Гоген поморщился.
— Слушай, я немного занят. Может, завтра позвонишь, с утра? Нет, лучше после обеда.
— Это срочно, господин Гоген. Я обнаружил попытку вскрытия дверей в главный пульт управления. Очень грубую попытку. Перед началом инициации я сменил коды на дверях в ключевые помещения. Было несколько попыток открыть двери старым ключом, теперь пытаются открыть силой.
— Кто?!
— Пока не знаю, но камеры наблюдения показывают большое количество пехотинцев в коридорах. Они вооружены и занимают ключевые позиции.
— На бляхах… Какой взвод на бляхах?
— Второй.
— Черт меня возьми, я ведь чувствовал! Держитесь, я скоро буду. Главное не подпускай их к Нимруду. Головой отвечаешь!
—
— Добрый вечер, — голос звучал со всех сторон, нельзя было понять, откуда он приходит. — Как ваше самочувствие?
Нимруд попытался обернуться, но вокруг сновали какие-то размытые цветные полосы. Он словно вращался внутри детского резинового мячика.
— Кто говорит? Я вас не вижу.
— Увидеть меня сложно. А говорит Спекин.
— Спекин? Ну, ты меня напугал… Инициация закончена? Я почему-то не чувствую ни рук ни ног.
— Мы с вами не знакомы… И я, знаете ли, не люблю фамильярностей. Прошу обращаться на Вы.
— Вас тоже зовут Спекин?
— У нас нет имен собственных в вашем понимании. Для внешнего мира мы — Спекины. Если вы говорите «тоже», значит, вы встречались с нашей расой. Возможно, даже с одним из нас, который находится на этой планете, очень близко…
— Да, Спекин признал меня своим господином.
— Даже так? Признание было добровольным?
— Да, инициатива исходила от него.
— Гм… Очень интересно. Тогда я не убью вас сразу. Расскажите мне о нем. Я так давно не видел своих…
— Что значит «не убью сразу»? Вы собираетесь меня убить?
— Ответ положителен. У меня задание убить вас. Мне этого делать не хочется, но приказ Господина я обязан выполнить.
— Кому же я так насолил?
— Думаю, дело не в вас. Вы просто оказались не в том месте и не в то время. Но любопытство считается у нас качеством достойного Спекина. Поэтому я удовлетворю его, в меру своих сил.
— Кто меня хочет убить?
— Господин.
— Кто он?
— Я не знаю. Он поместил меня сюда. Он обладает знанием, как переместить душу Спекина в вычислитель.
В голосе Спекина Нимруд уловил нотку неприязни. Нужно было хвататься за любую соломинку, серьезность намерений собеседника сомнений не вызывала.
— Вы добровольно признали его своим Господином?
Спекин надолго замолчал.
— Нет. Но я не обладал в тот момент свободой воли.
— Тем не менее, он стал Вашим Господином вопреки Вашему желанию.
— Да.
— Спекин говорил мне, что, в данном случае вы можете отказаться от выполнения приказа, — (Нимруд отчаянно блефовал).
— Это есть в кодексе. Но я должен НЕ ХОТЕТЬ выполнять приказ. А в данный момент мне все равно. Спекины, живущие в вычислителях, теряют ощущения. Мы становимся равнодушными, почти, как машины. Поэтому ценим любые эмоции. Вызовите симпатию к себе, или сострадание, а лучше ненависть. Тогда я убью вас сразу, а этот мир будет разрушен цунами. А вместе с этим миром, наконец, умру и я.
«Вот болтливая железяка попалась! — думал Нимруд. — Развел сопли в сахаре! Помер бы сам тихо, не устраивая шоу с человеческими жертвоприношениями! Каменный век какой-то».
— Спасение жизни представителя вашей расы может расцениваться, как смягчающее обстоятельство? — ничего более подходящего Нимруд придумать не смог.
— Даже так? Интересно. Расскажите, я люблю слушать.
«Тоже мне, сказочника нашел», — Нимруд начинал злиться.
Он вкратце пересказал историю встречи со Спекином, слегка приукрашивая свою роль. Небольшая ложь во имя спасения не повредит.
Некоторое время Спекин оживленно задавал вопросы, потом куда-то пропал.
Пауза затягивалась. Нервы Нимруда начали сдавать. Он пытался вырваться из этого дурацкого мяча, но все усилия оказались бесполезны.
Спекин вновь появился, и в его голосе прорезалась плохо скрываемая радость.
— Ваш рассказ позабавил меня. И я не стану убивать вас… Это сделают другие слуги Господина. В данный момент они ломают двери, ведущие сюда.
— Вы ведь знали это, когда слушали мой рассказ? — Спокойствие Нимруда почти испарилось.
— Конечно. Но я ведь не убью вас…
— Да, но дадите это сделать другим. Это почти одно и то же.
— Но ведь «почти»… — лукаво заметил Спекин. — Хорошо. Ваш рассказ мне понравился. Вы спасли Спекина, это много для меня значит. Поэтому, я не открою двери, которые закрыл ваш слуга, Спекин, и сделаю вид, что не вижу, как ваши слуги пытаются взломать аварийный выход, который я им подсказал. Тем не менее, вы обречены. Если вы прервете Инициацию на этом этапе, ваш мозг будет медленно разрушаться в течение полугода, и тысячи людей этого мира погибнут. Если останетесь, вас убьют солдаты. Вам предстоит нелегкий выбор. С вашего позволения, я вас покину.
Лейтенант первого взвода недоуменно слушал сбивчивые объяснения Спекина. Маленькая лохматая фигурка потеряла свою обычную сдержанность и оживленно жестикулировала.
— Откуда вы взяли, что инициатору грозит опасность?
К разговору подключился Сарт.
— Ты что, совсем тупой? Собирай своих воинов и бегом, куда скажут.
— Вы не имеете права мне приказывать, — продолжал упорствовать лейтенант.
— Ладно, — Сарт достал коммуникатор. — Гоген, ты где?
Изображение прыгало, Гоген бежал по каким-то переулкам.
— Скоро буду! Как у вас дела?
— Паршиво. Взводный не выполняет приказов.
— Кто? Лейтенант! Приду, башку снесу! Поднимай взвод!
Взводный метнулся к дневальному. Через пару минут из дверей, грохоча сапогами и на ходу прилаживая амуницию, стали выбегать пехотинцы.
Спекин суетился и показывал куда бежать.
Сарт вдруг подозрительно посмотрел на Спекина.
— Слушай, мой шерстяной друг. А чего это ты ведешь солдат не ко входу в Центр Управления?
— Есть другой вход.
— Нет другого входа. Я смотрел схему.
— Поверьте мне. Речь идет о минутах. Я ЗНАЮ, что он там есть.
— Откуда?
— Не могу объяснить, это трудно понять. Мне подсказали.
— Очень интересно, — саркастически хмыкнул Сарт. — Кто же это у нас такой добрый?
— Очень вас прошу! Нужно торопиться.
— Хорошо. Но смотри, если нарвемся на засаду, я тебе первому пузо прострелю!
Сержанты уже успели придать взводу видимость строя, когда со стороны выхода началась стрельба. Двое пехотинцев упали замертво, и еще троих слегка поцарапало, прежде чем взвод успел начать ответный огонь. Радикально решил проблему опытный сержант, вынесший дверь выхода с изрядным куском стены из гранатомета. Белая пыль покрыла взвод и половину коридора. В проеме с торчащей арматурой лежало два заваленных обломками трупа рядовых второго взвода.
— Вперед, червяки песчаные! — взревел сержант, раздавая затрещины гранатометом. — Чего уставились?! Отрабатывайте свое жалование! Цепью растянулись! Бронещиты вперед!
Бронещиты не понадобились. Засада была полностью уничтожена.
— Дайте направление и цели, — требование относилось к Спекину.
Пару минут ушло на ориентацию по выведенной на стену схеме, и взвод быстро двинулся вперед, прикрываясь бронещитами. Метров двести было пройдено без приключений, пока навстречу не выскочил ошалевший рабочий. Видимо он мирно спал, но стрельба его разбудила. Сразу у троих рядовых не выдержали нервы, и рабочего буквально в клочья разнесли импульсы лазеров на максимальной мощности.
В шлемофонах раздалось злобное шипение сержанта о необходимости соблюдать тишину.