Разговор начал Горан. Он сказал, что сегодня утром, беседуя с Вулфом но телефону, он вовсе не хотел обвинить его в предосудительном, нечестном
или неэтичном поведении. Он просто пытался защитить интересы своего покойного друга и клиента - миссис Деймон Фромм, которая была...
- Не вашим клиентом, - вставил Мэддокс тоном, вполне соответствующим выражению его лица.
- Я давал ей юридические советы, - парировал Горан.
- Плохие, - пролаял Мэддокс.
Они обменялись далеко не дружелюбными взглядами.
- Может быть, для вас обоих будет лучше, если вы перестанете перебивать друг друга, - сухо произнес Вулф, - и сообщите мне, в каком качестве вы
представляете интересы миссис Фромм. Мистер Горан?
Горан уже овладел собой. Его писклявый тенор был таким же писклявым, как прежде, но не переходил в визг, как сегодня утром во время телефонного
разговора с Вулфом.
- Это правда, я никогда не был поверенным в делах миссис Фромм. Она консультировалась со мной по многим вопросам, высоко ценила мои советы и
зачастую следовала им. В качестве юрисконсульта АСПОПЕЛ, которым я по-прежнему являюсь, я был тесно связан с ней. Будь она в живых, уверен, она
не возразила бы против моего утверждения, что я ее друг.
- Являетесь ли вы ее душеприказчиком?
- Нет.
- Благодарю вас. Мистер Мэддокс?
- Моя адвокатская контора "Мэддокс и Уэллинг" в течение двенадцати лет вела дела мистера Деймона Фромма, а после его кончины дела его вдовы. Я
являюсь ее душеприказчиком. А перебил я мистера Горана потому, что его заявление, будто миссис Фромм является его клиенткой, далеко от истины. Я
должен кое-что добавить.
- Прошу вас.
- Сегодня утром, вернее днем, мне позвонил мистер Горан и сообщил о чеке, который миссис Фромм выписала вам вчера, и о своем разговоре с вами по
телефону. Его звонок к вам был беспочвенным и наглым. Не сочтите таким же мое обращение к вам сейчас. Официально, в качестве юрисконсульта и
душеприказчика миссис Фромм, я спрашиваю, на каких условиях и с какой целью она выдала вам чек на десять тысяч долларов? Если вы предпочитаете
сообщить мне об этом конфиденциально, давайте перейдем в другую комнату. Мистер Горан настоял на том, чтобы сопровождать меня сюда, но это ваш
дом, и вы вправе распоряжаться, как вам будет угодно. Этот молодой человек, надеюсь, сумеет удержать его здесь.
Если он считал, что взгляд, брошенный им в мою сторону, был приветливым, то и подумать страшно, каким был бы его взгляд неодобрения.
Затворил Вулф;
- Я вовсе не предпочитаю сообщать вам об этом конфиденциально. Я предпочитаю вообще ничего не сообщать вам.
Выражение лица Мэддокса не стало более кислым, это было попросту невозможно.
- Вы знаете законы, мистер Вулф?
- Нет.
- Тогда вам следует прислушиваться к советам. Если вы не сможете доказать, что миссис Фромм получила от вас что-либо взамен своих денег, то я
могу принудить вас возвратить их. Даю вам возможность привести ваши доказательства.
- Не могу. Она ничего не получила взамен своих денег. Как я уже говорил мистеру Горану по телефону, я намерен заработать эти деньги.
- Каким образом?
- Поймав убийцу миссис Фромм и осудив его.
- Смешно! Ведь это входит в обязанности служителей закона. Сведения, которые я сегодня собрал о вас, говорят, однако, что вы не стряпчий,
занимающийся сомнительными делишками, однако, судя по вашим словам...
Вулф фыркнул.
- Вы предубеждены, мистер Мэддокс. Отношение добродетельных юристов к мошенникам стряпчим сходно с отношением добродетельных женщин к
проституткам. Конечно, осуждение! Но где-то в этом осуждении таится маленькое зернышко зависти, которую не следует выказывать и о которой не
следует говорить по всеуслышание.
Конечно, осуждение! Но где-то в этом осуждении таится маленькое зернышко зависти, которую не следует выказывать и о которой не
следует говорить по всеуслышание. Пожалуйста, не завидуйте мне.
Стряпчий-мошенник - это либо глупец, либо фанатик, а я не являюсь ни тем, ни другим. Позвольте задать вам вопрос?
- Задавайте.
- Знали ли вы, что миссис Фромм собирается ко мне?
- Нет.
- А о ее встрече со мной?
- Нет. Я узнал об этом только сегодня.
Вулф перевел глаза на Горана.
- А вы, мистер Горан?
- Я не вижу... - Горан запнулся. - Я ставлю под сомнение ваше право задавать эти вопросы.
Мэддокс взглянул на него.
- Пойдите ему навстречу, Горан. Вы же сами настаивали на приходе сюда.
Вы утверждали, что миссис Фромм советовалась с вами в важных вопросах.
Мистер Вулф пытается нащупать истину...
Но Горан не поддавался.
- Я отказываюсь подвергаться допросу.
Мэддокс принялся было спорить, но Вулф перебил его:
- Ваши разъяснения, мистер Мэддокс, могут быть весьма убедительными, но вы должны понять сложность положения, в котором оказался мистер Горан.
Он в тупике. Если на мой второй вопрос он ответит утвердительно, то вы правы: у меня в руках окажется козырь и я не премину воспользоваться им.
Но если он ответит отрицательно, тогда я спрошу: откуда он узнал об этом чеке? Я хочу это знать и надеюсь, что и вы тоже.
- Я уже знаю. Знаю с его слов. Сегодня утром, услышав о смерти миссис Фромм, он позвонил к ней домой и разговаривал с мисс Эстей, секретаршей
миссис Фромм, и она рассказала ему о чеке. Я проводил уик-энд за городом, и Горан разыскал меня там. Я немедленно приехал в город.
- Где именно вы были?
- Это наглость? - Мэддокс вздернул подбородок.
- Да... Приношу нам свои извинения не за наглость, а за глупость.
Задавать этот вопрос бесцельно. Сила привычки. В этой путанице мне следовало бы забыть об обычной процедуре дознания. Искать, например, алиби и
предоставить все это полиции. Ну как, мистер Горан, вы будете отвечать на мои вопросы?
- Нет. Из принципа. У нас нет полномочий задавать их мне.
- Но вы же рассчитываете, чтобы я отвечал на ваши вопросы.
- Нет, не на мои, потому что и у меня нет соответствующих полномочий.
Но мистер Мэддокс правомочен их задавать. Он душеприказчик миссис Фромм. Вы будете отвечать ему.
- Посмотрим. - Вулф был сдержан. Он обратился к Мэддоксу:
- Насколько я понимаю, сэр, вы не требуете от меня возврата денег, которые миссис Фромм заплатила мне.
- Как сказать... Сообщите мне, для какой цели и с каким условием вам был выдан чек, и тогда я решу. Я не могу позволить, чтобы смерть моего
высокоценимого клиента была бы использована частным детективом ради сенсации или его личного обогащения.
- Достойные и здравые слова, - признал Вулф. - Замечу только, что я вряд ли могу сделать это дело более сенсационным, чем оно есть сейчас, но
даже при этом ваши слова вызывают восхищение. Однако тут есть одна загвоздка: я ровным счетом ничего не скажу вам о том, какой разговор
произошел у меня вчера с миссис Фромм.
- Следовательно, вы намерены утаивать улики!
- Пф! Я уже сообщил обо всем в полицию. В письменном виде за собственной подписью.
- Почему же вы не можете рассказать это мне?
- Потому что я не такой простак. У меня есть основания думать, что этот разговор являлся одним из звеньев цепи, которая повела к смерти миссис
Фромм, и если это так, то человек, больше всего интересующийся тем, что она мне рассказала, является ее возможным убийцей.
- Ни я ведь не убийца.
- Это требует проверки.
- Какая чушь! - Мэддокс задыхался от ярости. - Бред сумасшедшего!
- Не могу с вами согласиться. Полиция разговаривала с вами?
- Конечно.