответов, которые я давала. Вчера, между пятью и шестью часами, - миссис Фромм продиктовала мне с полдюжины писем.
Вскоре после шести она ушла переодеться к ужину, а я по ее поручению сделала несколько телефонных звонков. В восьмом часу, после того, как она
уехала, я поужинала в одиночестве, затем перепечатала письма, которые она продиктовала, и пошла опустить их в почтовый ящик на углу. Это было
около десяти часов вечера. Я сразу же вернулась, сказала Пекэму, дворецкому, что чувствую себя утомленной, отправилась в свою комнату, включила
радио, чтобы немного послушать музыку, и легла в постель.
- Отлично. Значит, вы живете здесь?
- Да.
- Другой образец. Где вы были во вторник от шести до семи вечера?
Она села и, склонив голову набок, посмотрела на меня.
- Вы правы. Они спрашивали и об этом. Зачем?
Я пожал плечами.
- Просто я показываю сам, что знаю, какие вопросы может задавать полиция.
- Но все-таки почему вы спросили про вторник?
- Сперва скажите, как вы ответили на этот вопрос полиции?
- Я не могла на него ответить, пока не вспомнила. В этот день миссис Фромм отправилась на собрание в АСПОПЕЛ. Она разрешила мне взять ее машину,
и весь вечер я гоняла по городу в поисках двух эмигрантов, которым АСПОПЕЛ собиралась оказать помощь. Однако мне так и не удалось их разыскать,
и около полуночи я вернулась домой. Мне было трудно дать отчет о каждой проведенной в тот вечер минуте, и я даже не пыталась вспомнить. Почему я
должна думать об этом? Но что все-таки случилось во вторник между шестью и семью часами?
Я посмотрел на нее.
- Давайте договоримся так: вы скажете мне, где была миссис Фромм между тремя пятнадцатью и пятью часами и какие письма она продиктовала от пяти
до шести, какие телефонные звонки сделала, и тогда я расскажу вам, что случилось во вторник.
- Опять образцы вопросов, которые задавала полиция?
- Естественно. Но эти вопросы мне правятся.
- Миссис Фромм никуда не звонила. Она дала мне список и просила обзвонить всех значащихся там лиц - их было двадцать три - и распространить
среди них билеты на театральное представление в пользу Майлстоунской школы.
Полиция имеет этот список. Письма она продиктовала самые обычные, деловые, мистер Горан и мистер Кюффнер посоветовали мне снять с них копии для
полиции. Так я и сделала. Если вы хотите...
- Оставим это. Что делала миссис Фромм в промежуток времени после ухода из АСПОПЕЛ и до возвращения домой?
- Я знаю только, что она была в магазине на Мэдисон-авеню, купила несколько пар перчаток - она показала их мне - и звонила в контору Поля
Кюффнера.
Что она делала еще, я не знаю. Так что же произошло во вторник?
- На углу Девятой авеню и Тридцать пятой улицы под красным светом остановилась машина, и женщина, сидевшая за рулем, попросила мальчика познать
полицейского.
Она сморщила брови.
- Ну и что?
- Я вам все рассказал.
- Но при чем тут это?
Я покачал головой.
- Это не было в условиях нашего договора. Я обещал вам рассказать, что случилось во вторник, и только. Это очень запутанное дело, мисс Эстей, и
если хотите, можете сообщить полиции о том, что поведал вам Арчи Гудвин. Там не понравится, что я рассказываю лицам, находящимся на подозрении,
о том, как...
- Но я не на подозрении!
- Простите! Я подумал, что вы на подозрении. Во всяком случае, я...
- Но почему я должна находиться на подозрении?
- Хотя бы потому, что вы были близки к миссис Фромм и знаете, где она была вчера вечером и где она могла оставить свою машину. Возможно, что
мистер Вулф посмотрит на это иначе. Если вы измените ваше намерение и приедете повидать его сегодня после ужина или завтра утром - скажем, в
одиннадцать часов, когда он будет свободен, - то он, если будет в настроении, выложит вам все. Он гений, поэтому никогда нельзя предсказать, что
ни сделает. Если вы...
Дверь распахнулась, и я замолчал. В комнату вошел человек и сразу же начал что-то говорить мисс Эстей, но, увидев, что она не одна, оборвал свою
речь и воззрился на меня.
Когда стало ясно, что ни она не представит нас, ни он не спросит фамилию незнакомого ему человека, я сам растопил лед.
- Меня зовут Арчи Гудвин. Я служу у мистера Ниро Вулфа. - Увидев выражение его лица, я пояснил:
- Это маскарадный костюм.
Он направился ко мне с протянутой рукой. Я учтиво привстал и пожал ее.
- Поль Кюффнер, - представился он.
Небольшого роста, он достигал мне до кончика носа. Узкие темные усики, подстриженные параллельно толстым губам; я бы не назвал его хорошо
вылепленным; не вполне подходящая внешность для человека, занимающегося рекламой и общественными связями, но, признаюсь, я настроен
предубежденно к усам, походящим на выщипанные брови.
Он улыбнулся, выказывая мне свою симпатию и одобрение всему тому, что я когда-либо сказал или сделал, и понимание возникшей передо мной
проблемы.
- Сожалею, что помешал вам и вынужден увести мисс Эстей, но кое-какие срочные дела... Пойдемте наверх, мисс Эстей.
Это было проделано превосходно. Вместо того, чтобы сказать: "Убирайтесь из этого дома и дайте мне возможность расспросить мисс Эстей, какого
черта вам тут надо", - а именно это он и хотел сказать. Так нет же, я был ему слишком мил, чтобы он позволил себе сказать что-либо, могущее
оскорбить мои чувства.
Когда мисс Эстей поднялась со стула и вышла, он последовал за ней. В дверях обернулся:
- Было очень приятно познакомиться с вами, мистер Гудвин. Я много наслышан о вас и о мистере Вулфе. Весьма сожалею, что наша встреча произошла в
столь тяжкую минуту. - Он исчез за дверью, но его голос еще доносился до меня: "Пэкем, Пэкем! Мистер Гудвин уходит. Спроси, не нужно ли
остановить для него такси".
Отличная, чистая работа!
Глава 7
Я вернулся домой вовремя, чтобы присутствовать при инструктаже. Сол и Орри были уже у нас, ожидали, когда появится Фред. Поздоровавшись с ними,
я обратился к Вулфу, восседавшему за своим столом.
- Я видел ее и имел с ней беседу, но...
- Какого дьявола ты так вырядился?!
- Я гробовщик.
Вулф состроил гримасу.
- Что за отвратительное слово! Рассказывай.
Я сделал подробный доклад, но у Вулфа возникли вопросы.